Существует не так много способов, которыми люди умеют выражать свои эмоции. Они могут расплакаться или оцепенеть, покраснеть или побледнеть, напустить на себя туманный вид или попросту сесть и разинуть рот. Дезире и Бимбо сделали именно последнее.

Через какое-то время леди Бантлинг воскликнула:

– Не может быть!

Бимбо почти одновременно выдохнул:

– Это невозможно!

– Напротив, – возразил Аллейн, – возможно и, увы, вполне реально.

– Пытались убить, – эхом повторил Бимбо. – Как? Зачем?

– Бронзовым пресс-папье. Вероятно, – Аллейн повернулся к Дезире, – это произошло из-за того, что вы рассказали ему про письмо, которое он по ошибке прислал вам и которое вы отдали мне.

Аллейн смотрел на нее, не отрывая взгляда. «Ты и глазом не моргнула, девочка моя, – подумал он. – Даже если я здорово тебя задел, ты никогда не подашь виду».

– Вряд ли, – спокойно возразила леди Бантлинг.

– Постойте! – встрепенулась Конни. – Так ты тоже получила от него странное письмо? Но… что все это значит?

– Больше того, я тебе не верю, – сказала Дезире Аллейну.

– Вы не имеете права бросать такие обвинения! – возмущенно воскликнул Бимбо. – Говорить людям, что они виноваты в каких-то покушениях, и при этом ничего не объяснять… Какие у вас доказательства?

– Поскольку вред уже причинен, – заметил Аллейн, – я могу привести очень много доказательств.

– Весьма любезно с вашей стороны! Но какое отношение Дезире имеет…

Аллейн перебил:

– Прямо или косвенно, вы все в этом замешаны. – Он сделал небольшую паузу. Никто не отреагировал, и детектив продолжал: – Я не особенно рассчитываю на то, что вы честно и откровенно ответите на мои вопросы, но мой долг вам их задать.

– Почему не ответим? – запротестовала Конни. – Не понимаю, с чего вы так решили. Бойзи часто говорил, что в делах об убийстве виновному нечего бояться. Он всегда так говорил. Я хотела сказать: невиновному, – торопливо поправилась она. – Ну, вы поняли, о чем я.

– Он был абсолютно прав. И если уж мы установили эту истину, почему бы нам не пойти дальше? Итак. Вчера за обедом мистер Картелл рассказал историю о человеке, который подделал запись в книге о крещениях, чтобы породниться с неким знатным семейством. Те из вас, кто там присутствовал, обратили внимание, что мистера Пириода сильно расстроила эта история. Вы согласны?

– Мне показалось, что Пи Пи ведет себя чертовски странно, – кивнула Конни. – Вид у него был такой, словно он готов наброситься на Бойзи с ножом.

Моппет, уже совсем успокоившись, добавила:

– По-моему, Пи Пи испугался, как бы дядя Хэл не рассказал все до конца. Он смотрел на него так, словно хотел убить. Не поймите меня неправильно.

– В любом случае, – подытожил Аллейн, – мистера Пириода очень взволновал этот эпизод. Он написал короткое и довольно туманное письмо мисс Картелл, заявив, что его родословная простирается достаточно далеко в прошлое, чтобы это могло удовлетворить кого угодно, и извинился за то, что затрагивает данную тему. В то же время он сочинил письмо с соболезнованиями леди Бантлинг. К сожалению, при отправке он перепутал конверты.

– Как он себя чувствует? – вдруг спросила Дезире. Аллейн объяснил, и она добавила: – Если нужно, мы можем взять его к себе.

Бимбо хотел что-то сказать, но передумал.

