— Вот оно, — сказала Таня Риггс, протягивая Аманде темно-зеленую пластиковую папку.

Аманда попросила Таню подготовить «убийственный» отчет об этой собственности.

— Я включила все, — сказала Таня. — Фотографии, детальную информацию о доме и окрестностях — даже список знаменитостей, которые живут в двух милях от этого места. Есть также и CD с презентаций, который я показывала тебе раньше.

Аманда улыбнулась:

— То была фантастическая презентация, Таня, спасибо. У меня хорошее предчувствие. — Она покрутила папку в руках.

— У меня тоже. Это такой прекрасный дом, и если у покупателя есть деньги… сделка состоится.

Аманду восхищал Танин оптимизм. Для того, кто пять недель не получал зарплаты, она отлично знала, как сохранять хорошее настроение.

Зазвонил телефон, и Таня кинулась к своему столу, чтобы снять трубку.

— Аманда, — сказала она, попросив звонившего подождать. — Это тебя мистер Тернер.

Кивнув, Аманда потянулась к телефону на своем столе. Разговор длился меньше минуты.

— Умоляю, скажи, что не отказался, — взволнованно сказала Таня, когда Аманда повесила трубку.

— Нет, нет.

— Слава богу хоть за это.

— Но он будет примерно на час позже.

— Ну тогда все в порядке, — улыбнулась Таня. — Ты хочешь, чтобы я подождала вместе с тобой?

— В этом нет необходимости. Я сама все организую. — Она показала на темно-зеленую папку, которую Таня вручила ей. — Иди домой, девочка. И постарайся хорошо отдохнуть в этот уик-энд.

— Что я обязательно и сделаю. Удачи!

Прежде чем закрыть за собой дверь, Таня до горла застегнула плащ.

Аманда положила на стол правый локоть, пристроила на нем сжатый кулак и снова просмотрела данные на экране. Ситуация должна измениться. Она это чувствовала.

Хантер и Гарсия изучали фотографии, отснятые криминалистами в церкви, когда, не постучавшись, в комнату вошла капитан Блейк и прикрыла за собой дверь. Ее взгляд остановился на груде блокнотов в кожаных обложках, которые высились на столах обоих детективов.

— Все это — дневники священника? — спросила она.

Подойдя к столу Гарсии, она взяла один из них и пролистала первые несколько страниц.

Хантер кивнул.

— Есть что-то интересное?

— Зависит от того, что вы считаете интересным.

Капитан Блейк бросила на Хантера взгляд, который дал понять ему, что у нее нет времени на пустую болтовню.

— Мы просматриваем их так быстро, как только можем, — объяснил Хантер. — Но в них много всякого-разного. Это не дневники в строгом смысле слова. Это просто книги, в которых священник записывал свои мысли, то, что он чувствовал, что делал… Никакой последовательности. Много кусков читаются как трактаты, и они довольно длинные.

Он подошел к своему столу.

— Проблема в том, что мы не уверены в предмете поисков. Это может быть все, что угодно, — слово, фраза… или что-то скрытое между строк. Если отец Фабиан опасался за свою жизнь, то мы надеемся что-то найти в самом последнем дневнике, но они не датированы. Те идиоты, что принесли их сюда после криминалистов, смахнули с них пыль, но не подумали пронумеровать книги в том порядке, в каком они стояли на полках в комнате отца Фабиана.

— Они их перетасовали, как колоду карт, — заметил Гарсия.

— Так что если вам интересны истории замученного священника, то да, они очень интересны, — продолжил Хантер. — Но если вы считаете, что мы найдем нечто, что даст нам ключ к загадке, почему он был убит, то ответ будет — пока еще нет, не нашли.

Капитан Блейк закрыла дневник и положила его в стопку. Только сейчас она обратила внимание, какой аккуратный и чистый стол Гарсии. Все на месте. Никакого беспорядка. Все предметы расположены симметрично.

— Что вы имеете в виду под замученным священником?

— Похоже, что он не раз вопрошал свою веру, — предположил Гарсия.

— Все мы то и дело занимаемся этим, — пожала она плечами.

— Это правда. — Хантер что-то искал внутри верхнего ящика стола. — Но похоже — все, что отец Фабиан годами видел и слышал, заставило его усомниться, что служение — его подлинное призвание.

— Почему?

— Вы должны верить в Бога, если вы собрались стать священником. А временами он вопрошал, существует ли Бог.

— И еще есть несколько абзацев, из которых ясно, что он боролся с концепцией безбрачия, — заметил Гарсия.

— Сколько из всех вы уже просмотрели?

— По три каждый, и читали всю ночь.

Капитан Блейк сложила руки на груди и с силой выдохнула.

— Епископ Кларк беспокоится по поводу этих записей.

— Что значит — беспокоится? — Хантер хрустнул костяшками пальцев, и капитан Блейк поморщилась.

— Он опасается, что отец Фабиан писал вещи, которых ему не следовало бы писать.

— Не могли бы вы хоть немного уточнить, капитан? — спросил Хантер. — У нас не так много времени, чтобы играть в угадайку.

— Хотя бы проблема безбрачия.

Гарсия кашлянул.

— То есть епископ Кларк больше беспокоился, что отец Фабиан может перепрыгнуть изгородь, чем о том факте, что он был жестоко обезглавлен в своей собственной церкви? Какая-то ерунда.

— Кроме того, он беспокоился, что отец Фабиан мог записывать сведения, которые слышал во время исповеди. Для католической церкви это сравнимо с уголовным преступлением.

— Только если отец Фабиан устно обсуждал с кем-то чьи-либо откровения, — не согласился Хантер. — Записывать их в своем личном дневнике не является для католиков грехом или преступлением.

— Вы католик? — нахмурившись, спросила она.

Он помотал головой.

— Так откуда вы это знаете?

— Читал кое-что.

Гарсия улыбнулся.

— Я предлагаю, чтобы сейчас вы читали быстрее.

— Зачем?

— Епископ Кларк требует вернуть дневники.

— И пусть себе требует. — Хантер был совершенно спокоен. — Содержимое этих записей может стать свидетельством в идущем расследовании. Еще давно я слышал, что полиция имеет право изымать любое вещественное доказательство с места преступления.

— Он не был под судом, — повернулась к Хантеру капитан Блейк.

— Дайте-ка мне прикинуть… Опять мой старый друг, мэр Эдвардс?

— Который, без сомнения, поговорит со своим старым другом шефом полиции. После чего и начнутся сложности.

— Сложности в том, чем мы занимаемся, капитан. Мы должны просмотреть все эти записи.