Можно убеждать себя, что просто вышел из игры. Надеяться и верить. Спорить до хрипоты с другими, но я знал, что это не так. Сердцем чувствовал. И пока не получу доказательств обратного…

— Пошли, паря. Босс ждёт, — приглашающе махнул рукой гоблин.

Против моих ожиданий, двинули мы не на третий этаж, в кабинет ГМа, а в подвал.

Просторное помещение, в центре которого располагался огромный кристалл. То самое сердце крепости. Его нужно было разрушить вчера захватчикам. Мы прошли несколько запирающихся дверей, прежде чем попали сюда.

В комнате собрались Арктур, Аттила и Айнхэндер.

Орк о чём-то беседовал с нагом, а вот наш мейн танк скучающе привалился к стене и думал о чём-то своём.

— Гвин, — махнул рукой лидер.

— Круто у тебя вчера с куполом вышло. Чисто золотой гол, — ухмыльнулся я, подходя к ним.

Плетельщик душ по соседству с гильд мастером ответил мне неприятной змеиной улыбкой.

Урод.

— Угу, выиграли по пенальти, — добродушно хлопнул меня по плечу Арктур. — Зря вчера унёсся. Даже свою часть лута не забрал.

— Да что-то, знаешь, — вздохнул я, — не до того было. Очень это всё на меня сильно подействовало.

— Понимаю, — кивнул орк. — Ребята тоже на грани. Еле успокоил их. На ночь здесь оставались. Мы ж не рассчитывали, что все спать будут внутри, когда строили его.

Шило не очень мелодично присвистнул.

— Н-да. Печально это всё. Надо остальных звать и порталом прыгать к цели. Может, их хоть немного отвлечёт.

— Ты погоди, в таком состоянии от ребят тоже толку мало будет. Надо всё продумать тщательно. Рассказывай, что узнал.

— Информации маловато, сразу скажу. Братство как обычно чётко ничего…

— Ой, да сссколько можно уже, — прошипел Айнхэндер.

Перед глазами пронеслось выцветшее сообщение.

Вас исключили из Гильдии Буревестники.

Грудь прострелила мучительная боль и вдох застрял у меня во рту. Чуть ниже ключицы торчал кончик кинжала.

Гвинден

Mama said gonna be all right

But mama don't know what it's like in my mind

Mama said that the sun gonna shine

But mama don't know what it's like to want to die

I can't carry this anymore

Heavy from the hurt inside my veins

I can't carry this anymore

Wonder what it's like to be okay

На вас повесили дебафф Парализация.

Сообщения об уроне не появилось, но здоровье разом упало на 60 %.

— Твоя душа принадлежит мне! — выдохнул наг и с его ладоней сорвалась тёмная клякса.

При контакте с кожей я ощутил сильный холод. Онемение. Помутнение.

На вас повесили дебафф Контроль разума.

— Куда ты вечно спешишь? — ледяным тоном бросил Арктур кастеру. — Информация прежде всего! Он сам бы всё нам рассказал.

Похожий эффект я испытал, когда Сорн контролировал моё тело псионикой. Отвратное чувство. Ни одним мускулом не пошевелить. Словно переместился из-за руля на заднее сидение в собственном теле. Остаётся только бессильно наблюдать.

Из-за колонны с кристаллом показалась Персефона. Руки сцеплены на посохе. Глаза смотрят в пол.

— Теперь, Гвин. Мы может с тобой откровенно побеседовать. У тебя, должно быть, возникла масса вопросов, — сухо заметил мой бывший гильд мастер. — У меня тоже. Где находится Разиен?

Даже если бы хотел ответить, не смог бы. Рот заблокирован начисто.

Орк раздражённо вздохнул и шевельнул рукой в сторону плетельщика душа. Я же почувствовал, что вновь могу говорить.

— Почему?! — с болью выплюнул я вопрос.

Спазмы до сих пор прокатывались по телу, а из закупоренной сталью раны вниз по нагруднику бежала кровь. Шило так и не достал кинжал из моей спины.

— Откровенность за откровенность, — равнодушно отозвался Арктур и вновь дёрнул пальцами.

Лезвие в груди провернулось и я закричал.

— Я… — сука, как больно! — Я не знаю. Он исчез на моих глазах после освобождения.

Долгую минуту этот ублюдок изучал меня, а потом легонько кивнул. Персефона исцелила меня. Боль отступила. Ещё бы. Я нужен им живым.

— “Почему?” — это неверный вопрос, Гвин, — вздохнул орк. — Тебе следовало бы спросить: “зачем?” Дело не в поводе. Дело в наших целях. И ответ на этот вопрос двуедин. Я давно уже подозревал, что ты тоже участвуешь в экспериментах Решетова.

Он знает! Стоп. Тоже?

— Укрепился в этом после нашего небольшого тет-а-тета, где ты выложил почти все карты. Персефона лишь окончательно подтвердила эту теорию.

Жрица дёрнулась, как от удара. Лицо стало мертвенно бледным.

Тварь!

— Гвин, я…

— Не надо! Ты уже достаточно постаралась.

Наг с усмешкой перевёл взгляд с меня на тифлинга и обратно.

— Видишь ли, я был на твоём месте. Можно сказать, я с него так и не сдвинулся, — задумчиво протянул Арктур. Группа бета. Мало нас выжило. Я, да Аттила, — лидер показал большим пальцем на громилу минотавра. — У остальных закоротили мозги.

Почему он так свободно говорит об этом?

— Они знают, — распознал мой невысказанный вопрос орк. — Так вот, я попал под срыв. Почему до сих пор не ясно. ОЗВ? Демиург? — он пожал плечами. — Застрял здесь ещё до твоего фокуса. С Решетовым у нас имелась договорённость. Я продолжают передавать ему информацию. Выполняю кое-какие поручения, а он позволяет мне общаться с сыном. Регулярно и щедро оплачивает моё молчание.

Как он мог работать на него? После всего, что Решетов сделал?!

— Ты достал эту паскуду до печёнок, знаешь ли, — усмехнулся гильд мастер. — После побега из стартового сценария он поручил мне отыскать тебя. Вот только разговор с Персефоной натолкнул меня на одну мысль. “А что если не спешить? Просто посмотреть, что ты станешь делать.” Я ненавижу его не меньше тебя, Гвин, — стиснул зубы Буревестник. — Он поломал мне жизнь! Благодаря ему я живу в этом ублюдском мирке! — резкий порыв ярости так же быстро стих. — Кое-какие связи от старой жизни у меня оставались. Помог девочке с контактами журналистов. Думал, твоя выходка основательно попортит ему крови. Я его недооценил… Недооценил. Запереть нас всех в Виашероне. Решение полного психопата, а не расчётливого подонка.

Шило за моей спиной заскрипел зубами.