«Немыслимо было проводить дальнейшие операции на север или на восток, т. е. в направлении наших ближайших целей, не овладев предварительно этим важным узлом путей сообщения и аэродромом. Мое посещение командиров корпусов имело целью подготовить наступление на Тулу, трудности которого я отчетливо себе представлял. Мы можем захватить город двойным охватом: силами 24-го танкового корпуса с севера и востока и силами 43-го армейского корпуса с запада…» — вспоминал позднее Гудериан. Наступление на Тулу немцы предполагали начать 2 декабря. Одновременно должна была начать наступление и 4-я армия. Гудериан пишет: «2 декабря 3-й и 4-й танковым дивизиям, а также полку «Великая Германия» удалось прорвать передний край обороны противника, для которого наше наступление явилось полной неожиданностью…»

В ночь с 4 на 5 декабря 1941 г. немцы перерезали железную дорогу у разъезда Ревякино, соединяющую Тулу со столицей, прекратилась телефонно-телеграфная связь с Москвой. Тула оказалась в окружении, или, точнее, в «кувшине» с узким горлышком, но не сдавалась. Полки 258-й стрелковой дивизии (комбриг Трубников), понесшей значительные потери, были объединены с подразделениями 194-й стрелковой дивизии (командир — полковник М.Я. Сиязов) и сражались — одни лицом на запад, другие лицом на восток — в коридоре шириной 5–6 км, но замкнуть кольцо окружения противнику не дали. Была организована круговая оборона. Бои шли непрерывные и очень жестокие на Орловском, Воронежском, Веневском, Одоевском и Калужском шоссе. Громадные потери были с обеих сторон.

5 декабря 112-я танковая и 340-я стрелковая дивизии были подчинены 50-й армии. Эти две дивизии вместе с полком 154-й стрелковой дивизии начали наступать от райцентра Лаптево на выдвинувшуюся группировку Гудериана, перерезавшую линию железной и шоссейной дорог Москва — Тула. Вместе с 258-й стрелковой дивизией эти части разбили немцев и очистили шоссейную и железную дороги, соединяющие Тулу с Москвой.

В ночь на 7 декабря по Калужскому шоссе со стороны деревни Маслово неприятель силами 296-й пехотной дивизии предпринял «психическую атаку» на поселок Мяс-ново. Немцы шли в лютый мороз, расстегнув френчи, пьяные. Бой длился около 3-х часов. Артиллеристы-зенитчики вели огонь прямой наводкой (при содействии прожекторных установок), бойцы рабочего полка и других стрелковых частей ружейно-пулеметным огнем сорвали атаку противника, нанесли ему большие потери. Положение защитников Тулы становилось все более тяжелым. Не хватало боеприпасов. Снаряды доставлялись из Москвы самолетами. Но Тула держалась и готовилась к наступлению. 29 ноября в состав Западного фронта вошла 10-я армия (генерал-лейтенант Ф.И. Голиков), сосредоточившаяся в районе Рязани, с готовностью к действиям на Зарайск и Венев. Укомплектованность этой армии личным составом была доведена до 98%, артиллерией — до 78%. Исключение составляли лишь 41-я, 78-я кавалерийские и 239 стрелковая дивизии, которые были укомплектованы на 50% штатного состава*.

Утром 5 декабря штаб 10-й армии получил директиву, которая предписывала с утра 6 декабря перейти в наступление с рубежа Зарайск, Захарово-2, Пронск, Мамоново, нанося главный удар в направлении Михайлова, Сталиногорска. Вспомогательные удары предполагалось нанести: одной дивизией — из района Зарайска на Серебряные Пруды; силами не менее соединения — из района Мамоново на Епифань. Во взаимодействии с 50-й армией и 1-м гвардейским кавалерийским корпусом Белова разгромить войска 2-й танковой армии противника и к исходу 10 декабря овладеть районом Сталиногорск, Узловая, Епифань.

В 1944 г. офицеры Генштаба полковник К.Н. Вехтеров и майор Д.Е. Семичаевский писали: «Тульская оборона является умелым сочетанием упорства и активности действий и служит примером устойчивости обороны. Именно здесь оборона носила в себе идею маневра, была подготовкой наступления, средством его организованности… Задачи, выполненные тульской обороной, позволяют ей занять надлежащее место среди героических образцов обороны в Отечественной войне вслед за Ленинградом, Севастополем и Сталинградом.

