Эти учения в условиях, максимально приближенных к боевым, вырабатывали выдающееся тактическое мастерство у командиров всех рангов, а также и у штабных офицеров. Успехи нашего собственного штаба, возможно, частично объясняются нашей тесной личной дружбой, поскольку почти все мы были людьми приблизительно одного возраста, к тому же четверо из нас были выпущены в один год из военно-морского училища в Киле.

Что же касается моих служебных обязанностей, то мне пришлось работать под пристрастным оком адмирала, поскольку передаче боевых команд уделялось особое внимание в ходе маневров 1914 года.

Результаты нашей интенсивной боевой подготовки стали видны в ходе инспекторского смотра рекогносцировочных сил, состоявшегося весной 1914 года. Командующий флотом адмирал фон Ингенол с мостика нашего корабля наблюдал, как адмирал Хиппер управлял идущими полным ходом линейными крейсерами в ходе весьма сложных маневров. Все корабли выполняли боевые команды без всякого промедления, вне зависимости от того, дублировались они по радио или нет. Даже условные «боевые потери» почти не снизили эффективности действий рекогносцировочных сил. Апофеозом нашего успеха стал флажный сигнал «Отличная работа!», поднятый по приказу адмирала фон Ингенола и прочитанный всем флотом.

Не были забыты во время этих учений и дозорные функции наших сил. Особое внимание было уделено действиям в ночных условиях совместно с торпедными катерами и легкими крейсерами. Весной 1914 года в них впервые участвовала морская авиация, но все самолеты через некоторое время либо совершили вынужденную посадку, либо были подняты из воды спасательными судами.

Поскольку штаб адмиралтейства был убежден, что Британия не осмелится прибегнуть к «близкой» блокаде, то во время боевых учений флота весной 1914 года прорабатывался вопрос возможности тревожащих рейдов из Гельголандской бухты. Но весь оптимизм относительно участия в таких рейдах устаревших кораблей и торпедных катеров развеялся к началу боевых действий. Старые корабли были сконструированы для обороны в ходе «близкой» блокады; они просто не обладали достаточной надежностью для действий против английского флота у побережья Великобритании или на просторах Северного моря.

Маневры германского флота летом 1914 года проходили под страшной сенью Сараева и политического кризиса, разразившегося вслед за потрясшим всех покушением в этом городе на эрцгерцога Австро-Венгрии и его супругу. Начальный этап этих маневров в Северном море, однако, прошел вполне по плану, а ближе к их окончанию корабли зашли в норвежские фьорды, чтобы дать отдых экипажам. Флагманский корабль наших рекогносцировочных сил «Зейдлиц» встал на якорь во внутренних водах Согнефьорда, где мы начали бункероваться с подошедшего угольщика. Следующим вечером 26 июля мы получили приказ сниматься с якорей и выходить в море сразу по окончании бункеровки всех легких крейсеров. Затем мы должны были следовать на встречу с остальным флотом в открытом море для возвращения домой. Императорская яхта «Гогенцоллерн», крейсировавшая, как и каждый год в это время, в районе острова Борнхольм, в спешном порядке проследовала домой сразу же после получения сообщения об австрийском ультиматуме Сербии.

Выход флота в море 27 июля представлял собой впечатляющее зрелище. В хрустальной ясности воздуха вскоре после полудня корабль за кораблем – торпедные катера, линкоры, крейсеры – выходили из фьордов и на фоне позлащенных солнцем норвежских скал собирались в эскадроны и группы. Затем по сигналу с флагманского судна флота «Фридрих Великий» вся эта армада направилась в открытое море.

По знаменательному совпадению французский флот тоже находился в северных водах и следовал домой. Имея на борту французского президента Пуанкаре, флот возвращался после визита в Санкт-Петербург. Два флота проследовали вдоль северного побережья Европы, так и не встретившись между собой.

Каждый офицер и матрос на борту наших кораблей со все усиливающимся напряжением ловил любое новое известие. Ультиматумы – мобилизация – Австро-Венгрия и Россия в состоянии войны – затем Франция – и Германия. И вот 5 августа грянуло зловещее: «Великобритания объявила войну Германии!»

