во сне, они падали на небольшую кровать в ее единственной комнатке. Борис придавливал Таню всем телом, а она, подаваясь ему навстречу, всхлипывала от счастья. Они захлебывались в поцелуях, грешных и порочных, вместе стягивали с Бориса мешающую рубашку и галстук, и Таня с вожделением тянула за ремень на его классических брюках. Припадая губами к его возбужденной плоти, она впервые в жизни получала от этого безумное удовольствие. Ее язычок скользил, дразнил пульсирующую желанием плоть, а пальцы Бориса лихорадочно перебирали рассыпавшиеся по плечам белоснежные волосы.

Он уложил девушку на спину и резко, без предупреждения, вторгся в ее лоно. Таня вскрикнула и судорожно сжала влажными от возбуждения ладонями его плечи. Теперь они двигались в унисон. Рваное дыхание, стоны и вскрики, сплетение тел… будто в тантрическом танце, диком и необузданном, их кружила безумная, порочная страсть.

Низ живота окатили горячие волны, и вскоре Таню сотрясали сладкие спазмы. Куда-то падать, а потом кричать от счастья в крепко сжимающих ее мужских руках – вот было истинное наслаждение. Отныне и навсегда Таня принадлежала Борису Загорскому.

Глава 10

Лизонька тихо сопела в своей кроватке после шумной вечеринки. Моментами она вздрагивала и что-то бормотала, а потом снова проваливалась в сонный мир.

Мари стояла у окна детской и напряженно всматривалась в ночной полумрак снаружи. Борис после внезапного появления старшего брата успел напиться до бессознательного состояния и храпел в спальне. Муж не вызывал у нее никаких чувств, только презрение.

Она уже успела отправить фотографию с номером телефона Олегу Смирнову, старому отцовскому партнеру, и теперь ей оставалось только ждать. Олег никогда не ложился спать раньше трех часов утра, и у Маши был шанс узнать всю подноготную соперницы уже сегодня. Она получит то, что ей нужно: адрес, настоящие имя и фамилию, информацию о доходах. А потом Мари ее уничтожит. Сотрет в порошок. Она не позволит какой-то шлюхе с шеста разрушить ее брак!

Оскорбленная до глубины души, что ею пренебрегли, что променяли на танцовщицу, Мари сгорала от отчаяния. Не может быть, чтобы Борис полюбил другую. Чего ему не хватает? В постели Мари идеальная партнерша. Она красива, у нее роскошная фигура. Она молча терпит все его выходки. Его предательство – это так нечестно по отношению к ним с Лизонькой!

Мари с горечью посмотрела на спящую дочь. Вот в чем проблема: в маленьком ангелочке, посмевшим появиться на свет не с тем полом!

Ярость закипела сильнее. «Я не позволю ему! Не позволю ущемлять права Лизоньки только потому, что она девочка», – сжала кулаки молодая женщина.

Щелкнул ответным сообщением телефон – Олег Смирнов не утруждал себя долгими вступлениями. Сразу кидал нужную информацию и отключался. У него было слишком много работы, на сентиментальности времени не оставалось.

Мария лихорадочно загрузила сообщение.

«Татьяна Копылова. Двадцать два года. Профессиональная танцовщица. Снимает маленькую квартиру районе Портовой улицы. Живет одна. В занятиях проституцией замечена не была. Настоящее место работы – ночной клуб «Валенсия». Является одной из лучших танцовщиц клуба».

Мария выключила телефон и выпрямилась. Соперница на два года моложе.

В карих глазах сверкнула решимость. Завтра она устроит этой Тане такие танцы, что та будет не рада, что появилась на свет!

На следующий день Мари едва дождалась отъезда мужа на работу. Помятый с похмелья и жутко подавленный фактом появления соперника-брата, Борис даже не завтракал и не брился. Кое-как натянул на себя костюм, выпил пару глотков кофе и сел в мерседес с личным водителем.

Мари только это было и нужно. Она метнулась в спальню, помогла дочке одеться и причесаться.

Нянечка для Лизы пришла спустя десять минут после отъезда Бориса, и они пригласили ее позавтракать.

– Мам, а можно мне торт? Можно, можно? – выпрашивала вчерашняя именинница.

– Да, милая. Можно, – с добродушной улыбкой согласилась мать.

– Я принесу из холодильника, – подскочила со своего места услужливая няня.

– Спасибо, Дашенька, – кивнула Мари.

– А можно, мы с Дашей начнем собирать кукольный дом?

– Да, милая. Тебе сегодня можно все.

На самом деле ей кусок не шел в горло. Перед глазами стояло сообщение мужу: «Ты уехал совсем недавно, а я уже скучаю». Сердце рвалось на части от отчаяния и обиды. Он уехал от этой змеи, впопыхах купил букет роз и с опозданием рванул на праздник к дочери. Он целовал Мари и дочь, а на губах еще не остыли поцелуи любовницы!

«Какая же ты мразь… мразь», – мысленно обращалась к мужу Мари.

После завтрака она пошла искать домработницу.

– Галя!

– Да, Мария Викторовна? – показалась из гостиной та.

– Розы в большой хрустальной вазе, те, которые подарил мне муж…

– Они прекрасны, Мария Викторовна. Никогда не видела букета роскошнее, – расплылась в улыбке женщина.

– Выбросьте их в урну. Но сначала сломайте. Так, чтобы от букета ничего не осталось! – Холодно потребовала хозяйка дома.

– Но… как же… такую красоту и убить? – испуганно всплеснула руками домработница.

– Это приказ. В нашем доме мои приказы не обсуждаются!

– Конечно, Мария Викторовна, – бросилась к букету неповоротливая Галина.

Одна за другой, хрустели ножки роскошных цветов. А Мари казалось, что хрустит ее сердце, разбитое предательством мужа.

Она дождалась, когда все цветы будут поломаны. Проследила, чтобы Галина вынесла их в уличный мусорный бак и пошла собираться. Впереди ее ждала встреча с соперницей.

Облегающие черные брючки, короткая кожаная курточка, темные очки от солнца – одеваясь, Мари уже представляла, как расправится с соперницей. Она испортит ей лицо. Врежет так, что та долго не сможет выступать на сцене без грима. А может, выбьет парочку зубов. Лучше передних. В юности отец учил Мари самообороне. У нее был хорошо поставлен удар. В любом случае Таня Копылова не уйдет от возмездия. Нет выступлений – нет денег. Посидит дома с разбитым лицом и голодной, и поймет, каково это – уводить чужих мужей. А уж Мари постарается, чтобы обратно в клуб Таню не приняли.

Алый седан уверенно несся по улице Портовой. Апрельское солнце заливало все вокруг ярким светом, а Мария сосредоточенно следила за проулками прогнившей окраины. Среди двухэтажек, веером тянущихся вдоль улицы, она кропотливо высматривала нужный номер дома. Вот и он, номер 79. Железная, чуть поржавевшая лестница, ведущая к хлипкой деревянной двери. Накрахмаленные занавесочки на окнах, фиалки в горшочках. Сразу видно – в квартире обитает женщина.

Роскошная машина привлекала внимание местных, и Мари пришлось проехать чуть вперед. Она остановилась и принялась следить за дверью в зеркало заднего вида.

Ждать долго не пришлось: хлипкая дверь распахнулась, и из дома