Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вскоре он вышел в огромный зал с высокими сводами и остановился. Раньше Туран не видел такого количества рельсовых путей и вагонов. Целые составы стояли ровными рядами, в бледно–зеленом пыльном сумраке они походили на гигантских ползунов, собравшихся в огромном холмовейнике.
Это древнее депо, понял он, направляясь к видневшейся впереди широкой площадке. Депо метрополитена.
Железный помост лежал на приземистых столбах. Когда Туран поднимался на него по короткой лесенке, под ногами хрустела ржавчина. Пройдя немного вдоль ограждения, он взялся за поручни, которые со скрипом зашатались. Отступив на шаг, Туран медленно повернулся, оглядывая депо.
Вдалеке высились огромные стальные ворота, рельсы упирались в их плотно подогнанные створки, которые, скорее всего, служили преградой для влаги, проникающей из болота. Кое–где на путях натекли большие грязные лужи, но их было немного — значит, за станцией следят, конопатят бреши в стенах, чтобы не затопило, иначе тут бы давно хозяйничали болотные мутафаги, а не Губерт.
Туран повернулся влево и медленно пошел к источнику света, пересекая площадку по диагонали, но, не сделав и десяти шагов, остановился.
— Некроз… — растерянно пробормотал он, не веря своим глазам.
Там, где пути сходились, исчезая в широком зеве туннеля, все было затянуто ядовитой плесенью. Откуда здесь некроз? И звук работающего насоса, он явно доносится из пятна, пульсирующего бледно–зеленым светом… Как такое может быть? Некроз, под землей!
Туран вспомнил, что уже видел подобную картину. Когда они с Белорусом только въехали в Киев, на одной из улиц, там, где работала бригада старьевщиков, в раскопе тоже был некроз…
Он нахмурился, почесал затылок и скривился от боли. Кожа там сморщилась, шею покрывали волдыри ожогов. Туран осторожно провел рукой по плечу — казалось, комбинезон расплавился и прилип к телу.
Куда теперь? Впереди некроз, а в туннеле, по которому он попал в депо, совсем темно… Без света и без оружия отсюда не выбраться. Конечно, можно обойти все составы, осмотреть стены, но сколько на это уйдет времени?
Туран попробовал представить картину происходящего наверху, но она никак не складывалась. Слишком многое непонятно, неизвестно. Лишь финал видел четко — он врывается в комнату Губерта с оружием в руках… Но что между комнатой и депо? И главное — как пробраться туда?
Так толком ничего не придумав, он решил вернуться в туннель, из которого попал сюда. Пошел к лесенке, держась подальше от ненадежного шаткого ограждения, но остановился на полдороге, потому что насос в некрозе отключился. Обернулся — и тут же присел. В ядовитом зеленом пятне плясали толстые лучи фонарей. Их было два, и они приближались.
Вскоре донесся лязг и перестук колес по рельсам. Лихорадочно вспоминая все, что Белорус рассказывал про симбиотов, с которыми воевал, когда служил в Омеге, Туран начал озираться в поисках укрытия и чего–нибудь, похожего на оружие. Ясно одно: с площадки нужно убираться…
Но было уже поздно. Почти одновременно лучи погасли, из некроза в депо вышли две косматые фигуры. Постояли, тяжело дыша, и двинулись но путям к площадке, толкая перед собой тележку, груженную каким–то хламом.
Туран забыл про ожоги, про боль, возникавшую всякий раз, когда он делал резкие движения. Распластавшись на площадке, он следил за бредущими в его сторону фигурами. На лбу выступила испарина. Белорус говорил, что симбиотов убить очень трудно, эти твари не боятся ни жары, ни холода, и боли совсем не чувствуют… А еще они безжалостные. И ведут себя так, будто ими кто–то управляет извне. Мол, какой–то мозг — один на всех, отдающий команды без радиосвязи, а, как бы это сказать… ментально.
Поравнявшись с площадкой, симбиоты остановились.
— Зажги фонарь, — прогнусавил один и отпустил тележку.
Туран не ожидал услышать от них нормальную человеческую речь. Луч фонаря лизнул край площадки, выхватил из темноты тележку, на которой громоздились цинковые короба, бухты проводов, а в передней части стоял переносной дизель–генератор. На ребристом кожухе его мотора лежал автомат.
Нет, это не симбиоты, понял Туран. В носу у него защекотало, захотелось чихнуть, и он едва сдержался, зажав себе рот.
— Ну, чего стал? — произнес гнусавый и обошел тележку. — Переодеваемся.
Его напарник поставил фонарь на рельс, лучом кверху, и принялся стаскивать прорезиненный плащ. Потом оба сняли противогазные маски, сложили их вместе с одеждой на бухты проводов.
Туран впился взглядом в автомат, прикидывая шансы на то, что получится схватить его прежде, чем эти двое сообразят, что рядом с ними кто–то есть… Нет, бесполезно, он не успеет добраться до оружия быстро. От края площадки до тележки пара шагов, но Турану надо перемахнуть через ограждение, а это — лишние мгновения. Не успеет. Надо что–то придумать, как–то отвлечь их.
Тот, что просил зажечь фонарь, взялся за открытый короб с инструментами, но второй его остановил:
— Брось, Ким! Завтра последний замер, чего лишний раз аппаратуру устанавливать? — Он взъерошил свои курчавые волосы и махнул рукой в сторону площадки. — Таскать неохота. Пока кабели по периметру натянем, пока подключимся…
— Так ведь положено…
— Та ну, оно тебе надо? Никто ж не узнает, что мы инструкцию нарушили. Завтра сделаем. Сюда кроме нас никто не ходит.
— А техники?
— Я Лымарю по рогам настучу, если он че–то про нас вякнет. Пошли уже. Меня, знаешь, тошнит от этой плесени, надоело все, ненавижу Губерта, его эксперименты, помощника…
— Ну, ладно. — Ким отпустил короб и взял фонарь.
Его напарник повесил на плечо автомат, подхватил небольшую котомку и отвернулся.
Туран перевел дух, когда оба двинулись вдоль площадки к темному туннелю. Теперь можно проследить за ними и узнать, как отсюда выбраться.
Дождавшись, пока оба войдут в туннель, он приблизился к ограждению и слез на пути. Из туннеля доносились голоса, по стенам прыгал толстый луч фонаря. Туран медленно пошел туда вдоль края площадки, готовый в любой момент нырнуть под нее, но вспомнил про короб с инструментами и быстро вернулся к тележке.
В мерцании некрозного пятна плохо было видно, что лежит в ящике, пришлось на ощупь искать отвертку и гаечный ключ. Внутри цинкового короба что–то звякнуло, и Туран присел, спрятавшись за тележкой, ругая себя за неосторожность. Но голоса и шаги техников продолжали удаляться. Тогда он выбрался из–за укрытия и поспешил в туннель.
Работяги шли не спеша, вскоре он понял, что курчавого напарника Кима зовут Серга — тот постоянно ругал какого–то Ромулюса и некроз, жаловался на дурацкую затею Губерта с ядовитой плесенью, которой «главный» научился управлять, а еще на союз с монахами Зиновия. Вот чего не следовало, по его мнению, делать, так это пускать на базу бородатых идиотов. Ким был согласен с ним. Он больше помалкивал, лишь изредка поддакивал напарнику, небрежно шаря лучом фонаря по стенам.