Наступила тишина.

Затем появился свет, и он обрел способность чувствовать.

Кенлон покачивался на ремнях, спускаясь на палубу «Морского змея».

Его ноги наконец коснулись металла. Он стоял, изумленно наблюдая, как Ларен отсоединяет ремни. Взглянув вверх, он увидел крылатых людей, поднимающихся в небо, словно стая вспугнутых птиц.

Оглядевшись, Кенлон увидел Дорилею, вылезающую из люка. Ее лицо пылало гневом. Кенлон решил, что она сильно изменилась после захвата судна, и почувствовал сильное отвращение к лейтенанту джоанн.

— Что-то уж очень долго они вас держали, — встретила его Дорилея едким замечанием. — Что они с вами делали?

Кенлон изумленно уставился на амазонку, решив, что плохо расслышал ее слова. Он отсутствовал самое большее несколько часов. А сколько, она думает, такой визит может продолжаться?

Кенлон открыл было рот, чтобы сказать ей это, и вдруг осознал, что с ним произошло. Он стоял, словно оглушенный.

Женщина произнесла сквозь стиснутые зубы:

— Ваши офицеры категорически отказались со мной сотрудничать…

Кенлон наконец обрел дар речи:

— Естественно. Я здесь командир. Они будут действовать только по моему приказу.

— Мы опускаем судно независимо от того, получим ваше согласие на сотрудничество или нет, — заявила лейтенант безапелляционным тоном. — Я рассчитываю на ваше желание сохранить корабль и экипаж. Надеюсь, что вы не допустите, чтобы неприятный инцидент перерос в несчастье… — Вас не было целый день! Крылатые люди, вероятно, сошли с ума, позволив своему Совету держать вас так долго. Должна сказать, что Неммо, вероятно, по их разрешению, дал мне координаты морского города. Скорее всего, наши крылатые друзья уже не контролируют ситуацию и стараются скрыть свою беспомощность. Что ж, так и должно быть. Все, что я хочу знать, — закончила она напористо, — что все-таки с вами произошло?

«Двадцать четыре часа», — думал Кенлон. Это казалось невероятным. Ни одна из реинкарнаций, ни один из этих фантастических эпизодов не мог длиться больше сорока пяти минут плюс время на дорогу туда и обратно…

Три часа, но не двадцать четыре — что-то здесь не сходилось.

— Я бы хотел задать вам вопрос, лейтенант, — осторожно спросил первый помощник.

Должно быть, его голос звучал примирительно, потому что женщина-лейтенант вопросительно взглянула на него:

— Да?

— А что вы видели, когда предстали перед Советом крылатых?

Дорилея долго разглядывала первого помощника, словно пытаясь уловить подвох в его вопросе, а потом резко ответила:

— Полную комнату энергетических ламп. Совет — это всего лишь машина, которую создали земные люди, это хранилище знаний крылатых людей, автоматический мозг, который знает все. Он обладает псевдожизнью. Различные импульсы поступают к нему отовсюду, он анализирует их с помощью своей программы, а потом выдает решение.

Кенлон молча переварил услышанное, потом спросил:

— И что произошло?

— Со мной, вы имеете в виду? Ну, эта машина телепатически обратилась ко мне. Она признала, что наш корабль бесполезен для крылатых людей, и отпустила меня.

— Да! — произнес Кенлон.

Ему больше нечего было сказать. Он заметил, что амазонка, хмурясь, приглядывается к нему.

— Так вы будете сотрудничать с нами или нет? — наконец спросила она.

— Сотрудничать? — переспросил Кенлон.

Повторив, как попугай, эту реплику, он внезапно разозлился. Все это время лейтенант ждала его ответа — да или нет, — а он даже не придумал, что сказать.

Учитывая, сто Джонс-Гордон жив и находится в городе рыболюдей, Кенлон не имел права участвовать в нападении на этот город, иначе… Он вспомнил, что сказал Совет: необходимо оборвать вражду. Ему, в общем-то, не требовался этот совет: он и так чувствовал, что не должен соглашаться с амазонкой.

Но сейчас важно было не дать женщине заподозрить, что у него на уме.

— По вашему тону я чувствую, что вы решили, будто я изменил свое мнение относительно вашего безрассудного захвата моего корабля. Это не так. На данный момент у меня есть только одно желание.

«Объяснения только ухудшат ситуацию», — подумал он и хладнокровно закончил:

— Если вы не возражаете, я бы хотел поговорить с Неммо. Я хочу спросить его о том, что произошло за время моей… беседы… с Советом.

— Вы не потеряли нейтрализатор, который я дала вам? — мрачно взглянув на первого помощника, спросила воительница.

Кенлон молча вынул его из кармана.

— Тогда спускайтесь вниз! — скомандовала она. Через минуту загудели турбины; лодка сорвалась с места.

Джоанны были повсюду. Заглядывая в открытые двери, Кенлон насчитал двадцать женщин, включая трех в машинном отделении и пятерых в торпедном отсеке, к которому он и направился.

Возможное их число, если прибавить тех, кого он не видел, поразило его. Кенлон был так занят мыслями о Неммо, что проблема возврата власти над кораблем отступила на задний план. Но теперь он снова вспомнил об этом и снова загнал эту мысль обратно, подумав о последствиях, ожидающих его в случае провала.

Неммо лежал в гамаке, который повесили для него месяц назад. Увидев Кенлона, он сел.

— Я ждал вас, — сказал он взволнованно. — Недавно мне передали, что вы вернулись на корабль.

Крылатый человек дружелюбно улыбнулся, но Кенлон заметил его встревоженный взгляд.

— Совет долго удерживал ваш разум, — торопливо пробормотал Неммо. — Нам всем было очень интересно, что он вам скажет и покажет. Надеюсь, теперь вы нам поможете.

Кенлон уставился на Неммо. Значит, он еще ничего не знает!

Кенлон быстро рассказал, что с ним произошло, что поведал ему Совет, опустив разговор о захвате лодки. Излагая события, он внимательно наблюдал за выражением лица крылатого человека. Удивление Неммо сменилось изумлением, затем разочарованием и наконец, когда Кенлон подошел к тому, что Джонс-Гордон жив, тоской и страхом:

— Вам это сказали! — в волнении воскликнул Неммо. — Значит, вы откажетесь нам помочь.

С видимым усилием он заставил себя замолчать, но крылья его трепетали. Наконец он пробормотал:

— Я совсем не желаю зла вашему командиру. Но на карту поставлено существование целой расы. Десятки крылатых людей не вернулись из прошлого, куда они были посланы за оружием. Смерть подстерегает нас повсюду; над нами нависла большая угроза… Но Совет сказал вам, что капитан жив!

Изо всех сил он старался успокоиться. Его голос был чуть слышен, когда он снова заговорил мрачно и обреченно:

— Все это время Совет действовал неохотно, как будто наши действия противоречили его желаниям. Мы может это понять. Изначально Совет был создан, чтобы оберегать обе расы. Непонятно только, почему, когда мы оказались в опасности, он нас предал.