– Сегодня вечером им не удастся найти подходящего места для ночлега, милорд, – заметил Корк, стоявший поблизости. – Завтра начинается скотоводческая ярмарка.

– В таком случае вам следует остаться здесь! – воскликнул виконт. – Хотя, должен признать, особняк пребывает не в лучшем состоянии. Я сам приехал сюда только вчера и обнаружил, что здесь царит полное запустение.

– В нашем распоряжении Синяя и Речная комнаты, милорд. Сырость и плесень туда не проникли, – неожиданно предложил Корк. – Гости мадам обычно останавливались там, им было вполне удобно. Мы с миссис Корк позаботились о том, чтобы на всякий случай привести комнаты в порядок, так как не знали, скольких гостей следует ожидать.

– О, мне бы не хотелось злоупотреблять вашим гостеприимством! – вскричала Луэлла.

– Мисс Риджуэй, я не могу допустить, чтобы вы колесили по дорогам Северного Девона с больной родственницей, – решительно заявил в ответ виконт. – Корк, распорядитесь немедленно провести графиню внутрь и проводите ее в Синюю комнату. А затем пошлите за доктором.

– Будет исполнено, милорд.

– Нет, в самом деле, эти хлопоты совершенно излишни.

– Я и слышать не желаю, чтобы вы отправились в другой город на ночь глядя, – стоял на своем виконт, приглашая Луэллу в гостиную. – Сейчас Корк принесет вам чего-нибудь подкрепиться, а потом мы уложим вашу тетю в постель. Одна из служанок посидит с ней до прибытия доктора. А теперь прошу извинить меня – я оставлю вас, чтобы переодеться, поскольку работал с раннего утра и выгляжу не лучшим образом.

Коротко поклонившись ей, виконт вышел из комнаты, и Луэлла уставилась ему вслед.

– Какой приятный молодой человек, – пробормотала она, когда за ним закрылась дверь.

Очень скоро в комнату поспешно вошла миссис Корк в сопровождении еще одного слуги, который держал в руках поднос с чаем и сэндвичами.

– Его милость будет ужинать только в половине девятого, мисс, поэтому, быть может, вам захочется слегка перекусить после долгого пути. – Наклонившись к Луэлле, экономка прошептала: – И ни о чем не беспокойтесь. Вашего плута кучера мы отправили восвояси. Ваша тетя уже в постели, и за ней присматривает одна из служанок. Скоро приедет доктор, мы позовем вас, когда он появится.

– Большое вам спасибо. Вы очень добры к нам.

– В Торр-Хаус мы всегда рады гостям, – заявила миссис Корк. – Насколько я понимаю, прежде вы не бывали в наших краях. А теперь попробуйте вот эти сэндвичи, а я зайду за вами, как только ваша комната будет готова.

«Кто этот виконт? – спросила себя девушка. – И что он делает в этом обветшалом особняке?»

Поднявшись, она принялась рассматривать висевшую на стене картину, написанную масляными красками, с изображением женщины в бальном платье. Луэлла решила, что, судя по ее наряду, картина была написана двадцать или тридцать лет назад.

– Какая красавица, – промолвила девушка. – У нее чудесные глаза!

– Да, она очень мила, не правда ли? – раздался вдруг чей-то голос позади нее. – Она была француженкой.

Обернувшись, Луэлла увидела стоящего в дверях виконта.

Он переоделся, и теперь на нем была сшитая на заказ сорочка и жилет с модными брюками. Мужчина расстегнул ворот рубашки, а челка темных волос ниспадала на лоб, что очень шло ему. Под черными бровями лукаво блестели живые карие глаза.

– Она ваша родственница? – с некоторым смущением поинтересовалась Луэлла.

– Нет, она была… другом семьи. Я вижу, миссис Корк уже позаботилась о вас?

– Да, примите мою благодарность. Вы очень любезны.

– Пустяки, мисс Риджуэй. Я и сам чужой в этих краях и потому надеюсь, что, если бы оказался в схожих обстоятельствах, со мной обошлись бы аналогичным образом.

– Могу ли я узнать, что привело вас в Бидефорд? – спросила она, глядя на него из-под полуопущенных ресниц.

Виконт вдруг обнаружил, что не в силах отвести взгляд от ее голубых глаз.

– Мой дед оставил мне этот особняк после внезапной недавней кончины. Я хотел сменить обстановку, поскольку устал от Лондона, и это поместье предоставило мне такую возможность. Понимаете, я архитектор… или, точнее, учился на него.

– Значит, у вас большие виды на этот дом? – заметила Луэлла, вновь опускаясь в кресло.

Виконт обратил внимание на то, как она смотрит на него. Склонив голову, девушка устремила на Дэвида взгляд снизу вверх, что выглядело соблазнительно и в то же время очаровательно. Забывшись на мгновение, он ответил не сразу.

– Да, я хочу реконструировать особняк и добавить к нему кое-что. Было бы жаль сровнять с землей такой прекрасный дом, как этот, и я часто ловлю себя на мысли, что мне категорически не нравится, как обошлись со многими старинными чудесными особняками под предлогом веления прогресса и модернизации.

– Хорошо сказано, – согласилась она. – Я и сама думаю так же, как вы. Во Франции, например, не принято сносить дома только потому, что они вышли из моды. Французы уважают прошлое.

– Итак, а что же привело в юго-западные графства вас? – в свою очередь осведомился он, облокотившись на каминную полку и скрестив ноги.

Луэлла заколебалась, а потом сделала глубокий вдох.

– Надеюсь, вы не станете думать обо мне дурно, если я скажу вам… – Она вздохнула, достала носовой платочек и обернула им свои изящные ладошки.

– Смею надеяться, вы не одна из тех пользующихся печальной известностью женщин, которые скрываются от полиции!

– Нет, – ответила Луэлла. – Но я действительно убегаю от одного человека. Нежеланный и весьма назойливый воздыхатель.

– Думаю, он не один, – пробормотал виконт, зачарованный ее красотой. – Должно быть, у ваших ног сложили свои сердца многие поклонники.

– Этот человек решил, что должен жениться на мне – он просто одержимый! – сказала она, не поднимая глаз. – Мы вынуждены были тайно покинуть Францию, потому что он начал угрожать нам. Хотели найти приют в Корнуолле, прежде чем вернуться в Шотландию, в дом моей тети. Во время переправы через Ла-Манш нам обеим стало плохо, но я сумела оправиться, в отличие от нее. Надеюсь, вы не пожалеете о том, что предоставили нам убежище. Хотя, быть может, и не захотите приютить двух беглянок!

Но виконт уже пал жертвой ее чар.

Прошло много лет с тех пор, как он испытывал подобное влечение к женщине. Он старательно закалял свое сердце, говоря себе, что не ищет любви и вполне способен обходиться в жизни и без нее, однако сейчас вдруг обнаружил, что его захлестывают самые разные чувства и эмоции.

Луэлла же не сводила с него глаз в ожидании ответа, между тем виконт, как оказалось, предавался непривычным для него колебаниям. Наконец он заговорил:

– Вы не сделали ничего дурного. Наверное, этот человек был очень настойчив, коль преследовал вас по всей Европе. Это любовь подвигла его на подобные действия?