без нужды кому-то что-то доказывать. Даже когда стала шеф-поваром в крутом рестике, не поменялась. Представить ее сбегающей из дома, выше моих сил.

Мама кивает, закусывая губу.

– Я сомневалась, Дим. Не была уверена, что выйти замуж за Виталика – правильное решение. Хотела сходить к морю, подумать под шум прибоя.

– И… что надумала? – спрашиваю осторожно, боясь спугнуть откровение.

Мама хмурится, сжимая губы, в ее взгляде пробегает что-то тяжелое, похожее на отчаяние человека, потерявшего кого-то близкого. Чуть судорожно выдыхает, прикрыв глаза, а потом снова смотрит на меня уже прямо, спокойно.

– Ничего не надумала. Встретила твоего отца… – она замолкает и выдавливает улыбку. – Он был пьян, я довезла его домой. Его родители просили у меня прощения, я уже тогда была для них как член семьи. И я подумала: ну чего ты мечешься, Зоя, все правильно, все так, как должно быть. Я думала, у него по-другому, понимаешь? Что Виталик любит меня.

– И пожертвовала собой ради его счастья, – киваю я, сжимая ручку чашки. Злость на отца снова возникает словно из ниоткуда.

– Не вини его, он поступил так же. Мы оба виноваты. Вместо того, чтобы искренне поговорить друг с другом, мы просто шли туда, куда нас подталкивали.

Я отворачиваюсь к окну. Даже сейчас, в такой ситуации, мама его оправдывает. Удивительно сильный человек.

– Ну а ты? – спрашивает, я поворачиваюсь к ней. – Значит, решили пожениться с Мариной…

Я киваю, потому что не могу выдавить из себя даже элементарного «да». Тру переносицу. Растерянность от всего происходящего коренится в сознании, не давая мыслить рационально.

– Уверен?

Мама разглядывает меня внимательно, я хмурюсь.

– Почему ты об этом спрашиваешь, мам?

Она пожимает плечами. Поднявшись, начинает убирать со стола.

– Марина хорошая девочка, – говорит, моя чашки. – И если вы счастливы вместе, то я только рада.

Счастливы вместе… А счастливы ли мы? Что я мог бы ответить маме? Что мы столько лет вместе, что жениться – логичный шаг? Мама должна будет рассмеяться мне в лицо за такое, и правильно сделает.

– Просто знай, – она кладет мне руки на плечи, подойдя сзади, и наклоняется к лицу. – Что я поддержу тебя в любом случае, какое бы решение ты ни принял.

В сердце колет, а в горле подозрительно дерет. Мама всегда меня поддерживала, это правда. Именно она научила меня видеть за каждым человеком уникальное. Находить яркое и самобытное в самом обычном окружении. Вычленять то, что действительно ценно, за что надо держаться в жизни. Учила быть собой, вопреки всему, что против этого.

В эту секунду я чувствую себя предателем, променявшим все это на удобный мирок, который мне даже не нравится. К которому я, черт возьми, просто привык. Как привыкли когда-то мои родители.

– Спасибо, мам, – сжимаю ее ладонь. – Наверное, я пойду, поздно уже.

* * *

Я снова оказываюсь на улице, и честно сказать, настроение стало ещё хуже. Мне хочется отдохнуть, забыться хотя бы на небольшой промежуток времени. Отпустить ситуацию и вернуться к ней завтра, когда эмоции немного утихнут.

Благо, на этот случай есть алкоголь. И Андрей, который поможет мне его употребить. Я редко пью, не вижу смысла заливать в себя отраву ради сомнительного удовольствия от пьяной эйфории. Плюс похмелье тоже существенный минус. Один вечер вроде как веселья, и следующий день выпал из жизни целиком. Нерационально.

Но иногда нужно. Как сейчас.

– Ты пугаешь меня, друг, – заявляет Андрей, когда мы встречаемся возле метро. – Звонишь в такое время, зовёшь в бар, голос томный… – он замолкает, взглянув на меня, дурацкий тон пропадает: – Что случилось, Дим?

Я только вздыхаю.

– Предки разводятся, мы с Мариной поссорились. И на этом все, ладно? Давай просто выпьем.

Андрюха открывает рот, глядя на меня, потом кивает.

– Офигеть, – выдает все же, теперь киваю я.

– Пошли.

Не знаю, как так выходит, что первый попавшийся нам бар – тот самый, где мы обедали с Андреем несколько дней назад. Я кидаю взгляд на барную стойку и останавливаюсь, увидев девушку-бармена, которая обслуживала нас в прошлый раз.

Мотнув головой, иду дальше, к единственному свободному столику в углу. Алкоголь пробирает быстро, и я теряю счёт времени. Музыка, разговоры, пьяный смех вокруг, горьковатый запах, пропитавший воздух, размазанная картинка перед глазами… И никаких ненужных мыслей.

– Точно доберешься, Димас? – голос друга раздается как будто через пелену, я с трудом поднимаю голову, опущенную на руки. Пытаюсь сфокусировать взгляд на Андрее, к которому прижимается какая-то девица. – Давай я тебя в такси посажу.

– Все нормально, – пьяно мотаю головой, – я ещё побуду. Удачной ночи.

– Ну смотри, – Андрюха хлопает меня по плечу, – если что, звони.

– Конечно.

Он уходит, я отворачиваюсь от двери и пялюсь перед собой. Сколько времени, интересно? А зачем мне знать? Поздно домой возвращаться не стоит. Да по фиг. А где Андрюха, мы же вместе пили…

Я осматриваю зал, пытаясь понять, что вообще тут делаю. Надо домой, но у меня нет сил. Нужно немного передохнуть, потом подняться и вызвать такси. Отличный план. Я опускаю голову на руки и закрываю глаза. Вот так намного лучше. Чуть-чуть полежать, только не спать. Спать нельзя, хотя очень хочется. Просто полежать, немного отдохнуть. Немного…

* * *

Я с трудом разлепляю глаза, даже в полутемной комнате их словно режет от света. Алкоголь, бар… Черт, я напился так сильно впервые в жизни, кажется. Башка каменная, и во рту пустыня. Как я до дома добрался? Ничего не помню.

Тяжело вздохнув, широко открываю глаза и вижу перед собой белую стену, увешанную картинами и вырезками из журналов. Что это ещё такое? Аккуратно сажусь, осматриваясь. Я не дома. Комната определенно принадлежит девушке. На мне только трусы, джинсы валяются рядом с диваном, на полу.

Что происходит?

Мысли в голову лезут не самые радужные, я быстро натягиваю джинсы, уже не чувствуя похмелья. Бутылка с водой, заботливо оставленная кем-то на тумбочке, очень кстати. Выпиваю почти целиком, а потом аккуратно выхожу в узкий коридор и натыкаюсь взглядом на свои кроссовки. Налево маленькая кухня, пустая. Напротив ещё одна дверь, видимо, в санузел. Она вдруг распахивается, от неожиданности я вздрагиваю.

– О, проснулся, привет.

Смотрю на белозубую улыбку девушки, потом перевожу взгляд ниже: она в моей рубашке.

– Девушка бармен, – произношу неуверенно.

– Ди.

– Точно.

Она продолжает улыбаться, как ни в чем не бывало, а вот у меня в мозгах полная каша и лёгкая паника. Как я тут оказался? И что между нами было? Нет, нет, ничего не могло быть. Нет. Я бы не стал так поступать с