– Сейчас сюда без необходимости никто не ездит. Вам надо спросить у клерков в старом госпитале, – сказал нам один и стражников.

– Спасибо, – кивнул я ему.

Мы вошли во двор Божедома. Барак с сомнением посмотрел на меня:

– А нам обязательно лгать этим людям?

– Иначе я не смогу переговорить с Уэстом.

– Ты осознаешь, что он вовсе не обрадуется твоим вопросам?

– Я скажу ему, что вся информация исходит от его матери. И это соответствует истине.

С этими словами я огляделся. Вокруг нас расхаживали и разговаривали люди в мундирах или ярких одеждах старших офицеров. Мы подошли к дверям старого госпиталя, где я рассказал караульному ту же самую историю, что и возле ворот. Он пропустил нас внутрь.

Госпиталь, в котором сохранялись витражные окна, изображающие склонившихся в позах молитвенного прошения святых, был разделен на ряд комнат. Через открытую дверь я увидел двоих чиновников, спорящих над разложенной на столе бумагой.

– Говорю же вам, корабль не способен принять на борт еще сотню солдат! – говорил один из них на повышенных тонах. – В результате переоборудования он осел еще глубже…

– Но корабль благополучно дошел сюда из Дептфорда[38], или не так? – решительным тоном вопросил другой, хлопнув по бумаге ладонью. – Вот комплектация, расписанная по всем кораблям и одобренная королем. Не хотите съездить в Портчестер и поспорить с его величеством?

Ощутив на себе мой взгляд, он посмотрел в мою сторону, раздраженно нахмурился, подошел к двери и захлопнул ее.

Впереди показался клерк в черном одеянии, за которым шел мужчина в одежде адвоката. Я остановился перед ними и обратился к своему коллеге:

– Простите меня, брат, не можете ли вы помочь мне? Мне необходимо срочно переговорить с одним из корабельных офицеров, Филипом Уэст. По-моему, он служит на «Мэри-Роз».

Клерк остановился – явно под воздействием моего сержантского облачения – и ответил:

– Все офицеры теперь находятся на кораблях. Сомневаюсь, чтобы они пропустили на борт гражданское лицо. Разве что вы пошлете ему записку.

Скверная новость. Я задумался, а потом предпринял еще одну попытку:

– Я знаю одного из армейских офицеров. Насколько я понимаю, его рота сегодня в море.

– В сумерках их высадят на берег. Солдатам негде спать на кораблях.

– Понятно. Благодарю вас.

И адвокат с клерком поспешили прочь.

– Придется найти Ликона, когда он вернется на берег, – сказал я Бараку. – Быть может, он поможет мне попасть на борт «Мэри-Роз».

– Неужели ты хочешь поговорить с Уэстом на борту его корабля? – засомневался мой помощник. – Если это он изнасиловал Эллен, ты окажешься в его руках!

– На корабле, полном солдат и матросов? Нет. И я отправлюсь туда один, – добавил я. – Лучше всего нам с Уэстом будет переговорить с глазу на глаз. И не надо спорить, я уже решил. А теперь пошли, давай проведем день в этой гостинице, подальше от скверных гуморов.

Во взгляде Барака читались озабоченность и тревога. Повернувшись, я вышел на людный двор. Возле ступеней крыльца госпиталя беседовали двое мужчин, переваливших на четвертый десяток. Один из них, суровый и чернобородый, был в длинном темном одеянии. Другой был мне знаком: зеленый дублет подчеркивал его рыжую бороду, а на голове у него красовалась шляпа с жемчужной оторочкой. Сэр Томас Сеймур, которого я в последний раз видел вместе с Ричем в дверях Хэмптон-корта. Он внимательно слушал своего собеседника.

– Д’Аннбо – солдат, а не моряк, – уверенным тоном проговорил чернобородый. – Он не может командовать флотом такого размера…

– Ополчение здесь и в Сассексе готово предотвратить любую высадку, – гордым тоном проговорил Сеймур.

Мы с Джеком вильнули в сторону, стараясь, чтобы сэр Томас оставался повернут спиной к нам.

– Итак, как и все прочие, он тоже оказался здесь, – проговорил я негромко. – A с ним был Томас Дадли, лорд Лайл. Лорд-адмирал, главнокомандующий флотом. Однажды мне показывали на него в Уэстминстере.

– Свирепый на взгляд человек, – заметил мой клерк.

Я еще раз взглянул через плечо на флотоводца. Его считали бесстрашным воином, умелым администратором и жесткой личностью. Ощутив на себе мой взгляд, Дадли коротко оглянулся, блеснув темными глазами на бледном лице. Я торопливо посмотрел в сторону.

– Едва ли тебе нужно на этот корабль, – настойчиво проговорил Барак.

– Я должен поговорить с Уэстом, должен увидеть, как он отнесется к тому, что тело отца Эллен нашлось. А завтра мы первым делом убираемся из Портсмута – до того, как сюда прибудет король, – заверил я его и в нетерпении добавил: – Если придется, я сегодня же ночью сплаваю на корабль.

Мы возвратились в таверну, и я распорядился, чтобы еду доставили к нам в комнату. После мы попробовали вздремнуть, однако бесконечные крики и разговоры, доносившиеся с Устричной улицы и от причала, не позволили нам смежить глаза. К тому же, меня снедало нетерпение, поскольку времени на свидание с Уэстом оставалось слишком мало. И тут вновь, совсем рядом, рявкнула пушка, сотрясая ставни, которые мы закрыли, чтобы оградиться от вони. На этот выстрел ответил другой, раздавшийся чуть поодаль.

Барак вскочил с постели и распахнул ставни:

– Христе Боже, неужели французы?!

Я присоединился к нему, и мы оба уставились в глубь Устричной улицы на Камбер. Шел отлив, обнажавший илистое грязное дно. Пушкари возились у орудия на Круглой башне. Раздался оглушительный грохот, повалил дым…

– Давай посмотрим, что происходит, – предложил Джек.

Мы вышли наружу, встретив по пути хозяина гостиницы с полным подносом кружек.

– Что это за стрельба? – поинтересовался я у него.

При виде моей озабоченной физиономии тот рассмеялся:

– Наши испытывают пушки на Круглой башне и там, на Госпорте. Проверяют, сумеем ли мы обстреливать вход в гавань, если придут французы. – На лице его появилась усмешка. – А вы заметили большой кабестан[39]возле башни?

– Да, заметили.

– Там должна находиться цепь со звеньями в фут длиной, перекрывающая все устье гавани, которая удержит любой корабль. Но в прошлом году ее забрали на ремонт и так и не вернули на место. Поэтому нам нужны пушки для французов, когда они придут.

– А мне уж показалось, что они только что пришли! – вздохнул я.