— Могу я поинтересоваться, — спросил он, наконец, — как называется та корпорация, которую представляет уважаемый Лотар?

Мао почему-то заулыбался. Эйзентрегер откинулся в кресле и поднял к глазам бокал, в котором уже почти ничего не осталось.

— Разумеется, можете, господин Чен, — сказал он надменно. — Теперь вы имеете право знать.

Прозвучало это довольно зловеще, и Чен подумал, что при неблагоприятном повороте разговора имеет хороший шанс покинуть «Империал Плаза» в пластиковом мешке.

— У моей корпорации много имен, — продолжал, между тем, Эйзентрегер. — Возможно, некоторые из них вы даже встречали в сводках биржевых новостей. Но у нее есть еще одно имя, которое известно только избранным. И поскольку вы, господин Чен, отныне входите в их число, я скажу вам его. Четвертый Рейх.

Июль 2009 года, Арктика. Северный Ледовитый океан. Борт станции «Земля-2»

В рубке было тихо. Андрей в легком оцепенении стоял рядом с телом Надежды не в силах оторвать взгляд от ее лица. На самом деле, видел он совершенно другое. Он видел ее прозрачные сияющие глаза, легкую улыбку, аккуратное ушко и непослушную прядку, выбившуюся из строгой тугой прически. Вспоминал, как она удивленно приподнимала брови, если слышала вопрос «не по уставу», ее привычку крутить пуговицу на кителе, если она о чем-то глубоко задумывалась, ее голос — тихий, ровный, спокойный. Он так и не увидел, как она смеется. Не смог рассмешить ее настолько, чтобы она, хоть на секунду, вышла из своего образа. Не увидел такой, какой ее видели близкие. Где-нибудь на даче под Питером, в легком ситцевом платье и шлепках на босу ногу, с распущенными волосами, с миской черешни, красивую, веселую, без умолку болтающую со своей любимой сестрой. Андрей представил, какой она была в школе, с белыми бантами и длинной косой, и как мальчишки дергали ее за эту косу, чтобы хоть как-то обратить на себя внимание, а она даже не смотрела в их сторону; представлял строгой студенткой военно-морского училища в окружении юных раздолбаев. Девочка, в которую влюблялись все, но влюблялась ли она когда-нибудь?

В рубку зашел Свиридов.

— Мне доложили, — с порога объяснил он и подошел к телу. — Знакомая картина.

— Знаете что это? — Андрей пришел в себя и включился в беседу.

— Ничего хорошего, — ответил Свиридов не вдаваясь в подробности, — еще жертвы есть?

Только сейчас до Андрея дошло, что он не подумал. Он не подумал, что нападение могло быть не единичным. Возможно, это был какой-то заговор, теракт, что угодно.

— Прекрасно, — с возмущением проворчал генерал. — Поздняк.

К генералу сразу подошел его помощник.

— Осмотрите всю станцию. Где, что, какие повреждения. Кто где находится и… у нас есть возможность посмотреть, кто где находился в момент убийства? — обратился он уже к Андрею.

— Сейчас проверяем.

— Что вы тут делали все это время?

Андрей посмотрел на часы. С момента, как они с Ковалевым обнаружили тело Алферовой прошло четыре минуты.

— Как дети! — генерал здорово рассердился. — Тело, надеюсь, не трогали?

Андрей отрицательно мотнул головой. Что с ним? Как баба. Где собранность, где логика, где действия? Впал в какие-то глупые фантазии…

— Входы и выходы заблокировали?

— Нет.

— Теперь бессмысленно.

— Так что мне делать?

— Кто знает о том, что произошло?

Андрей осмотрелся. В рубке кроме него был только Ковалев. Он сидел в кресле, обхватив голову руками и ушел в себя настолько глубоко, что ничего не видел и не слышал.

— Видели только мы, но толчок от остановки двигателя почувствовали, видимо, все.

— Эти товарищи в кают-компании не заметили бы даже ядерного взрыва, — с брезгливостью бросил генерал. — А остальные спали.

— В рубке были только мы, — повторил Гумилев.

— Включите полное освещение, я хочу осмотреть тело. И уведите куда-нибудь вашего друга — лишние люди мне здесь не нужны. Мне нужен полный доступ ко всей информации, если он у вас есть, — закончил генерал, глядя на развороченный пульт управления.

Андрей кивнул, толкнул Ковалева, и они направились к выходу Сначала Гумилев решил навестить Марго.

— Возвращайтесь, вы мне понадобитесь, — хмуро бросил Свиридов, — и захватите какой-нибудь мешок.

Андрей шел к своей каюте и думал. Думал о том, почему первым делом он проверил Марусю и даже не «заглянул» к Марго. Почему он не бросился к ней? Он достал свой коммуникатор и послал вызов на видеоняню, установленную в комнате дочки — успокоился, что вот она, спит, но никак не связался с любимой? «Предметы бывают разные» — крутились в голове слова Кирсана. — «А вдруг она умеет убивать, а ты не знаешь и спокойно живешь с ней рядом?». Думал ли он о том, что Марго может быть причастна к убийству Алферовой? Думал? Есть вещи, в которых сложно признаться. «Конечно, не думал», — успокаивал себя Гумилев, — «Тогда чего ты боялся увидеть», — спрашивал тот же голос. И не давая ответ на этот вопрос, Андрей, тем не менее, знал что.

Он стоял перед дверью, прислушиваясь и не решаясь войти. Она либо спит, либо… Андрей осторожно приоткрыл Дверь. Он увидел кровать, которую, видимо, еще не расстилали. Мебель, съехавшую в один угол — последствия резкого торможения, рассыпавшиеся фрукты. Марго стояла спиной к нему и смотрела в окно. Андрей направился к ней. Даже услышав его шаги, она не обернулась. Это было странно, обычно Марго, которая очень страдала от своего чуткого слуха, замечала его приближение сразу. Сколько раз он пытался тайком приблизиться к ней и никогда у него это не получалось. Едва сделав первый шаг по мягкому ворсистому ковру, абсолютно, казалось бы, бесшумный, он сразу обнаруживал себя — девушка оборачивалась и улыбалась. «Крадешься?». Сейчас же она никак не отреагировала, даже когда он встал за ее спиной и положил ей руки на плечи. Может все еще дуется?

— Марго?

Он ощутил, как ее тело задрожало. Андрею стало нехорошо. Что-то было не так. Все было не так.

— Что случилось?

Марго ничего не отвечала. Тогда он резко развернул ее к себе лицом, но она тут же опустила его и уткнулась в плечо, словно пряча глаза. Андрей растерянно огляделся. Теперь он заметил кофточку, валяющуюся тут же на полу. Она вся была испачкана кровью.

— Марго! — Андрей встряхнул девушку.

Марго подняла к нему лицо. Пустой отрешенный взгляд.

— Ты пьяна?!

Она была не просто пьяна. Она была абсолютно никакая. Приехали! Марго, которая позволяла себе пару глотков вина по праздникам, обмякла и повисла на руках Андрея. Он отнес ее на кровать и аккуратно положил поверх покрывала.

— Зачем ты напилась? Марго пьяно застонала.