Перед ним расстилался Иксилл. Умирающее солнце окрасило все в округе в кроваво-красные тона. Он бы непременно уделил внимание этому величественному зрелищу, но при его появлении от скалы отделились трое. У двоих в руках были натянутые самострелы, и они целились в Келеса. Небольшое углубление в скалах служило им прибежищем; Келес увидел небольшой костер.

Келес поднял руки.

— Спокойно! Я — Келес Антураси из Наленира. Это Тайрисса. — Он полуобернулся, мельком взглянув на напарницу. Тайрисса ухватилась правой рукой за край отверстия и подтянулась. — Шторм запер нас здесь.

Третий человек кивнул.

— Бури здесь свирепые. Вы сказали — Антураси? Из Наленира?

Келес кивнул.

— Мы знакомы?

— Нет, отнюдь. — Он махнул рукой в сторону Тайриссы, показавшейся на краю скалы. — Пристрелите ее. Мы нашли его.

Раздался звук спущенной тетивы. Тайрисса вскрикнула. Келес резко обернулся и увидел, как она снова исчезла в пещере. Вожак пробурчал.

— Убедитесь, что она мертва.

Двое бросились к выходу из пещеры. Но они не успели добраться. Оттуда вылетела стая летучих мышей, громко хлопая крыльями и пронзительно вереща. Огромное бурое облако нарыло небо. Бандиты завизжали и бросились навзничь, прикрывая головы руками.

Келес кинулся бежать, но удар в висок сшиб его с ног. Он извернулся чтобы не удариться головой о камни, и ему это удалось, — ценой сломавшейся с резким хрустом ключицы. Он перекатился на спину и закричал от боли, ухватившись левой рукой за больное плечо.

Вожак наступил ногой на его грудь.

— Лежите спокойно. О вас позаботятся. — Он улыбнулся. — Правитель Пируст будет вне себя, если с вами что-нибудь случится, Мастер Антураси. Теперь вы в безопасности, под его защитой. И очень скоро вам представится возможность лично поблагодарить его.

Девятый день Месяца Волка года Крысы.

Девятый год царствования Верховного Правителя Кирона.

Сто шестьдесят второй год Династии Комира.

Семьсот тридцать шестой год от Катаклизма.

Антурасикан, Морианд.

Наленир.

Правитель Кирон почти сгибался под тяжестью белых траурных одеяний; полы накидки путались у него под ногами, когда он шел по Антурасикану. Такие же накидки были на сопровождавших его Керу. Картины, фрески на стенах, все яркие вещи закрывала белая ткань; на все предметы мебели были накинуты белые чехлы.

Казалось, воздух в фамильной крепости пропитала скорбь. Сьятси замкнулась в себе и так и не ответила на письмо с соболезнованиями, которое Правитель отправил ей, сразу как только узнал о смерти Нирати. Но она хотя бы послала гонца с благодарностью.

Киро не сделал и этого.

Кирону лично доложили о произошедшем, и он побывал на месте преступления. Даже если бы он был таким же безжалостным, как Правитель Пируст, ему все равно стало бы дурно, он был уверен. Заглянув в комнату, он увидел чудовищную, ни с чем не сообразную картину — голова прекрасной молодой женщины покоилась на ее собственных окровавленных останках. Ее расценили с невероятным мастерством. Его собственный Темный Мастер сказал, что на это наверняка потребовалось не меньше пяти часов, но ни он, ни Кирон не могли представить, кто способен был сделать подобное, оставаясь при этом в своем уме.

Бездыханного графа Эйриннора нашли в соседнем переулке с ножом в горле. Лезвие вошло на дюйм-два правее сонной артерии; это спасло ему жизнь. Он истекал кровью и наверняка умер бы, если бы на него не натолкнулись случайные прохожие. Он пришел в сознание только через сутки и рассказал, что его похитили агенты Дезейриона и привели на место убийства. Он видел, что они сделали с Нирати. Ему удалось вырваться и сбежать, но брошенный кинжал ранил его. Он не знал, почему они оставили его в живых, но сказал, что после смерти Нирати жизнь его так или иначе кончена.

Кирон немедленно выразил сочувствие семье Антураси и предложил им любую помощь. Он обещал, что его люди найдут убийцу Нирати; впрочем, убийство Маджиаты Фозель так и не было раскрыто, так что это обещание даже ему самому казалось неискренним. Кирон пообещал Киро отпустить его из Антурасикана на похороны Нирати и велел открыть фамильный мавзолей, чтобы она могла упокоиться во внешней усыпальнице.

Кирон ожидал, что Киро ответит хоть как-то, но тот молчал. Без сомнения, он был раздавлен горем. Возможно, он пытался связаться с внуками, чтобы поведать им печальную весть о смерти сестры. Кирон надеялся, что разрешение покинуть крепость и позволение похоронить Нирати в усыпальнице Комиров хотя бы немного порадует картографа. Но он не дождался ответа. Правитель послал в Антурасикан каменщиков, чтобы предложить любой камень для надгробия Нирати, но и это не сломило молчания Киро.

Кирон все понимал. Он хотел бы оставить Киро в покое на какое-то время, дать ему возможность пережить горе вдалеке от посторонних глаз; но почти сразу же узнал, что купцы выражают недовольство работой Антураси. Карты доставляли заказчикам слишком медленно; иногда они и вовсе не дожидались обещанного. Кроме того, капитаны кораблей жаловались, что карты старые; они говорили, что не видят никаких изменении на новых картах. Торговцы требовали снизить процент с прибылей, запрашиваемый Антураси, но и их требования оставались без ответа.

Керу расступились, и Правитель подошел к воротам, ведущим внутрь крепости. Он увидел по другую сторону кованой решетки сгорбленную фигуру Улана с понуро опущенными плечами и низко надвинутым на глаза капюшоном. Улан опустился на одно колено; он оставался довольно далеко от прутьев, чтобы Кирон не мог дотянуться до него и схватить.

— Добрый день, Ваше Высочество.

— Открывай немедленно, Улан Антураси! Мне необходимо срочно увидеть Киро.

— Это не поможет, Ваше Высочество.

Кирон расстегнул застежку на белом траурном плаще и распахнул его. Под ним находилась пурпурная накидка с вышитым золотым драконом.

— Взгляни на меня, Улан Антураси. Тебе известно, кто я и каково мое могущество. Не пытайся играть со мной. Делай, что я сказал. Открой ворота.

Старик по ту сторону ворот медленно поднялся с колен. Трясущимися пальцами он начал перебирать ключи в связке, приговаривая:

— Это бесполезно, Ваше Высочество. Киро здесь нет. Я не открывал ворот. Он не трогал моих ключей. Он сбежал. Не знаю, куда, но он сбежал!

Улан говорил об этом так, словно его брат и раньше пропадал, но в голосе сквозила неподдельная тревога, и это испугало Кирона куда больше, чем весть об исчезновении Киро Антураси.

Кирон решил рискнуть.

— Как долго он отсутствует на этот раз?

Старик дернулся, поднял голову и уставился на Правителя уставшими, воспаленными глазами.

— Вы знали?