И очень хорошо сделала. Шок предыдущего дня покрыл ее бронированным щитом нечувствительности. Только однажды она не выдержала и расплакалась, когда прощалась с бабушкой.

— Бог с тобой, — сказала старая женщина, — да хранят тебя ангелы! Я счастлива, что повидала тебя, дочку Джералда, в свой день рождения. Только жаль, что тебя не будет на моих поминках… Почему ты плачешь? Разве ты не знаешь, что нет ничего важнее для живущих, чем поминки близких? Стыдно пропускать их!

Скарлетт молчала и в коляске по дороге в Маллингар, и в поезде в Голвей.

Бриди была слишком взволнована, чтобы говорить, и все ее волнение отражалось на красных щеках и в больших очаровательных глазах. За свои пятнадцать лет она никогда не уезжала из дома дальше, чем на десять миль.

Когда они подъехали к отелю, Бриди уставилась с открытым ртом на все его великолепие.

— Я провожу вас в вашу комнату, — сказал Колум, — и скоро вернусь за вами, чтобы пойти пообедать. Я только спущусь в порт проследить, как идет погрузка наших вещей. Еще я хотел бы посмотреть, в какие каюты нас поместят. Сейчас еще можно поменять их.

— Я пойду с тобой, — сказала Скарлетт. Это было первое, что она произнесла за всю дорогу.

— Не нужно, Скарлетт.

— Это нужно мне. Я хочу осмотреть корабль, или я не буду чувствовать себя в безопасности.

Колум согласился. И Бриди попросила взять ее с собой. Отель подавлял ее огромными размерами. Она не хотела оставаться там одна.

От воды веял солоноватый ветерок. Скарлетт вдохнула его всей грудью, вспоминая, что в Чарльстоне всегда соленый воздух. Она не замечала, как слезы медленно стекали с ее щек. Если бы они могли отплыть сейчас, сразу. Посчитается ли капитан с ее желанием? Она дотронулась до мешочка с золотом на груди.

— Я ищу «Брайан Бору», — сказал Колум одному из портовых грузчиков.

— Она там, — человек указал пальцем, — только что пришла.

Колум скрыл удивление. Судно должно было прийти тридцать часов назад. Не стоило говорить Скарлетт, что такая задержка могла быть связана с неполадками.

Грузчики сновали туда-сюда. Судно везло не только пассажиров, но и грузы.

— Здесь нет места женщинам, Скарлетт. Отправляйся обратно в отель, а я приду за вами позднее.

Скарлетт стиснула зубы.

— Нет. Я хочу поговорить с капитаном.

— Он слишком занят, чтобы разговаривать с кем-либо, даже с такой красавицей, как ты.

Она не была настроена выслушивать комплименты.

— Ты знаешь его, Колум, не так ли? Ты знаешь всех. Устрой так, чтобы я повидала его сейчас.

— Я не знаю этого человека, я никогда не видел его, Скарлетт. И как я могу знать его? Это Голвей, а не графство Мит.

С трапа «Брайан Бору» сходил человек в униформе. Два больших холщовых мешка на плечах, казалось, совсем его не обременяли, его походка была легкой и быстрой, что не обычно для людей такого размера и роста.

— А это не отец ли Колум О'Хара собственной персоной? — проревел он, когда проходил мимо них. — Что занесло тебя так далеко от бара Мэта О'Тула, Колум?

Он швырнул один из мешков на землю и снял шляпу перед Скарлетт и Бриди.

— Разве я не говорил всегда, что семейству О'Хара чертовски везет с дамами? — захохотал он, довольный собственной шуткой. — Ты не сказал им, что ты пастор, Колум?

Скарлетт небрежно улыбнулась, когда была представлена Фрэнку Махони, и совсем не обратила внимание на его родственные отношения с семьей Моурин. Она желала поговорить с капитаном!

— Я только что получил почту из Америки. Не хочешь ли взглянуть, Колум, или ты подождешь до возвращения домой, чтобы там прочитать надушенные любовные письма? — он разразился хохотом над своим остроумием.

— Ты всегда такой, Фрэнк! Я взгляну, с твоего разрешения.

Колум развязал мешок под ногами и подтянул его поближе к высокому газовому фонарю, освещавшему пирс. Он сразу наткнулся на письмо из Саванны.

— Сегодня мне везет, — сказал он. — Из последнего письма я узнал, что у моего брата скоро должен появиться еще ребенок, а я уже потерял всякую надежду. Спасибо, Фрэнк. Не позволишь ли мне купить тебе кружку пива?

— Не надо. Я сделал это ради удовольствия нарушить английский порядок, — Фрэнк снова взвалил мешок на спину. — Проклятый надзиратель уже смотрит на свои золотые часы. Я не могу задерживаться. До свидания, дамы.

В конверте было полдюжины меньших писем. Колум просмотрел их, ища разборчивый четкий почерк Стивена.

— А вот письма для тебя, Скарлетт, — сказал он и передал ей голубой конверт, нашел письмо от Стивена и открыл его.

Он только начал читать, как услышал пронзительный крик и почувствовал, как что-то наваливается всей тяжестью на него. Он не успел выставить руки, и Скарлетт лежала у его ног. Голубой конверт и тонкие листочки письма трепетали в ее ослабевшей руке, затем легкий ветерок разнес их по рыбацким лодкам. Пока Колум поднимал Скарлетт за плечи и старался нащупать ее пульс, Бриди побежала собирать листки.

Наемный кэб трясся и раскачивался от скоростной гонки обратно в отель.

Голова Скарлетт моталась из стороны в сторону, как ни старался Колум крепко держать ее.

Он быстро пронес ее через вестибюль гостиницы.

— Позовите доктора, — крикнул он служащему в ливрее, — и уйдите с моей дороги.

Только в комнате Скарлетт он положил ее на кровать.

— Давай, Бриди, помоги мне раздеть ее, — сказал он. — Нам нужно дать ей возможность дышать.

Он вытащил нож из кожаного футляра. Пальцы Бриди ловко двигались. расстегивая пуговицы платья на спине Скарлетт.

Колум перерезал шнуры корсета.

— Теперь, — сказал он, — помоги положить под голову подушку и укрой ее чем-нибудь теплым.

Он с силой растирал руки Скарлетт, мягко хлопал по щекам.

— У тебя есть нюхательная соль?

— У меня нет, Колум. Откуда я знаю, есть ли у нее?

— У доктора должна быть. Я надеюсь, что это только обморок.

— Это обморок, отец, — сказал доктор, когда он поднялся с кровати Скарлетт. — Но глубокий. Я оставлю тонизирующее у прислуги на будущее. Ох уж эти дамы! Они перекрывают себе всю циркуляцию крови ради моды. Однако беспокоиться не о чем. С ней будет все в порядке.

Колум поблагодарил его, заплатил за визит и проводил до двери. Затем он тяжело опустился на стул у освещенного лампой столика и положил голову на руки. Было о чем подумать, и он задавал себе вопрос, будет ли когданибудь Скарлетт О'Хара здорова снова. Измятые, намоченные водой, листки письма были разбросаны на столе рядом с ним. Среди них была аккуратная вырезка из газеты. «Вчера вечером, — прочитал Колум, — в церкви приюта вдов и сирот был совершен обряд бракосочетания между мисс Анной Хэмптон и мистером Реттом Батлером».