Эндовер неспешно подошел к ней уверенной походкой человека, твердо стоящего на земле. Эмма была сама не своя, казалось, она сейчас растает. Она пыталась представить, что сделала бы Изабель, стоя перед коварным лордом Стэнвиком, но вдруг с ужасом обнаружила, что разум отказывается подчиняться ей.

– Какое неожиданное удовольствие, мисс Уэйкфилд, – маркиз, улыбаясь, взял ее за руку.

– Лорд Эндовер… – произнесла девушка, пытаясь собраться с мыслями.

– Кузен, ты представишь нас даме? Или мне просить разрешения у тетушки Жаклин?

Эмма сидела на краешке кресла. Хотя Эндовер находился на расстоянии нескольких футов от нее, сердце девушки никак не могло успокоиться. Всякий раз, когда она пыталась представить маркиза отважным виконтом из романа Остин, он превращался в героя иной пьесы. Все ее попытки подавить страсть к Эндоверу оканчивались провалом.

– Не хотите ли бокал вина, мисс Уэйкфилд? – спросил маркиз. – Отчего вы покраснели?

– Что вы, я прекрасно себя чувствую.

Эндовер так пристально посмотрел на нее, что у девушки возникло ощущение: этот мужчина может читать ее мысли.

– Может, вам помощь и не нужна, мисс Уэйкфилд, но она, несомненно, нужна мисс Шарлотте.

– Вероятно, у вас есть причины, заставляющие вас помогать нам? – Эмма смотрела на гордого аристократа и думала о том, что было бы неплохо и ей питать его мысли. Но увы, его мысли были тщательно сокрыты.

– Из тех фактов, что были предоставлены мне, я понял, что, кроме меня, вам никто не поможет в поисках кузины, – ответил ей маркиз.

– Нет, не в этом дело. Вы потеряли последнюю надежду на то, чтобы завладеть мной? – гневно спросила Эмма.

– Вы думаете, что я предлагаю вам помощь в поисках похищенной девушки только потому, что вы меня интересуете? – Себастьян не сводил любопытного взгляда с мисс Уэйкфилд. – И вы сами в это серьезно верите?

– Вы пытаетесь заставить меня верить в то, что идете на это лишь по доброте душевной. Изображаете Дон Кихота! – Взяв себя в руки, Эмма не отрывала взгляда от него, хотя ей невероятно хотелось встать и убежать от сюда. Но она не могла поддаться минутной слабости. – Трудно поверить в вашу искренность, лорд Эндовер.

Маркиз глубоко вздохнул, будто пытался подавить гнев, который начал подниматься в нем.

– Я вижу, что вам почему-то гораздо легче поверить в то, что я мерзавец и злодей, чем в то, что я порядочный человек. Вы что, считаете, что я хочу предложить вам карт-бланш?

– Не совсем точно. Но это вопрос… – запинаясь, произнесла Эмма.

– Вы считаете, что я должен принуждать женщин ложиться со мной в постель, мисс Уэйкфилд? – маркиз, приняв горделивую осанку, ходил перед девушкой по кабинету. – Я не способен доставить себе удовольствие другими способами?

Когда Себастьян подошел к ней, Эмма встала с кресла. Слова леди Эндовер продолжали отзываться эхом в ее голове. Да, Себастьян не был холодным истуканом. Вспышки гнева мелькали в его темных глазах. Интуиция подсказывала Эмме, что надо бежать, но героини Остин так не поступают.

– Возможно, я была…

– Вы считаете, что я должен платить женщине, чтобы она уделила мне время? – Эндовер приблизился к девушке, как лев, которому надоела назойливая мышь.

– Милорд, я, конечно… – Эмма отошла в сторону.

– Вы воображаете, что я стану использовать мои титул, власть, деньги, чтобы завладеть женщиной. Вы что, думаете, женщины не находят во мне ничего более привлекательного, чем все это?

Эмме не хотелось размышлять над уловками маркиза. Прошлой ночью она столкнулась с его манящей мужественностью. Девушка слишком хорошо знала, насколько притягательными становятся мужчины, когда пускают в ход свое обаяние. Маркиз приблизился. Эмма шагнула назад и буквально упала в кресло.

– Теперь я вижу, что я… – растерянно пролепетало Эмма.

Маркиз быстро сократил дистанцию между собой и мисс Уэйкфилд, встав между нею и креслом, и бедная девушка буквально оказалась в ловушке.

– Неужели я столь безобразен, мисс Уэйкфилд?

– Лорд Эндовер, я…

Маркиз схватил пытавшуюся ускользнуть от него Эмму за руку. Он медленно привлек ее к себе, пока ее грудь не прижалась к его груди. Ощущение тепла охватило Эмму. Значит, она мечтала об этом, как только вошла в комнату.

– Неужели мое прикосновение вызывает у вас отвращение, мисс Уэйкфилд? – спросил Себастьян низким голосом, в котором слышалось странное напряжение.

Всю жизнь Эмма Уэйкфилд мечтала найти того, кто заставит ее сердце бешено биться, а душу воспарить к небесам. Считать маркиза героем романтических грез – глупо. Он не относится к Эмме с обожанием она ему не доверяет.

– Милорд, вы намереваетесь преподать мне еще один урок? – насмешливо спросила Эмма.

– Преподать урок? – Эндовер перевел свой взгляд на губы Эммы. И, хотя он не прикасался к ней, у Эммы возникло странное ощущение, будто маркиз ласкал ее губы своими.

– Какими же обманчивыми могут быть самолюбие и самонадеянность! – воскликнул Себастьян.

– Самонадеянность часто взращивается неограниченной властью, не так ли, милорд? – парировала Эмма.

– Я давно убедился на собственном опыте, что сильная, волевая женщина мало чего добивается в жизни.

Мурашки пробежали по телу Эммы. С этим человеком нет будущего. Только желанием и воображением обстоятельства не изменишь. Даже Э.-У. Остин не сумел бы придумать достойного финала для такой истории.

Маркиз глубоко вздохнул. Эмма заметила, что он снова надел на себя маску холодной сдержанности. Из-под аристократического фасада проглядывал грубый самец, страстный и примитивный. Пугающий и манящий одновременно. Эмме казалось, что лишь сила воли не позволяет зверским инстинктам маркиза вырваться наружу.

– Я не собираюсь предлагать вам помощь в поисках мисс Шарлотты для того, чтобы сделать вас своей любовницей, мисс Уэйкфилд, – произнес Себастьян.

– Мне не следовало слишком много брать на себя, милорд, – тихо произнесла Эмма.

– И я даю вам слово, что мои намерения по этому делу самые благородные.

Эмма вспомнила о пуговице и о мотивах, двигавших желанием маркиза помочь ей.

– Милорд, я нахожу странным ваше стремление помочь нам, если, конечно, вами не движут иные мотивы, – сказала Эмма.

Себастьян пристально посмотрел на нее:

– Тяжело представить, что я стал бы предлагать вам свою помощь по какой-либо другой причине, чем та, о которой вы думаете, – сказал Себастьян.

– Да, это так, милорд, – ответила Эмма, приподняв подбородок.

– Скажите, мисс Уэйкфилд, вы не доверяете всем мужчинам или только мне?