На третий день Ал-Тор появился на пороге замка, одетый так, словно собирался в дорогу. Приказав привести коня, он молча оглядел стоящих перед ним ветеранов и усмехнулся. Казначей и Топ-Гар недоуменно переглянулись, не понимая, что происходит.

Одним движением вскочив на высокого вороного жеребца, Ал-Тор разобрал поводья и повернулся к ветеранам.

– Я выполнил все ваши желания. Я сдержал слово. Теперь ваша очередь. Я еду в степь. Просто так. Потому что я так хочу. Свиты не будет. Мне нужно побыть одному. Просто подумать. Это все, – закончил юноша и дал шпоры коню.

Застоявшийся жеребец взял с места в карьер, в несколько прыжков вынося своего всадника в степь. Привстав в седле, Ал-Тор слился с конем, несясь по степи не разбирая дороги. Его душа пела. Наконец он был свободен. И пусть это была только иллюзия, свобода на несколько колоколов, но он был свободен.

Не нужно было оглядываться назад. Не нужно было придерживать коня, чтобы его могли догнать отставшие. Можно было забыть на время о куче замковых и удельных проблем и просто наслаждаться бешеной скачкой.

Промчавшись по степи полколокола, юноша решил осмотреться и направил коня к холму. Вымахнув на вершину, Ал-Тор резко натянул поводья, подняв жеребца на дыбы. Мчась не глядя куда, он, сам того не замечая, двигался в сторону границы с сатрапией, и это не прошло даром.

По торговому тракту медленно двигался большой отряд. Железной рукой усмирив коня, юноша внимательно присмотрелся к знаменам и тут же сжал зубы, зарычав от злости.

Это были наемники Кортеса. Но на этот раз они были не одни. Наемники двигались шагом, приноравливаясь к скорости большого обоза и носильщиков. Усмешку воина вызвал паланкин, который несли две дюжины рабов. В степь пожаловал сам сатрап.

Одинокая фигура на холме привлекла внимание разведки, и десяток верховых на рысях направился в его сторону. Не доезжая нескольких шагов, солдаты опустили пики и придержали коней. Вперед выехал старший.

– Кто ты? Назовись, – потребовал он, грозно положив руку на палаш.

Презрительно улыбнувшись, воин расправил плечи и громко произнес:

– Граф Босте, барон Хакас-Карибский, по прозвищу Бастард, – прозвучал его гордый ответ.

– Чего? – растерянно переспросил десятник.

– Ты, солдат, глухой или тупой? Я только что назвал тебе свое имя. Ты ведь этого хотел?

– А? Ну да, – недоуменно протянул десятник, лихорадочно соображая, что делать. Ведь именно за этим человеком была снаряжена вся эта экспедиция! Именно его голову хотел видеть сатрап! Именно за нее была назначена награда в десять тысяч золотых! Вздрогнув, словно очнувшись, десятник потянул из ножен палаш.

– Слезь с коня и отдай оружие, – потребовал он, одновременно делая знак солдатам.

– Идиот! Неужели ты всерьез считаешь, что можешь арестовать меня?! Вас всего десять. Собери еще три раза по столько, и я подумаю о сдаче, – рассмеялся Ал-Тор.

– Не много ли ты на себя берешь, бастард?! – разозлился десятник.

– Давай проверим? – продолжал смеяться Ал-Тор.

– Взять его! – крикнул десятник, выхватывая палаш.

– Стой, командир! – окликнул его один из воинов постарше. – Это совсем не так просто, как тебе кажется!

– Что?

– Я был там, на арене, и хорошо помню, как он сражался. Уже тогда ему не было равных. Не думаю, что с тех пор он стал слабее.

– Тебя никто и не просит думать! Выполняй приказ!

– Я не собираюсь умирать просто так. Это будет не бой, а убийство. Наше убийство.

Ответ солдата оказался ушатом воды, вылитым на горячую голову десятника. Выхватив свисток, он принялся высвистывать тревогу. От колонны отделилась полусотня и понеслась к стоявшим на холме.

Радостно оскалившись, десятник взмахнул палашом и бросился в атаку. Рассмеявшись в полный голос, Ал-Тор метнул звездочку, спрятанную в боевом поясе и, пришпорив коня, понесся навстречу полусотне. Метательная звездочка вонзилась десятнику в переносицу, разрубив хрящ и убив его на месте. Один из лучей достиг мозга. Бедняга погиб, не успев даже начать схватку. Через несколько секунд его десяток постигла та же участь.

Ал-Тор дрался так, как никогда раньше. Он отдавал схватке всего себя, не задумываясь и не оглядываясь назад. Единственным, что он знал точно, было только одно. Они пришли за ним. Они хотели его голову, и он решил заставить их заплатить как можно дороже.

Караван замер, повинуясь приказу сатрапа. Наемники окружили паланкин и стояли с оружием в руках, глядя на безумную пляску смерти. Пыль, поднятая копытами коней, скрывала истинное положение вещей, но, судя по звону и предсмертным хрипам, бой обещал быть долгим.

Лязг оружия, конское ржание и яростные крики заставляли сатрапа вздрагивать. Каждую секунду он ждал, что бой кончится и верные наемники принесут ему голову этого выродка, но время шло, а схватка продолжалась. Вскоре с холма раздался сигнал о вызове подкрепления. Это было невероятно, но это было правдой.

Остатки разгромленной полусотни отступили, чтобы перегруппироваться. От каравана отделилась еще одна полусотня и, сохраняя строй, понеслась к холму. От первой группы солдат осталось меньше четвертой части.

Он застыл в седле как изваяние. Шелковый плащ превратился в лохмотья. Одним движением руки он расстегнул серебряную фибулу и отбросил его в сторону.

Глубоко вздохнув, он выровнял дыхание и унял бушующую кровь. Полуторный клинок был залит алым по самую рукоять. Легкая кольчуга была исцарапана, а в двух местах зияла разрубленными кольцами. Щека воина сочилась кровью, удачный удар рассек кожу, но он был жив, а это главное. Он мог держать в руках оружие, и значит, еще ничто не кончено. Вороной танцевал под ним, роняя клочья пены. Но и он не собирался сдаваться.

С усмешкой посмотрев на прибывших, Ал-Тор обнажил кинжал. До этого момента, он дрался только мечом. Очевидно, это дошло и до нападавших. Ропот изумления пробежал по рядам бойцов, разглядевших место схватки.

– Это невозможно! – выдохнул один из молодых наемников.

– Человек не может в одиночку драться с целым отрядом, если только он не бог или демон!

– Что шакалы, уже струсили?! – прорычал Ал-Тор, презрительно сплюнув в сторону нападавших.

Сотник отдал приказ, и ближайший к воину десяток бросился в атаку. Они бросались на него и откатывались назад, как морские волны откатываются от прибрежного утеса. Он стоял. Стоял и сражался. Наемники отказывались верить своим глазам, верить в то, что видели и в чем участвовали.

Ветераны быстро сообразили, в чем сила противника. Он сражался в одиночку, постоянно перемещаясь. Это делало его менее уязвимым. Кроме того, они нападали скопом, друг другу мешая, ему же помогая.

В очередной раз нападавшие откатились назад, не веря собственным глазам. Воспользовавшись передышкой, Ал-Тор отряхнул кровь с клинков и спрыгнул с коня. Жеребец был покрыт кровью и пеной от ушей до хвоста. На его долю выпало немало ударов, к счастью, не смертельных, но болезненных. Хлопнув коня ладонью по крупу, воин отогнал его в сторону.