Активная оборона Тулы заставила врага ослабить его удар, а затем и расщепить его силы и средства и создала необходимые предпосылки для перехода наших войск в контрнаступление, которое явилось блестящим моментом обороны Тулы.

Упорство и стойкость нашей обороны превратили Тулу и ее район в наковальню, на которой совместными ударами 50-й армии, 1-го гвардейского кавалерийского корпуса и 10-й армии была разбита южная ударная группировка противника. Это была одна из существенных предпосылок для разгрома немцев под Москвой…»

Из письма Маршала Советского Союза А.М. Василевского В.Г. Жаворонкову в 1977 г. по случаю присвоения последнему звания Героя Советского Союза:

«Сердечно поздравляю Вас и с глубокой благодарностью вспоминаю ту огромную роль, которую выполнили Вы в обороне Тулы и Москвы в те тяжелые дни… Для меня незабываемы некоторые из октябрьских дней 1941 г., поистине самые тяжелейшие дни для Тулы, за оборону которой по партийной да и военной линии отвечали Вы, Василий Гаврилович, и для почти осажденной Москвы, где находилось в эти дни Верховное главнокомандование. Значение Тулы в стратегическом и общетактическом положении для Москвы было неимоверное… Спасибо, дорогой, Вам и Вашему славному коллективу за все содеянное Вами в те отчаянные дни страны».

В последние дни ноября противник продолжал за счет неимоверных усилий наступать на северо-западных и западных рубежах Москвы. После овладения Клином германские соединения продолжали наступление на Рогачев и Яхрому. Вечером 29 ноября передовой отряд 7-й танковой дивизии захватил в районе Яхромы мост через канал Москва — Волга. Для советских войск сложилась тяжелая обстановка. Командование Западного фронта принимало все меры, чтобы остановить врага на северо-западных подступах к Москве. В частности, 30-я армия была усилена двумя стрелковыми дивизиями; в полосу действий войск правого крыла были направлены 145-я (полковник В.Г. Бурков) и 24-я (полковник Зелинский) танковые бригады, 126-й и 138-й отдельные танковые батальоны.

Переправившиеся части 7-й танковой дивизии вермахта были отброшены обратно за канал воинами 1-й ударной армии (генерал-лейтенант В.И. Кузнецов), сосредоточившейся по указанию Ставки в районе Загорска, Дмитрова, Яхромы для наступления.

Стремясь во что бы то ни стало прорваться к Москве, командующий группой армий «Центр» фельдмаршал фон Бок ввел в сражение последние резервы — 1-ю танковую и 23-ю пехотную дивизии. Утром 1 декабря эти соединения нанесли сильный удар и захватили Белый, Катюшки, Красную Поляну. На стыке 5-й и 33-й армий двинулись по шоссе на Кубинку 238-я пехотная и 19-я танковая дивизии. 2 декабря редакциям берлинских газет было приказано оставить в очередных номерах пустые места, чтобы напечатать срочное сообщение о взятии советской столицы. До Москвы оставалось не более 30 км. В район Крюкова уже подтягивались сверхмощные орудия для обстрела города. Германские танки 19-й танковой дивизии достигли населенного пункта Акулово, стремясь к шоссе Москва — Минск. Но дальнейшее их продвижение было остановлено контрударами 5-й и 33-й армий, в составе которых действовала 1-я гвардейская мотострелковая дивизия (полковник Т.Я. Новиков), 5-я (подполковник М.Г. Сахно) и 20-я (полковник Г.П. Антонов) танковые бригады, пять отдельных танковых батальонов. Советские соединения разгромили прорвавшуюся группировку и восстановили фронт по реке Нара. В последующие дни, вплоть до 5 декабря, за счет ввода последних резервов противник в полосе 16-й армии смог продвинуться вдоль Волоколамского шоссе еще на 7 км, а Ленинградского — до 15 км. Рокоссовскому передавались в эти дни 7-я гвардейская, 133-я и 354-я стрелковые дивизии, 17-я (майор Клыпин), 19-я (полковник Калинович), 23-я (полковник Белов) и 146-я танковая бригады, два противотанковых артполка… И на рубежах поселков Крюково-Ленино враг был остановлен окончательно. А на рубежах в районе Лобня, Сходня, Химки уже стояла, готовая перейти в наступление 20-я армия Власова А. А.