ни странно, на экране виднелась та часть звездной карты, которую я не открывал. Вообще как будто бы не наша галактика и не Млечный путь, а что-то третье. Чудит. Ну или опять кто-то забирался в мою капсулу, пока я спал, и хозяйничал. Только не дерись, Риг.

Меня снова начал переполнять смутный страх. Чтобы как-то его отогнать, заполнить пустоту, которую он каким-то необычным образом, но столь умело создает, я решил, что лучше заняться чем-то обыденным, банальным. Например, поесть. На складах осталось не очень много еды, зато самое вкусное (хвала субстратам, есть все!) — в ближайшие недели она должна была закончиться, но благодаря моему разросшемуся огороду я бы не голодал.

Я съел все. До последней крошки. Понятия не имею, как это все влезло в меня — компульсивный порыв смел несколько килограммов высушенной еды: сначала я готовил (разбавлял водой), а потом перестал, просто запихивал в себя концентрат… Когда я съел последнюю банку, меня начало сильно рвать — я заметил кровавые разводы в своем столь пышно пересобранном застолье. Что-то внутри надорвалось, меня пронзила сильная боль в области солнечного сплетения или чуть ниже, я повалился на пол и уснул.

Проснувшись через час или два (изрядно опустевший), я почувствовал, что меня всего трясет, во рту стоит ужасный кисло-острый привкус и дико болит голова, как будто из нее выкачали весь воздух. Сильно хотелось пить… Я сделал глоток воды, острый кинжал снова обжег пищевод, я доковылял до кровати и уснул. Уснул, как потом окажется, надолго.

день 252 последней трети 3987 года

Вот сейчас пишу обо всем, что случилось три дня назад. Такая дрянь!.. Мне до безумия стыдно от того, какой я слабый, господи, я даже не могу спокойно поесть на этой чертовой капсуле, впрочем, капсула-то тут при чем? Это я, я — невоздержанный чревоугодник, который забивает свою пустоту всем, чем можно и чем нельзя. Мне так противно от самого себя.

И, если быть честным, противно уже давно. Нет, не противно — отвратительно. Меня бесит тот придурок, который вместо меня жил мою жизнь на Триде, который вместо меня уселся на корабль, потом занял мое место на капсуле, которого мотало из стороны в сторону все эти двести пятьдесят дней. Мне хочется достучаться до него, пробить ту стеклянную бронированную стену, которую он без моего ведома возвел между нами, чтобы не допустить меня к себе. Ненавижу, ненавижу, ненавижу, и не вижу смысла пребывать тут дальше, вот так существовать — это не жизнь, каждый день на долбанной капсуле — бой, борьба, ненависть, лживые попытки себя успокоить и собрать в целое, которые на самом деле лишь грубая фальшь…

Нет ни одной причины оставаться, да? Сольвейг, говоришь ты, беспардонный и тупой самозванец? Вранье. Ты пытался убедить нас, что мы когда-то снова увидим ее, что мы, побывав на новой планете, которой, кстати, может быть, не существует, равно как и меня самого, вернемся на родную Триде… Господь, насколько неискренне и глупо кажется все это мне сейчас. Каждая секунда твоей пошлой «веры», твой изрыганной «надежды». Пора завершать спектакль — и знаешь, чертов лжец, забравший меня у меня, этот занавес опущу я. И только я.

день 253 последней трети 3987 года

И ты. Ты пришла ко мне снова. Бледная, хрупкая и обнаженная. Вместо глазных яблок в одной твоей глазнице — цветок мака, в другой — акации. Ты подходишь ко мне неслышно, пока я сплю, наклоняешься и шепчешь мне: «Идем». Я подчиняюсь тебе потому, что хочу, потому, что ты — смысл, начало и конец всего. Мы идем к шлюзу, но на полпути ты останавливаешь нас легким движением руки. И целуешь меня — мои щеки щекочут лепестки цветов, растущих из твоих глаз. Я бы так хотел снова увидеть твои настоящие глаза… Но ты уже исчезла. Я дописываю эти строки в 253-й день своего блуждания по открытому космосу. С целью и без цели. С верой и с неверием. Внутри и снаружи себя. С тобой и — без тебя.

До шлюза осталось восемь шагов — ежедневная ходьба по капсуле помогла мне осознать все расстояния здесь. Через восемь шагов я буду в другом измерении, в еще одном новом мире. Мой скафандр пуст. Спасибо, Триде. Спасибо, капсула. Спасибо космос — я ненавижу нас, но хочу остаться с нами. Кроме нас у меня никого нет.

Найденные в результате крушения внеземного летательного аппарата на территорию Канады записи из тетради на пока неизвестном ученым языке были впервые опубликованы в ноябре 2036 года. Работы по расшифровке ведутся по сей день. Останки пассажиров и экипажа на корабле и поблизости обнаружены не были.