— Да ладно, нажираться же не будем. — Сразу же раздался голос Атсу, и часть внимания сразу же обернулось к внучке Магеллана, которая держала в руках пивную пинту, и стояла с покрасневшим лицом. — Все равно напиться будет не так просто для нас, да чуваки?

— В смысле, когда ты успела взять в руки пиво? — Неожиданно отреагировал Магеллан, удивленно посмотрев на рядом сидящую девочку. Казалось, уследить за ней ему все так же сложно, как и раньше. Однако попросту желая, чтобы меня дослушали, я сразу хлопнул один раз в ладоши. Правда никакой ударной волы или же мощного звука не последовало, попросту из-за небольшой тишины взгляды вернулись моментально ко мне.

— Еще одна новость. Я не буду просить всех вас выйти завтра на помощь людям. Те, кто не желает этого, могут использовать этот день, как повод отпраздновать все дни, что мы провели вместе, и при этом почтить память Иссё с Аокидзи. Вы уже должны знать, что с ними стало. — Медленно окинув замертво вставший зал, я только и мог, что сдержанно покивать головой. Одни только эти слова заставили всех поджать губы. На части лицах даже проявились слезы. — Но это опять же только тем, кто захочет проявить свою добродетель, чтобы помочь людям, которых вы защищали все это время…К чему же я все это говорю…Я расформировываю Иллюминатов. Вот прямо сейчас.

И как бы это не было неожиданно, понуревшие от слова про умерших, люди, практически не изменились после этих слов. Да, у большинства тут же заметно ускорилось сердцебиение, а глаза сощурились, но все они уже и так давно знали, что этот день настанет. Я не скрывал его приближения, и всегда открыто говорит, что продолжить руководить Иллюминатами не собираюсь. Но тем не менее, эмоции у людей только сильнее упали, и даже такие присутствующие, как Цезарь и Лотара, сильно сжали свои руки с неизвестными эмоциями.

— Сейчас я говорю это всем вам, а потом можете сами донести это до остальных Иллюминатов. Либо же это сделаем уже мы…Но я в любом случае не хочу, чтобы вы сразу же бросались из крайности в крайность, чтобы заняться чем-нибудь после того, как все закончиться. Некоторым, самым умным из вас, я хотел бы передать вам часть своих территорий под охрану, с которых вы сможете собирать себе средства для жизни. Главное не начинайте рэкет, я буду следить.

— … — Никто не отреагировал на попытку разгладить атмосферу.

— Другим бы я хотел посоветовать вступить в тот же Дозор или стать защитниками нового Правительства. Я договорился, и Борсалино с Драгоном примут вас, главное понимать новые уставы. Но это все крайности недалекого будущего. А так, как я уже говорил, мне хотелось бы, чтобы сейчас вы начали помогать людям, которые попали в очень трудную ситуацию. Дозор с Революционерами сейчас этим и занимается. Опять же, не принуждаю никого, сейчас можете просто немного отдохнуть, без вас вызвавшиеся Иллюминаты и сами справятся. Всё в принципе, мне больше нечего вам сказать.

Тихо выдохнув, я уловил многочисленные сомневающиеся взгляды своих людей. Не нужно было долго гадать, чтобы понять, что этих людей задели слова о том, что они могут отдыхать, пока обычные люди находятся в затруднении. Но как я говорил, сами они мало чем смогут помочь, разве что в несколько раз быстрее сделать то, что могут и обычные Иллюминаты. Правда часть не понимала, можно ли им уйти прямо сейчас, чтобы пойти кого-нибудь спасать, но и отвечать не желая, я махнул головой следующим за собой людям, позволяя Хиксу с Синко сразу разойтись по местам, тогда как уже сам, вместе с Робин, я отправился на противоположный конец стола, на наши места.

И по скорости того, как эти люди семенили к столу, я понял, что есть ни хотят еще сильнее меня. Даже Робин пыталась постоянно немного ускориться, чтобы начать уже есть. Как понятно, несколько дневная битва хоть и не была особо долгой, но все же невероятно изматывающей. Если ни у кого не было синяков под глазами, это только означало, что одуванчики частично избавили их тело от усталости. А потому только все дошли до своих мест, так сразу же все сразу же накинулись на еду.

Правда, они были единственными, кто так взялся за еду. Все остальные Иллюминаты, только медленно приходя в себя, неспешно начали тянуться к тарелкам, отставляя при этом от себя бокалы со спиртным…Но забавнее было смотреть за группой Рокс, которая смотрела на подсевшую рядом Синко с раскрытыми глазами, и на Смокера, который смотрел на подсевшего Хикса с неприязнью — тот начал особо активно уплетать кусок мяса, разбрызгивая слюной.

Но только и видя, что все настроение в тронном зале медленно возвращается, к еде потянулся и я, скосив при этом внимание на приближающегося к нам Гугрика. Скелет шел от Трона, который лежал в углу, и молча смотрел за всеми нами. И только я подобрал кусочек мяса, так сразу же Гугрик запрыгнул к Робин на коленки, заставив ее непроизвольно улыбнуться, хотя ее рот уже был набит едой.

Ну а следом…В зале стал вновь подниматься шум разговоров. Обсуждаемые темы правда касались дел, которые предстоит сделать, как только этот банкет окончиться, ну и конечно, что конкретно каждый из них будет делать после того, как все закончиться…И как раз после обсуждения именно последней причины, Цезарь с Лотарой неспешно поднялись со своих мест, и с напряженными лицами двинулись в мою сторону.

— Слушай…Гару. — Начала подошедшая ко мне Лотара, приковав при этом взгляды совсем немногих замолчавших Иллюминатов.

— Мы бы хотели обсудить очень важную тему. Что ты будешь делать с нами, как только бросишь всех? — Продолжил Цезарь, только уже абсолютно не таким же тактичным тоном, как Лотара. Собственно, из-за этого он сразу заслужил от нее хмурый взгляд. — Без какой-либо денежной поддержки, мы продолжать исследования не сможем. У нас снова не будет ничего? А что насчет исследования Титанов, мы же вместе хотели создать настоящего…

— Я думал поговорить с вами об этом попозже, но…не думаю, что буду вас бросать. — Уставившись на двух сверлящих меня людей, я только одним предложением заставил на их лицах проявиться радость. И на деле бросать кого-либо из своей группы ученных было бы глупостью. Они не только способны двигаться прогресс человечества вперед, но и создавать живую защиту. — Как только будет время, я выделю