На этот раз комиссар не стал нападать или насылать на Романа Осьминожек, а попросился в общую беседу. Имя его было незнакомо.

«Не удивляйся, — сказал незнакомец. — Это я, Бенни».

* * *

Роман повис на джетпаке невысоко над землёй в окружении развалин цехов China Binary и выпалил в адрес хитропопого ругательную речь почти в минуту длиной.

Пока Роман ругался, ион-джет того, кто назвал себя Бенни, кружил над ним, а ведомые им беспилотники рассредоточились по развалинам, словно подстерегали кого-то. «Бенни» постреливал из фьюжн-пушек, и он мог бы легко попасть в Романа, но заряды ложились аккуратно мимо.

«История повторяется, — сказал Лже-Бенни. — Как и в первую нашу встречу, я предлагаю помощь. Точнее не я, а наш друг — Джордж Лемюэль Венцель».

Роман уже был готов уничтожить ион-джет Бенни, а его самого, обездвижив Оцепенением, наконец-то смешать с вечностью, но услышав имя Джо, остановился.

«Только не прекращай воевать со мной. Рамирес не знает обо мне. Продолжаем делать вид, что жестоко противостоим друг другу».

Создав из обломков цеха небольшой железный шар, Роман метнул его в ион-джет.

«Полегче, эй, я же попросил сделать вид, что воюешь, а не убивать на самом деле!»

— Как ты докажешь, что ты Бенни? — спросил Роман.

«Я помог вам, подарив вычислительное ядро, а потом обманул вас, купив инструкции за копейки. Мы пили пиво, пока Жанна и Панда дрались. Я ещё много раз обманывал Жестокий альянс, продавая вам всякую фигню втридорога. Я сбил слэшфайв, на котором ты бежал из рабства, в которое я же тебя отправил. Что тебе ещё рассказать?»

— Почему в твоих статах чужое имя?

«Рамирес собирался прикончить меня сразу же после того, как победил бы Западное Море, и я перестал быть ему нужен».

— И я его понимаю.

«Поэтому я овладел способом подмены отображаемого имени, которую использовал сам Рамирес, засылая шпионов на территории свободных альянсов. Ну а внешность поменять несложно».

Роман вспомнил, что террорист, взорвавший себя на памятном поединке, тоже носил имя давно погибшего колониста.

Тот, кто выдавал себя за Бенни, продолжил:

«Конечно, если Рамирес догадается о подмене — он меня вычислит, ведь настоящий идентификатор никуда не девается. Но я обманул его, убедив, что спрятался в Долине Смерти. Ему было не до меня, поэтому решил, что я больше не угроза. Хотя и направил одного комиссара на мои поиски. До сих пор ищет, небось».

Из ион-джетов выпали Осьминожки. Повиснув над землёй, расправили железные щупальца и покрыли развалины сетками энергетических линий.

«Не бойся, они тоже для видимости борьбы, — поспешно пояснил Бенни. — Брось в меня ещё что-нибудь».

Роман выполнил просьбу. На этот раз не стал целиться.

— Ну, рассказывай, при чём тут Венцель?

«Рамирес думал, что я двойной агент, Поль Лекомп думал, что я двойной агент. Ты думал, что я хитропопый проныра и четверной агент. Но всё проще — я друг Джо, а он, как ты помнишь, не любит ни Рамиреса, ни Поля».

— Да, он любит только себя, и во множественном числе, — ответил Роман. — Но давай к делу, что Джо надо?

«Ему? Ничего. Он, быть может, и не знает, что я тут. Как ты верно заметил, когда кто-то перестаёт быть ему полезным, он о нём тут же забывает».

Роман не верил своим ушам — хитропопый Бенни Шостаков печалился из-за того, что его «друг» забыл о нём?

— Что вообще случилось с Джо Венцелем? Разве Рамирес не попытался его убить, как конкурента?

«Когда я наведался на его базу, то не нашёл ни одного бота, — рассказал Бенни. — И ни одного намёка, куда они все делись. Я был… разочарован. Джо обещал мне многое, но в итоге сам исчез неизвестно куда».

— Ты удивлён, что не только ты умеешь врать?

«Немного. Но старина Джо всё-таки не забыл меня. Когда я ходил по его пустой базе, ко мне подлетел дрон и сбросил груз: непонятное устройство и карта памяти с сообщением от Джо. Он извинился передо мной и сказал, что его исчезновение неотвратимо и не зависело от него. Или типа того».

— Что за устройство? — быстро спросил Роман. — Оно поможет мне?

«Как ты догадался? — удивился Бенни. — Джо сказал, что я должен передать этот девайс тебе. Старый мудак он! Я рисковал, выведывая для него инфу, а он…»

— Не надо мне рассказывать о своей обиде на Джо, — торопливо ответил Роман. — Меня не волнует, кто там кого обманул сильнее.

«Обещаешь ли ты, что…»

— Времени на торг нет. Я обещаю, что не трону тебя.

«Тогда взорви Осьминожек и сбивай меня, — сказал Бенни. — Я считаюсь рядовым рабом, Рамирес не будет меня телепортировать».

Роман быстро выполнил просьбу. Осьминожки, управляемые Бенни, покорно ждали, когда Роман разбивал их в прах огромным молотом, созданным из обломков зданий. В завершение — швырнул молот в ион-джет Бенни. За мгновение до столкновения, Бенни выпрыгнул из кабины и на джетпаке подлетел к Роману.

Огромный молот снёс джет, развеяв мелкие обломки по задымлённому воздуху.

Бенни приземлился рядом с Романом, поглядывая на подбитый ион-джет и обломки великанского молота:

— Я офигеваю от этой магии.

— Примитивные ноль-взаимодействия. Нет никакой магии.

* * *

Сначала Роман не верил Бенни. Но рассказ о Джо Венцеле убедил в обратном. Но когда Бенни выпустил Осьминожек — снова заподозрил в обмане. Потом снова передумал.

«Пока я тут решаю, верить или нет, Рамирес делает своё дело, — подумал он. — Даже если задача Бенни просто отвлечь меня, то у него уже это получилось…»

Роман не боялся хитропопого. Ноль-взаимодействиями он не обладал, а новое тело, созданное для маскировки под раба Рамиреса, не впечатляло. Бенни был безобиден. Обычно это и должно настораживать.

Бенни Шостаков убрал шлем пилотского УниКома. Наклонив голову, извлёк из шейного коннектора небольшой шарик и выбросил. Его статы резко поменялись. Теперь это снова был «Бенни Шостаков».

— Эта заглушка генерировала фальшивые данные оболочки, — пояснил он. — Правда, жрала много оргмата. Любого замаскированного можно вычислить по повышенному потреблению.

— Зачем ты мне это рассказываешь? — возмутился Роман.

— Ну, ты же любишь всякие технические детали.

— Не до этого сейчас! Давай сюда устройство от Джо.

— Подожди-ка. Для начала подтверди наши договорённости…

— Я тебя распылю по Вселенной! — взревел Роман. — Я же сказал, что не трону.

— Весьма противоречивые сигналы. То распылю, то не трону… Чему верить?

— И тому и другому! Это, коллега, такая квантовая запутанность.