– Так вот, эта несчастная история с письмом, – вернулся к своему рассказу Аллейн, – повергла его в настоящую панику. С одной стороны, он выразил соболезнования мисс Картелл еще до того, как она понесла утрату, а с другой – готов был отдать все на свете, чтобы вернуть назад послание, отправленное леди Бантлинг, особенно когда оно попало в мои руки. До тех пор пока это письмо оставалось неизвестным, мистер Пириод избегал давать любые показания, которые могли привести к аресту убийцы мистера Картелла. Он боялся, во-первых, что может навлечь подозрения на невиновного, а во-вторых, что это приведет к разоблачению его собственных поступков, на которые завуалированно намекнул мистер Картелл. Из чего, по всей видимости, следует, что он не убивал мистера Картелла.

– Разумеется, не убивал! – воскликнула Дезире. – Господи, помилуй! Пи Пи!

– Откуда тебе знать, – буркнул Бимбо, бросив на нее угрюмый взгляд. – Когда речь заходит о таких вещах, он готов на что угодно.

– Убить Хэла, чтобы спасти свое лицо! Это уж слишком, милый!

– Ты не знаешь, – упрямо повторил Бимбо. – Он на все способен.

– Предположим, – продолжал Аллейн, – что сам он этого не делал, но у него были улики, которые могли бросить подозрения на кого-то другого. Допустим, это был его старый друг, и он молчал, чтобы не опорочить его имя и заодно не разоблачить самого себя. Но потом он узнал, что я в курсе истории с крещением и что в мои руки попало письмо, которое касалось этой темы. Вполне возможно, до него дошли слухи, что днем я ездил в рибблторпскую церковь. Мистер Пириод понял, что обман раскрыт. Сокрытие улик отягощало его совесть, и он послал своего человека к вам, мисс Ралстон, попросив прийти к нему домой. Поскольку встреча была тайной, он назначил ее на поздний час. Обсудив ситуацию с мистером Лейссом (в чем я не сомневаюсь), вы разработали план. Без четверти одиннадцать вы пересекли лужайку и встретились с мистером Пириодом в его библиотеке.

– Все это только домыслы, – возразила Моппет. – Вы ничего не знаете.

– Вы вошли в библиотеку через балкон. Во время разговора вы курили и придавили пепел каблуком. В пепельнице осталось два окурка сигарет «Мэнсейлс». Мистер Пириод рассказал, что слышал, как поздно ночью кто-то насвистывал на лужайке, и узнал мелодию. Вы и мистер Лейсс хорошо знали план сада. Это подтверждает история с кражей портсигара мистера Пириода…

– Чистая фантастика, – вмешался Леонард. – Вы сами не понимаете, что говорите.

– …который вы, мистер Лейсс, оставили на подоконнике и открыли окно, чтобы забрать его позднее. Потом, видимо, сообразив, что дело слишком рискованно, вы выбросили его в канаву, надеясь внушить всем мысль, что мистер Пириод сам потерял портсигар или его украли рабочие, а затем спрятали в траншее. Возможно, впрочем, что вы случайно обронили его в тот момент, когда передвигали доски мостика, чтобы убить мистера Пириода.

Аллейн выдержал паузу. Ни лице Леонарда появилось знакомое суперинтенданту нахальное и презрительное выражение. Лейсс откинулся на спинку кресла, вытянул ноги и, прищурившись, уставился в противоположную стену. Воротник его рубашки был расстегнут, руки он держал в карманах брюк.

Конни пробормотала:

– Это неправда. Такого не может быть.

Моппет повторила шепотом:

– Это неправда.

– Что до вышеупомянутой ночной беседы, – продолжал Аллейн, – не сомневаюсь, что мистер Пириод, когда ему станет лучше, расскажет о ней во всех подробностях. Скорее всего он прямо изложил мисс Ралстон свои подозрения, попросил разъяснить и пообещал, что будет держать рот на замке ради мисс Картелл. Мисс Ралстон призналась, что это она свистела ночью под окном, и объяснила, что возвращалась домой с вечерники и заглянула в его сад, чтобы взять воды для радиатора в машине мистера Лейсса, где образовалась течь. Судя по всему, так и было на самом деле.