Мужчина, которого эвотонировал француз, с трудом поднялся и прикрыл рукой правый бок – то самое место, где находился Восстановитель у всех остальных мятежников. Не повезло ему… Хотя кровотечение не прекращалось, он всё равно развернулся и направился на возвышенность. Кто-то из их группы кинул ему своё восстанавливающее устройство, которое он бережно прикрепил на себя.

Я решила пойти вслед за ними, так как не видела иного выхода. Мужчина с раной временно приходился мне проводником. Когда кровь перестанет сочиться, то поиск точного пути будет трудной задачей.

Мы вошли в лес, и света от клонившейся к горизонту Луны стало меньше. Зато чувствовалась атмосфера иного мира – лесного. Словно я ступила на территорию другого государства со своими законами и правилами. И теперь, когда мой выбор сделан, когда я заявила о своих намерениях, настал черёд лесной души. И её обитателей, в которых она находила своё проявление.

Полная тишина позволила мне расслышать звук падающих капель. Слева, уперевшись головой в ствол дерева, стоял один из бойцов Объединённых вооружённых сил, с груди которого стекала кровь, собираясь и спокойно устремляясь каплями на землю с самой низкой части пустого крепления для Восстановителя. Его жизнь завершилась. Как и всех остальных, которых я теперь заметила… Довольны ли они остались концом? О чём они думали? Спокойно ли они ушли? Или их душу терзали горькие сожаления? Наверное, во многом из-за невозможности узнать точный ответ, человек каждый раз выбирает тот же самый маршрут следования… У каждого своё безмолвие: такое разное и вместе с тем – одно…

Неожиданно передо мной оказался «Торнадо-двадцать пять». Мои глаза застыли на нём, а в горле запершило от волнения. Я подошла к нему ближе. Его глаза выражали уверенность и, как ни странно, удовлетворение. Рука что-то крепко сжимала. Я взяла Помощника, который был обмотан цепочкой с крестом, и аккуратно положила в карман, за исключением компьютера.

– Без обнуления он не работает для других, ты же знаешь, – сказала я ему.

Но как только компьютер оказался в моих руках, немедленно запустился процесс идентификации новых эвотонов. На моих глазах появились слёзы.

– Спасибо, – невероятно искренне прошептала я ему и нежно закрыла его веки.

Всё!.. Скорее всего, все раны мужчины удачно затянулись, потому что больше я его не видела. Теперь о присутствии уходящего свидетельствовало лишь движение листвы. Значит, лесная душа всё-таки сделала свой выбор…

Я на секунду остановилась и прислушалась. Сзади кто-то приближался… Шум листвы становился громче, а я приготовилась к эвотонированию. И в эту секунду я догадалась: за мной шли дети. Наверное, их раньше забирали антигравы Совета. До меня… А сейчас они попали в ту же ловушку, в которой очутилась и я. Из-за меня… «А если эти бойцы – вовсе не люди? Если это – абсидеумы? Но они нас не тронули – значит, надежда имеет право на существование».

* * *

Я двигался вдоль ограды. Возле входа, напротив меня, стояли два бойца Мирового совета, внимательно изучая мою персону. Безусловно, их линзы уже имели все необходимые данные обо мне. Информационное поле… Да, двадцать четвёртый уровень бойцов не позволяет взаимодействовать с информацией напрямую. Но никто ведь не отменял посредников – компьютеры, соединяющие человеческий мозг с полем. «Итак, что же мы имеем? Два плазменных шока и столько же огнестрельных пистолетов, две дымовые и четыре субстанционные гранаты. Два Восстановителя и Помощника на запястьях. Стандартный набор».

– Джеймс Филлс. Меня ожидают, – я поспешил ответить на ещё неозвученный вопрос.

– Проходите, пожалуйста, – немного запнувшись, выдавил из себя один из них.

Над головой появился приятный шум, и я взглянул наверх. Листья мощных веток широкого клёна разговаривали между собой на ветру. Движение воздуха не позволяло им кричать, но зато был слышен их шёпот.

– Какой острый слух… – бросил один из них напарнику за моей спиной.

«Необходимо как можно скорее передать Андрею данные о детях! Нельзя бездействовать!..»

На газоне стояли пять бойцов, а возле особняка – десять, периодически сменяющие позиции друг друга. Я внимательно изучил каждого из них, не прекращая движения. Недалеко от входа в дом беседовали два человека, один из которых мне был хорошо знаком. Сам я не видел его уже пять лет, только в средствах массовой информации. А второй, скорее всего, командовал здешними бойцами. Внезапно из дверей пулей вылетел третий, который прокричал:

– Управленец хренов! Глава марионеточный! Кто ты есть на самом деле? – он с трудом сдерживал себя. – Не умеешь руководить – не накапливай даром жир на стуле! Оставь настоящим профессионалам!

– Вел, остынь!

– Да ты всю планету вскипятил своим талантом! Что ты сейчас контролируешь, скажи мне?

Собеседник молчал, вбирая в себя все сыпавшиеся на него обвинения.

– Сколько детей Поколения пропало? Сотни? Тысячи? Может, тебе миллионы нужны?

– Вел, выслушай…

– Сколько ещё терпеть «Воскрешение»? Неужели тебе всех этих наворотов вместе с плазмой и Восстановителями мало для того, чтобы разобраться с ними?

– Я уже…

– Уже поздно, Андрей!

– Значит поздно? А было ли не поздно, Велфарий?! Борцы за традиции растут, как грибы после дождя, взрывая всё вокруг, обстреливая и убивая мирных жителей вместе с традициями! Поколение стало изгоями, родители скоро в очередь для сдачи на утилизацию будут становиться! Абсидеумы у всех на языке! Твоя тёща не считает тебя абсидеумом? Нет? А может, напрасно? Может, у тебя голубая кровь? Была же!

Патриец подошёл и оттолкнул одессита, вспомнив его мать. Сила толчка, конечно, оставалась условной, Андрей и не думал падать.

– И потом – принцип малой ответственности, – с язвительностью проговорил глава Совета. – С прежними запросами и аппетитами отдельных государств! А Жан, а Пётр? Упокой, Господи, их души! Не хочу ли я уступить своё место?! Пожалуйста! Но оно, патриец, привлекательней не станет!

Закричав так, Велфарий запустил в стену какой-то предмет и столь же стремительно, как вышел, исчез в доме.

– Джеймс!.. – украинец подошёл ко мне и по-дружески, но осторожно обнял, пару раз хлопнув ладонью по спине. – Жаль, что я вижу тебя именно в такое время, – искренно проговорил он. Все его действия и произнесённые слова показались мне заранее продуманными и подготовленными.

Я со знанием дела кивнул ему и спокойно спросил или, может быть, многозначительно проговорил:

– Принцип малой ответственности?

Андрей до сих пор приходил в чувство после бурного всплеска эмоций.

– Важно, чтобы возмущение не перерастало в то, что повлечёт за собой генерирование отрицательных эвотонов, – он на несколько секунд приложил руки к вискам. – Принцип? Да!

Я не сводил с него вопросительного и любопытного взгляда.