Теперь очередь была за германским флотом. Ему предстояло сделать свое дело – дело, вся серьезность которого была в полной мере осознана всем военно-морским флотом.

Как это практикуется всеми военно-морскими силами, германский флот часто проводил учения и даже военные игры, вращавшиеся вокруг конфликта с Великобританией. Но на самом деле такой конфликт не считался сколько-нибудь вероятным. Никому не приходило в голову, что германские политические лидеры, даже побуждаемые к тому приверженным такой линии действий канцлером, могут когда-либо позволить политическому руководству Австро-Венгрии взять бразды правления в свои руки и позволить Германии быть втянутой в войну.

Будучи далеким от планирования подобной войны, военно-морской штаб даже понятия не имел о разработанном армейским Генеральным штабом плане вторжения во Францию через Бельгию. Военно-морской флот никогда не прорабатывал вопроса (и в еще меньшей степени был готов) оккупации и использования баз в Атлантике и Ла-Манше для проведения подобных операций. Так что формирование военно-морских корпусов для этих целей стало чистой воды импровизацией текущего момента.

Точно так же не существовало сколько-нибудь долговременного, разработанного во всех деталях плана ведения морской войны с Британией. А потому в напряженные дни начала военных действий возможность вражеских морских и воздушных рейдов была преувеличена сверх всяких разумных пределов. Главная база флота – Вильгельмсхафен, переполненный призванными на службу резервистами и военнообязанными, стал местом зарождения самых невероятных слухов.

Результаты этого не заставили себя ждать. Ночи начала августа то и дело освещались вспышками винтовочных выстрелов и оглашались стрекотанием пулеметов, из которых перепуганные часовые и дозорные стреляли по воображаемым вражеским самолетам. Люди были уверены, что они видели вражеские подводные лодки на внешнем рейде Вильгельмсхафена и даже в его внутренней акватории. Однажды вечером патрульный катер, обходя дозором внешний рейд, выпустил ракету, давая этим знать, что он видит предположительно подводную лодку. В соответствии с действующим уставом патрульной службы все остальные корабли немедленно сыграли тревогу и повторили сигнал, выпустив свои ракеты, в результате чего все небо над бухтой расцветилось праздничным фейерверком. Спешно поднявшись на мостик, я спросил своего сигнальщика, в каком направлении была замечена подводная лодка.

«Везде, господин капитан, они повсюду!» – ответил тот, размахивая руками и показывая на яркие дуги сигнальных ракет, пущенных во всех направлениях.

Нет необходимости говорить, что это положение устава о сигнализации тревоги при появлении вражеского корабля было немедленно отменено.

«Фридрих Великий» с командующим флотом на борту проследовал из Норвегии прямо в Киль и лишь 31 июля совершил переход по Кильскому каналу. Тем временем вице-адмирал Хиппер принял решение держать группу линейных крейсеров в немедленной готовности к выходу в море для разведывательных рейдов. В то время эта группа состояла из линейных крейсеров «Зейдлиц», «Мольтке», «Фон дер Танн» и бронепалубного крейсера «Блюхер». В канале, ведущем из внутренней гавани, на выходе имелся большой бар[19], который столь крупные корабли могли преодолеть только на максимальной высоте прилива. Поэтому адмирал Хиппер приказал всей группе лечь в дрейф за пределами бара, встать на якоря и опустить противоминные сети для защиты от возможной торпедной атаки. В этом случае корабли получали возможность при необходимости немедленно выйти в море для оказания помощи легким кораблям, патрулирующим побережье, в случае неожиданного нападения неприятеля. К его глубокому разочарованию, адмирал фон Ингенол, командующий флотом, приказал всем тяжелым кораблям вернуться во внутреннюю гавань Вильгельмсхафена, где они должны были пребывать в трехчасовой готовности к выходу в море. Тогда же адмирал фон Ингенол передал в оперативное управление командующего рекогносцировочными силами все торпедные катера, минные тральщики и другие патрульные корабли, а также все подводные лодки, дирижабли и морскую авиацию.