Возвращаясь к сложностям в определении социального статуса… Другие сложности пришли, так сказать, снизу. Феодальная трехсословная система сложилась в эпоху рыцарства и подразумевала, что сословие сражающихся состоит из профессиональных и хорошо вооруженных конных воинов. Но господство рыцарства на полях сражений было недолгим, и в той же Англии (и не только) довольно скоро большой силой стали лучники, то есть выходцы из третьего сословия, бывшие крестьяне. Как в систему трех сословий вписать таких лучников — высокооплачиваемых и хорошо вооруженных, но совершенно не дворянского происхождения, из семей, работающих на земле?

Впрочем, самое обширное сословие тех, кто трудится, со стороны выглядящее относительно единообразным, на поверку оказывается, наоборот, самым неоднородным. Оно изначально учитывало только тех, кто работал на земле, то есть крестьян. Которые в свою очередь делились на свободных и крепостных. Причем и те и другие могли быть как бедными, так и богатыми. А еще могли арендовать землю или владеть ею. Я уж не говорю о мелких различиях в статусе и положении, которые происходили из обстоятельств рождения (в браке или вне его), ремесла, родственников на важных должностях и т. д., включая даже разделение на местных и пришлых.

Чем дальше, тем крестьянство становилось все менее однородным, с развитием буржуазной системы отношений кто-то нищал и шел в батраки, а кто-то брал в аренду целые поместья, женился на дочерях рыцарей и практически сливался с сословием сражающихся, в то же время продолжая платить налоги как сословие работающих.

Рацион крестьянства

В общих чертах в питании английского крестьянства (как, впрочем, и континентального) можно выделить три основных периода, вновь практически совпадающих с периодизацией Средневековья.

В ранний, англосаксонский, период в сельском хозяйстве преобладало скотоводство; из-за случившегося на рубеже Античности и Средневековья похолодания в Англии плохо росла пшеница. Поэтому в крестьянском рационе было довольно много мяса.

Но потом климат вновь потеплел, а население стало расти. «Из факторов, оказавших серьезное влияние на доступность продовольствия, — пишет Крис Вулгар, — уровень численности населения был чрезвычайно значительным. Он рос в течение саксонского периода, и экономика перешла к росту производства зерновых… По мере увеличения численности людей, количество скота на душу населения уменьшалось в период с XI века до конца XIII. Это снизило продуктивность сельскохозяйственных угодий и животноводства, ограничив для многих как разнообразие рациона, так и количество пищи, а в некоторые моменты и приведя к голоду».

Так что, в общих чертах, распространенные представления о питании средневекового крестьянства (мало мяса, преобладает растительная пища, периодически рацион на грани голода) соответствуют только периоду высокого Средневековья — примерно с середины XI по конец XIII века. Тогда население росло слишком быстро, земля не могла всех прокормить, любой неурожай приводил деревню на грань голода, и крестьянам приходилось есть все, что росло на земле и в земле.

Кристофер Дайер в статье «Действительно ли крестьяне средневековой Англии голодали?» достаточно подробно останавливается на вопросах голода и связанной с ними смертности в сельской местности в высоком и позднем Средневековье.

Он напоминает, что мысль о том, что «в то время крестьянство балансировало на грани выживания, выдвинутая профессором Постаном и доктором Титовым в 1960-х годах, в некоторой степени дискредитирована», потому что оказалось, что, изучая документы епископа Винчестерского, они неправильно интерпретировали связь цен на пшеницу и снижение численности крестьян в поместье. Свою теорию они строили на том, что цены росли, численность людей падала, значит, они умирали, тогда как сейчас уже доказано, что большинство просто продавали землю и уходили в поисках лучшей доли или становились наемными работниками. То есть все было, конечно, плохо, и это были тяжелые годы, но не настолько, чтобы люди массово умирали от голода.

К тому же историки, изучающие демографические вопросы, тоже в основном придерживаются мнения, что высокая смертность в отдельные периоды была связана не с голодом, а с эпидемиями. Хотя, конечно, плохое питание способствует распространению многих болезней, поэтому кризисы в сельском хозяйстве вполне логично сопровождались ростом заболеваний.

Рыбалка и охота. Миниатюра из французской версии манускрипта «Ruralia commoda» Петра Кресценция. Ок. 1478–1480 гг. Нидерланды, Брюгге

В качестве третьего аргумента Кристофер Дайер напоминает, что толком задокументированы только урожаи зерна и есть некоторые косвенные данные о количестве домашней скотины. Но, во-первых, часть крестьян или членов их семей где-то подрабатывали — в замке, городе, монастыре, у торговцев, на строительстве, а также собирали тростник, торф и т. д. Во-вторых, у многих крестьян были дополнительные источники питания: на юге — сады, в прибрежных районах — рыба, в северных лесистых районах — мелкая дичь, не защищаемая законами об охоте. Ну и в-третьих, в неурожайные годы люди переходили на всевозможный «подножный корм» вроде лебеды, диких фруктов, трав, грибов… Словом, всего того, что не стали бы есть при хорошей обеспеченности пшеницей и мясом.

Еще один аргумент — взрывной рост покупательной способности населения с XIII века. Конечно, тут связь не прямая, ведь состоятельные горожане и крестьяне, которые обеспечивали этот рост, никогда и не считались жертвами голода. Но надо понимать, что увеличение ремесленного производства требовало новых рабочих рук, города росли, и туда шел постоянный отток деревенской бедноты. Город мог прокормить многих из тех, кто в деревне умер бы с голоду.

Да и в сельском хозяйстве интенсификация росла, поэтому увеличивалось число сезонных наемных работников, которые кормились за счет своего заработка, а не за счет урожая. Здесь прямая связь с первым аргументом — надо понимать, что в голодные годы иногда лучше было быть наемным работником богатого землевладельца, получающим хоть минимальный, но достаточный для жизни набор продуктов, чем его же крестьянином, вынужденным как-то кормиться со своего участка, не давшего урожая.

Кстати, появление более интенсивных методов ведения хозяйства привело еще и к тому, что в сельской местности майорат, то есть обычай, согласно которому наследство переходило к старшему сыну, стал необязательным, и главы домохозяйств стали чаще выделять небольшой надел младшим сыновьям, создающим собственную семейную ячейку.

Ну и наконец, нельзя забывать о том, что в Средние века существовала социальная политика. Не такая, как в наше время, но она все же была, и в трудные годы это спасало очень много людей. Церковные учреждения, монастыри, богатые приходы, состоятельные землевладельцы, специальные религиозные гильдии и даже сами деревенские общины в силу своих возможностей помогали беднейшим членам общества. Кто-то раздавал бесплатную еду, кто-то предоставлял работу, а в деревнях, например, определялись списки бедняков, которым позволялось бесплатно собирать горох на крайних рядах чужих полей.

Все вышесказанное ни в коей мере не отрицает того, что