Если бы капитан мог чуять далекий дым не хуже Роуля, он бы действовал решительнее и быстрее. Но таков уж людской обычай. Подобно мозгам, их органы чувств не особенно остры, и к тому же (словно этого мало) люди тратят чрезмерно много времени, вовсе игнорируя их сигналы или притупляя своими напитками, своей так называемой музыкой и своим мылом. Стало быть, не имеет никакого значения, что они находятся в единственном хаббле во всем Копье Альбион, который до отказа набит зданиями из горючего материала, и что все вокруг в любой момент может обернуться огненной печью и зажарить их всех. Прежде, чем начать действовать, обязательно нужно подольше повозиться с несущественными людскими делами.

Годы, прожитые по соседству с людьми, научили Роуля тому, что нет ни малейшего смысла их торопить, и наделили, в придачу к могуществу, еще и бескрайним терпением. Люди не выступят раньше, чем будут к этому готовы. Пока же он не спеша подошел к Мышонку, устроился поудобнее и принялся дергать шнурки своих новых боевых шпор. Узлы — создания нецивилизованные. Широкая кошачья лапа не приспособлена для возни с кожаными шнурами, надежно крепящими на ногах повязки, и поэтому для их затягивания обычно требовалась помощь пары молодых оруженосцев.

— Роуль, — обратилась к нему Мышонок на кошачьем языке, — прошу, позволь мне помочь.

— Хорошо, — тут же согласился Роуль и расслабленно прилег, в то время как Мышонок занялась узлами, ловко орудуя длинными пальцами. Надо полагать, у каждого из созданий есть какое-то свое, только ему свойственное преимущество. Люди с легкостью развязывают узлы, а кошки достигли совершенства во всем остальном.

Ослабив узлы, Мышонок осторожно стащила с его ног широкие кожаные повязки. Роуль не позволил себе унизительный вздох облегчения, когда исчезли эти жесткие, сковывавшие его движения штуковины. Он ощущал себя грязным. Дурацкие шелкопряды не настолько пропитали ему мех своими телесными выделениями, как кое-кому из медлительных воинов клана Науна, однако было достаточно и брызг, чтобы мех теперь омерзительно вонял.

Зевнув, Роуль поднялся на ноги и толкнулся головой в колено Мышонка.

Девушка сразу присела, чтобы с нежностью почесать то особое местечко за его ушами; будем, пожалуй, считать этот жест еще одной областью, подходящей для приложения людьми своих ловких пальцев.

— Твоя храбрость не знала пределов, Роуль, — очень тихо, ласково заметила Мышонок. — Без тебя мы бы все погибли.

Задрожать от блаженства было бы недостойно, а посему Роуль ограничился тем, что выгнул под ее рукой спину, — ладонь девушки прошлась по всему его хребту, вероятно отирая с меха грязь.

— Я знаю, — ответил он.

— Но как тебе удалось убедить Девять Когтей прийти на помощь? — спросила Мышонок.

— Я спас отпрыска вождя их клана.

— От чего спас?

— От меня, — ответил Роуль. — Ради тебя, Мышонок, я опрокинул бы и само Копье.

В ответ на это Мышонок радостно пискнула и подхватила его своими неуклюжими человеческими руками, чтобы попытаться задушить в объятиях.

Роуль прижался щекой к ее щеке и замурлыкал. В конце концов, никто не посмеет упрекнуть его, если человек — тем более такой выдающийся, как Мышонок, — позволит себе лишнее, выражая привязанность.

И потом, рукава ее куртки чистят ему мех.

Наконец высокий молодой воин, стоявший рядом с Гриммом Корабельное Древо, крикнул:

— Стройтесь за мной! Выступаем!

Да неужели? Потратив не так уж много времени на отдых после окончания предыдущей битвы, люди наконец двинулись вперед.

* * *

Запах гари становился все заметнее по мере того, как люди, пыхтя и сопя, пробирались по стесненным многочисленными постройками улицам хаббла Платформа. Роуль бежал с ними и, держась поодаль, пребывал в довольно приподнятом настроении. Из всей группы только его Мышонок двигалась уверенно, ровно стуча в плиты ногами, обутыми в те самые ботинки, которые надевала на пробежки Гвардии. Очевидно, вся эта бессмысленная беготня по утрам оказалась полезна, подготовив девушку к подобному забегу. Она бежала лучше любого другого в их маленькой группе. Не так хорошо, как бежала бы кошка, разумеется, — это попросту невозможно. Но лучше остальных людей, включая даже полукровку.

Роуль с интересом присмотрелся к Бенедикту. Этот человек всегда казался Роулю заметно менее неуклюжим, чем другие, но сейчас его сноровка куда-то испарилась. Ноги ступали нетвердо, да и дышал он так же тяжело, как и все прочие. Должно быть, усталость, — хотя, уставшему или нет, ему хватило соображения поднять нос и глубоко вдохнуть, наконец-то почуяв в воздухе запашок дыма, который для Роуля был очевиден с самого начала.

Услыхав что-то вдали, Роуль навострил вдруг уши.

— Мышонок, — окликнул он бегущую девушку, — впереди стрельба из перчаток.

Мышонок послушно передала это сообщение, — или попыталась, во всяком случае. Первый человек, которому было велено передать его дальше по рядам бегущих, так сильно хрипел на бегу, что не сумел внятно объяснить другим людям, что от них требуется. С досадой помотав головой, Мышонок ускорила шаг и вырвалась вперед, чтобы самой рассказать о выстрелах Гримму Корабельное Древо.

Недалеко от Храма люди рассредоточились и замедлили темп своего продвижения, чтобы незаметно подкрасться еще ближе… хотя, вообще-то, эпитет «незаметные» к людям в принципе не применим. По мнению Роуля, они издавали ничуть не меньше шума, чем шипящая и гремящая паровая машина, — все, за исключением Мышонка: отдавая ей должное, шумела она не громче на редкость неуклюжего хромого котенка.

Роуля подобные опасения не сдерживали. Его увидят только в том случае, если он позволит себе быть увиденным. Поэтому он без промедления устремился вперед.

Из окон Храма Пути валили клубы черного дыма, — а замеченные Роулем красные отсветы подсказывали причину: внутри бушевал пожар. Небольшая стайка людей снаружи, кажется, пыталась выстроиться в цепочку, с тем чтобы передавать друг другу ведра с водой, пока наиболее глупый человек, на котором цепочка завершается, не выльет ведро в огонь. Повсюду кругом были раскиданы металлические ведра и трупы людей, пытавшихся ими воспользоваться.

Роуль своими глазами видел, как из-за укрытия окружавшей Храм стены, прямо из ворот, высунулся какой-то человек и выпустил из своей перчатки заряд, прожигая пылающий след в дымовой завесе. И тут же поспешил нырнуть назад, укрываясь от летящих каменных осколков: о стены рядом с ним ударило еще несколько зарядов. Судя по всему, к выходкам пришлых убийц жители Платформы не были настроены миролюбиво.

Роуль рванулся вперед, со всей возможной быстротой преодолевая открытое пространство между жилыми кварталами хаббла и территорией Храма. Оттуда, отыскав удобный камень, немного выбившийся из плоскости стены, Роуль смог вспрыгнуть на самый верх и оценить ситуацию. Внутри храмовых стен он обнаружил с полдесятка людей, — каждый из них вооружен и находился в каком-нибудь укрытии, готовый выскочить и разрядить боевую перчатку в любого, кому вздумается подойти ближе.