— Я уже…

— А вы еще раз.

— Я полагаю, что смогу сделать что-нибудь полезное…

— Вы уже делаете много полезного, — твердо сказал Грейнджер. — На своем нынешнем месте. К тому же мы не можем позволить себе засветить вас. Или тем более допустить гибели сына бывшего президента. Джек, к тому же вас знают в лицо.

— Не такое уж приметное у меня лицо. Я могу по пальцам одной руки пересчитать все случаи за последние два года, когда меня кто-то узнавал. С глаз долой — из сердца вон. Мы с Джоном недавно говорили на эту тему. И у меня нет никаких иллюзий насчет полевой работы.

Хендли посмотрел на Кларка, тот развел руками.

— Думаю, это правда. Или он исключительно талантливый актер.

Джек улыбнулся.

— Послушайте, как бы дело ни обернулось, я хотя бы посмотрю, что за жизнь на той стороне, и мне это в любом случае пригодится как аналитику, верно? Так что здесь беспроигрышный вариант.

— Ладно, так и быть, включаю тебя в команду. Но следи за своим поведением. На этот раз никого колоть иглами не понадобится, понял?

— Понял, — кивнул Джек.

— Джон, как дела у Дрисколла?

— Я говорил с ним сегодня утром, прозондировал почву. Похоже, до него дошло, что военная прокуратура охотится за его головой. Он схватывает все на лету, пожалуй, лучше многих. Работа ему по вкусу. Я думаю, если нам удастся вывести его из-под удара, но не выводить из игры, он заинтересуется. А какие новости с вашей стороны?

— Думаю, мы сумеем убедить генерального прокурора спустить дело на тормозах, но в армии Дрисколл не останется. Когда вернетесь из Чикаго, побеседуйте с ним еще.

Кларк кивнул.

— Сэм, зови их обратно.

— Послушайте, раз уж мы собрались снова лезть в это дерьмо… — сказал Брайан, войдя вместе с братом и Чавесом в зал. — Без серьезных оснований РСО этого самого Дирара не замочил бы. Неужели у вас еще есть сомнения, что нам следует отправиться в Триполи и потрясти дерево?

— И что, по вашему мнению, должно с него свалиться? — спросил Грейнджер.

— С Дираром расправился или сам РСО, или какая-то из связанных с ним групп. В любом случае, мы узнаем, кто это сделал, и получим еще один кусочек мозаики — может быть, элемент коммуникационного протокола, один из путей финансирования… Заранее разве скажешь…

Хендли кивнул.

— Готовьте документы, и пусть наши спецы разработают вам маршрут. Попытаемся устроить вам контакт в Триполи — кого-нибудь из дипломатов, способных не только требовать, чтобы перед ним стояли навытяжку. И заодно нужно подробнее ввести Брайана и Доминика в курс последних новостей — хотя бы того, Джек, над чем работаете вы с Гэвином.

— Сделаем, босс.

Хендли поднялся и посмотрел на присутствующих.

— Хорошо, джентльмены, в таком случае за дело. Нам нужно найти уголок, который мы смогли бы как следует отогнуть и использовать как рычаг.

Хади знал, что они должны разместиться отдельно друг от друга. У каждого должна быть своя комната в каком-нибудь мотеле, расположенном на расстоянии не больше часа езды от предприятия. А мотели должны быть такими, чтобы там можно было прожить дней десять или две недели за очень скромную плату. Нельзя привлекать к себе внимания. Иностранцы, приезжающие сюда в поисках работы, как правило, слишком бедны для того, чтобы останавливаться в высокосортных гостиницах. Конечно, удобнее было бы поселиться всем вместе, но четверо арабов, остановившихся в одной гостинице, обязательно вызвали бы ненужное любопытство местных властей.

В Сан-Пауло имелось множество двухзвездочных мотелей, и Хади не сомневался, что без труда сможет найти то, что им нужно. Но сейчас он проводил первую в жизни полевую операцию и не желал ничего оставлять на волю случая — точно так же, как они не оставляли ни малейших пробелов в своих оперативных легендах.

Каждому из них вдолбили немало сведений о той отрасли промышленности, к которой принадлежало интересующее их предприятие, и они вряд ли чем-то сильно выделились бы среди множества желающих получить здесь работу, по крайней мере, за то непродолжительное время, которое они намеревались провести в этой стране. Благодаря новым порядкам, введенным в Бразилии, сюда нахлынуло много желающих работать, среди которых было много уроженцев Ближнего Востока, которым надоело получать гроши за утомительный и опасный труд. «Нет, — решил Хади, — никто не заметит еще четырех арабов, желающих устроиться на работу, пока они ничем не выделяются из общей массы».

Самую большую трудность представляла разведка. Нужно было осмотреть много миль дорог и сотни проезжающих по ним автомобилей, дважды и трижды проверить маршруты и графики, изучить реальную топографию и инфраструктуру. Само предприятие, хотя и не было неприступным, имело собственную охрану, и, как следовало из того, что сообщал Ибрихам, здесь часто проводились учения, в которых принимали участие и собственная охрана, и полиция — ее группа быстрого реагирования. Конечно, все это было полезно, но лишь до определенной степени. Если он сам и его люди хорошо все подготовят и будут решительны в своих действиях, направляемых всемогущей рукой Аллаха, их ничего не остановит.

Эллисон решила, что последнее испытание Стив прошел с развевающимися знаменами. Она в последний момент отменила запланированное свидание в Рено, сказав, что хозяин неожиданно поручил ей съездить вместо него на фармацевтическую конференцию в Сакраменто. Конференция там действительно проходила, к этому не подкопаешься, равно как и к ее визитным карточкам, образцам продукции и литературе, которые лежали в ее портфеле всякий раз, когда они встречались, чтобы заняться сексом, но эти атрибуты пока что не требовались. Стив был ей симпатичен, но в ее профессии это было всего лишь одним из параметров сложной шкалы. Стив не вызывал у нее отвращения и никогда не позволял себе грубить или оскорблять ее, что ставило его довольно высоко по этой шкале. Не то чтобы это могло как-то сказаться на ее действиях, но, по крайней мере, благодаря этому она, отправляясь на свидания, не должна была бороться с отвращением.

Как она и предполагала, столь резкое изменение ее планов разочаровало и обидело Стива. И опять же, в полном соответствии с ее расчетами, он тут же предложил решение: он возьмет на работе выходные и полетит на уикенд в Сакраменто, где они смогут вместе провести время. Днем она будет на конференции, а ночи достанутся им. Эллисон изобразила должное удивление и восторг по поводу столь удачного выхода из положения и пообещала, что их первая совместная поездка окажется для него незабываемой. Она намеревалась во время этого уикенда покрепче насадить его на крючок — намекнуть, что она хотела бы, чтобы он представил ее родителям. Возможно, имеет смысл сделать так, чтобы он как бы случайно застал ее плачущей, и тогда она признается ему, что глубоко поражена тем, насколько сильна неведомая ей прежде «особая привязанность», которую она испытывает к нему.