— Соня, заканчивай, — опять произносит Джексон безразличным голосом. — Отпусти ты Гориллу. У нее кровь из носа ручьем льется.

— Еще один сердобольный, — вздохнула Соня.

Но Феллроуза послушалась. Дышать, и впрямь, стало легче, когда она подняла свою тушу с моей спины.

— Так, ребята! — громко провозгласила Эмили, привлекая внимание остальных. — Что будем делать с трофеем?

Она удерживает белую хлопковую ткань на кончике моего карандаша, который подняла с пола. Учебник по тригонометрии уже лежит разорванным. И когда успели?

Я опустила глаза и уставилась немигающим взглядом в чьи-то ботинки перед моим лицом, из-за слез ничего не видно. Но я и не хочу смотреть.

— Сжечь!

— В рамку и на доску почета!

— Давайте Ковальчику подкинем?

— Может, бесячему Робертсу? Он ее как раз обожает. Пусть хранит у себя под подушкой.

— Фуууу!!!

— У меня предложение покруче, — заявляет Эмили. — Продадим их на самом настоящем аукционе! Грэйс для нас такие устраивала.

От ее слов я почувствовала, как во мне поднимается тошнота.

Неужели это все происходит на самом деле?

ДИАНА

Много лет назад…

Умытые, причесанные и выстиранные, мы стояли с матерью в шикарном холле. Мать в красивой черно-белой форме с кружевным передником. На мне почти такая же юбка и блузка, накрахмаленный фартук из хлопка, не из кружева, но тоже смотрится очень красиво. Как мне потом объяснили, у них никогда не было слуг моего возраста, поэтому форму быстро сшили на заказ. Работать в таком возрасте вообще-то незаконно, но в этом доме были свои порядки, а местная полиция была давным-давно хорошо прикормлена, чтобы обращать на такие мелочи свое внимание.

Мистер Торнхилл сам предложил мне помогать матери, а не слоняться без дела. Даже платил мне за это деньги. Жаль, что все до последнего пенни мать забирала. Словно чувствовала, когда у меня появлялись заветные купюры. Или просто знала. Один раз пробовала прятать от нее, так она меня так отходила цитрусовой розгой, что еще неделю кожа на икрах чесалась.

Знакомство со всем семейством произошло сразу же, как только мы въехали в этот дом. Нам разрешили занять замечательное бунгало на пляже. Забыла сказать, что с обратной стороны от белоснежного забора дом смотрел прямо на океан. У Торнхиллов был свой частный пляж.

Наше бунгало было заброшенным, спрятанным от хозяев в мангровых зарослях и густой листве пальм. Нам пришлось хорошенько там убраться, прежде, чем мы могли там ночевать.

Я была счастлива ощутить под своей щекой настоящую подушку, пахнущую невообразимым запахом свежести кондиционера. Полночи я гладила рукой свое одеяло в белоснежном сатиновом белье, не могла уснуть, пораженная непривычной чистотой и скрипом простыней. Да и вообще их наличием.

Что говорить, я сама отмылась как следует в летнем душе с нагретой на солнце водой. В пляжном бунгало все удобства были довольно примитивными, но я ощущала себя самым счастливым человеком на земле.

Весь вечер мать выводила мне вши, вооружившись специальными лекарствами от мистера Торнхилла. Голова жутко зудела, но она не разрешала трогать мазь, сказала, что так придется походить несколько часов. Мне еле удалось смыть эту адскую смесь с сильным запахом скипидара.

На следующий день, выряженные в форму, умытые и причесанные, мы стояли в главном холле, а мистер Торнхилл знакомил нас с обитателями дома.

— Моя супруга — Лора Торнхилл.

Высокая красивая блондинка чуть сморщила нос при виде нас, дождалась кивка мужа, и высокомерно удалилась.

Мы с ней практически не пересекались, а если и было дело, то я пряталась от нее. Мне она очень не нравилась. А мы ей и подавно.

— Мой сын, Алекс. Диана, ему тоже шесть лет. Может, вы даже подружитесь, — он подбадривающе мне улыбнулся.

Алекс стоял насупившись. Серо-голубые глаза метали молнии, а красиво очерченные губы недовольно поджались.

— У меня уже есть друзья, — заявил мальчишка.

— И что же? Твой лимит исчерпан? — прохладно спросил его отец, скрестив руки на груди.

— Что с ее волосами? Она больная?

— Алекс!

— Ничего страшного, мистер Торнхилл, — мать вежливо поклонилась и достала из кармана косынку, впихнула мне ее в руки. — Пока волосы не отрастут равномерно, Диана походит в косынке.

Тот пожал плечами.

— Алекс, не обижай ее.

Тот опять недовольно попыхтел, но все-таки смиренно кивнул головой.

— А Дайена совсем не понимает нашу речь? — Первое время он не мог выговорить мое имя на русский лад. Называл меня Дайена.

Я захихикала, услышав свое имя, а он метнул в меня острый взгляд.

— Она обучится. А пока мы все ей поможем.

В ответ на его разумное предложение мальчишка нетерпеливо посмотрел на часы.

— Папочка, а кто это такие? — в холле появилась потрясающей красоты девочка лет десяти.

Я уставилась на нее во все глаза, обалдев от увиденного.

Чудо. Ангел.

Белокурые, почти пепельные волосы обвязаны нежно-голубой атласной лентой, кокетливый бантик выглядывает над ушком. На девочке нарядное белоснежное платье, при виде которого я начинаю обливаться откровенной завистью. Невероятно воздушное, с серебристыми жемчужинками, оно было великолепным, потрясающим. Красивое лицо девочки напоминало куколку с картинки. Ее сказочный образ завершали лаковые голубые туфельки на небольшом квадратном каблучке, в руке она держала настоящую куклу Барби.

У меня и обычной никогда не было, что говорить о Барби… Я сглотнула слюну, во все глаза разглядывая то ее, то куклу. Заметив мой взгляд, она спрятала свое сокровище за спину.

— Познакомьтесь, это моя старшая дочь, Грэйс. Грэйс, это Инна и ее дочь Диана. Они теперь работают у нас в доме в качестве горничных.

— У них странные имена. Ее похоже на имя английской принцессы.

— Да, оно и пишется так же. Но читается немного по-другому. Они из России.

— Из России… Она тоже будет работать? — Грэйс удивленно указала на меня пальцем. Маленький ноготь был покрыт глянцевым розовым лаком.

— Она будет помогать по мере возможности, поэтому, прошу, отнестись к этому серьезно.

— По мере возможности? — она захлопала большими глазами. Цвет такой же, как у младшего брата.

— В первой половине дня она будет учиться. Сначала ее погоняют с полгодика репетиторы по английскому. А потом она пойдет в первый класс школы Джорджтауна, как и Алекс. Присоединится, как только сможет.

Все это время я косилась на мать, забыв как дышать. Неужели это все правда? Это не сон?