– К сожалению, – вздохнул сержант, – Луиза совершенно не обращает на меня внимания. А вот с вами общалась как с человеком, которому доверяет, которого знает. Но Луиза не может знать вас.

– Женщин, Пол, не поймешь. У нас нередко мужик пьет, жену свою смертным боем бьет, а она от него ни на шаг. Собачонкой послушной вокруг вертится, и лучше ее мужика для нее на всем свете нет! А есть такие, у которых мужики и непьющие, и хорошо зарабатывающие, и хозяйственные. Что только не делают, чтобы супруге любимой угодить, а та, сучка, гуляет напропалую, рога муженьку наставляет…

– Это мне, к сожалению, известно.

– Вот как?

– Да, майор. Я свою Хилли любил до беспамятства, вместе росли, учились в школе. Женились, дочь родили, жили душа в душу. Счастливей меня, казалось, не было никого на целом свете. А однажды вернулся из командировки раньше положенного срока да и застал жену с любовником в постели. И все мгновенно рухнуло. Рухнула иллюзия счастья. Хилли цинично играла в любовь, а я ей верил…

– Развелись?

– Да. Дочь осталась с ней. Я мог служить и в Штатах, мне предлагали неплохую должность, но я выбрал спецназ. Морскую пехоту. Только бы не видеть ее лживые глаза… А Луиза мне действительно нравится. Она не Хилли, она настоящая. Но Луиза закрыта, замкнута, никого к себе не подпускает…

– Любую крепость можно взять, было бы желание.

– Вы так считаете?

– Я уверен в этом!

– Скажите, майор, а вы часто бывали в Афганистане?

– Частенько.

– Ну и как там? Как в Ираке?

– В Ираке я не был, а в Афгане нормально. Воевать можно.

Шепель и Ларсен проговорили около часа, и этот разговор разрушил все преграды, существовавшие между российским спецназовцем и американским морским пехотинцем.

В 16.00 бригадный генерал Майкл Харсон объявил построение отряду «Марс». Личный состав получил оружие, экипировку и выстроился на площадке напротив казармы. Харсон вручил Тимохину и Даку планшеты:

– Здесь карты, на которых нанесены маршруты марш-бросков для групп «Орион» и «Ирбис». Вам следует провести свои подразделения по обозначенным десятикилометровым маршрутам с выходом на полевое стрельбище, где им с ходу предстоит поразить мишени. Пять минут для ознакомления с маршрутами по картам, в 16.15 начало марш-броска. Выполнять!

– Есть, – ответил Тимохин, подошел к подчиненным и, раскрыв планшет, указал на карту:

– Итак, что мы имеем? Выдвижение из лагеря в северном направлении с небольшим отклонением на восток. Ближайший ориентир – левый скос насыпи стрельбища. Далее два километра в том же направлении по лесу, поворот на запад, прохождение трех километров с обходом северной заболоченной местности, разворот в обратном направлении и марш в пять километров уже через болота к лагерю. Выход с северо-востока, ориентир – правый скос насыпи стрельбища, и выдвижение на огневые позиции. Начало марша, как и говорил Харсон, в 16.15, окончание броска в 18.40. В это же время начало огневой подготовки. Два часа с небольшим на десять километров.

– И это с прохождением заболоченной местности, – проговорил Шепель.

– Первый участок болота мы обходим, – глядя на карту, ответил Тимохин, – а вот второй лежит как раз на линии маршрута. Можно, в принципе, обойти его как слева, так и справа. Это крюк примерно в километр.

– Потеря как минимум двадцати минут.

Тимохин взглянул на часы. Стрелки показывали 16.08.

– Если идем ударными темпами два километра до болот, то частично компенсируем потерю времени при их обходе.

– Интересно было бы взглянуть на маршрут американцев, – сказал Шепель. – Их Харсон наверняка направил на юго-запад. А что у нас в этом районе?

– Да те же болота. У наших коллег одно преимущество: они в любом случае будут выходить из леса прямо к огневым позициям. Нам же еще и вдоль стрельбища проходить.

– А можно срезать путь? – задал вопрос капитан Ким.

– Можно, – кивнул Тимохин, – если, выйдя за пределы лагеря, пойти не в обход первого участка заболоченной местности, а рвануть прямо по болотам, на восток. В этом случае нам надо будет пройти всего три километра. Но тогда мы минуем второй участок заболоченной местности и выйдем непосредственно к насыпи стрельбища. Вопрос: не завязнем ли мы в болотах?

– Мы так же легко можем завязнуть и на втором участке, – усмехнулся Соловьев. – И еще неизвестно, где проходимей эта топь.

– Знать бы, куда нас направит этот Харсон, я еще ночью все проверил и проложил бы безопасный и более короткий маршрут, – сплюнул Шепель.

– Не забывай, мы должны пройти десять километров.

– А разве Харсон сказал, что это обязательное условие? И кто проверит, где и как мы пойдем? Не будут же нас, в конце концов, пасти со спутника?

– Так! – Тимохин вновь взглянул на часы. – Идем до первого участка заболоченной местности с опережением графика, а там решим, обходить болота или двигать прямиком по ним. Короче, определим на месте. Время 16.15. Приготовились. Я впереди, в замыкании Соловьев, внимание… за мной, бегом марш!

Боевые группы российских и американских спецназовцев начали марш одновременно. Группа «Орион» двинулась в северо-восточном направлении, «Ирбис» – в юго-восточном. Вскоре спецподразделения исчезли в зарослях густого лесного массива. Бригадный генерал, проводив бойцов взглядом, повернулся к Крымову:

– Ваши спецы пойдут по точно определенному маршруту?

– Наши пойдут там, где удобней.

– Но они должны соблюдать маршрут.

– Вы, генерал, при инструктаже не обмолвились об этом ни словом. А значит, негласно разрешили при необходимости действовать по обстановке. Впрочем, наши бойцы практически всегда вынуждены действовать по обстановке, а не по заранее отработанным, пусть даже идеальным с первого взгляда, планам командования.

– Но они же не пойдут в болота?

– А что вы так беспокоитесь, генерал? Главное, чтобы группы выполнили задачу и вышли на указанный рубеж.

– Да, но в болотах может произойти все что угодно! Это неоправданный риск – вести людей через потенциально опасные участки местности…

– Не волнуйтесь, Тимохин своими парнями напрасно рисковать не будет. Но если увидит, что есть возможность выполнить задачу более рациональным способом, он воспользуется им непременно.

– Что ж, смотрю, вы спокойны за своих; значит, и мне волноваться тоже не стоит. В конце концов, и у вас, и у нас – профи. Они знают свою работу.

– Вот и я о том же… Ранее двух часов появления групп в лагере ожидать не приходится, поэтому предлагаю пройти в казарму.

– О’кей! Там еще раз проработаем план ночного марша и имитации боя на рубеже обороны.