— Напротив, я совершенно уверена, что такая связь существует.

Рисунок поражал своим реализмом, выразительностью и недетской, почти идеальной техникой в прорисовке деталей. На листке бумаги был изображен мальчик, который настолько походил на Кевина, что это можно было назвать автопортретом. Он стоял в окруженной кирпичными стенами аллее. Человек, подозрительно напоминавший Веба, в полном снаряжении бойца ПОЗ, с оружием на изготовку, бежал ему навстречу. Мальчик вытянул в сторону руку, в которой был зажат какой-то прибор. Этот прибор особенно заинтересовал Веба, поскольку был невелик и его легко можно было спрятать в кармане. От прибора исходил яркий луч, как от какого-нибудь футуристического оружия из фильмов «Звездные войны» или «Звездный путь». Но это был, так сказать, вплетенный в реалистическую канву элемент фантазии. На самом деле этот прибор более всего походил на хорошо всем знакомый пульт дистанционного управления, вроде тех, что используют для включения телевизора или стереосистемы. Но Веб знал, что именно включил пульт, нахолившийся в руке у мальчика. Он активировал лазер, помещенный в отверстии кирпичной стены, который, в свою очередь, привел в действие установленные в доме пулеметы, как серпом скосившие оперативников группы «Чарли». Итак, можно было не сомневаться, что начало бойне положил Кевин. Но ведь кто-то научил его тому, что надо делать, описал снаряжение людей, которые должны были появиться в аллее. Совершенно ясно, что рисунок был сделан до начала трагических событий, поскольку после того, как все закончилось, Кевин домой не вернулся.

Так кто же стоял за спиной Кевина и вложил ему в руку дистанционный пульт? Кто?

* * *

Фрэнсис Вестбрук следовал за «махом» Веба, пропустив на всякий случай вперед две машины. Теперь он собственноручно управлял своим «линкольном-навигатором». После того как у него закончился продукт и продавать стало нечего, большая часть экипажа покинула его тонущий корабль и разбрелась в поисках лучшей доли. Но и на новом месте его людей ждали прежние, ставшие уже привычными занятия. Поскольку они в своей жизни ничем, кроме продажи наркотиков, не занимались, им ничего не оставалось, как идти на поклон к другим капитанам наркобизнеса. Мир, в котором существовал Фрэнсис Вестбрук, выбора людям почти не оставлял, полностью опровергая исполненные оптимизма научные статьи и графики социологов, утверждавших, что жизнь можно начать с чистого листа. Но у Фрэнсиса Вестбрука имелись собственные социологические и статистические наблюдения, и он при желании вполне мог бы прочитать курс лекций по этому предмету, сделав, таким образом, личный вклад в эту важнейшую область знания.

Отвлекшись от своих размышлений, Фрэнсис вернулся к реальности. А она заключалась в том, что Пиблс бесследно исчез, как и преданный ему когда-то Клайд Мейси. Те же люди, которые все еще оставались в его распоряжении, особенным доверием у него никогда не пользовались, поэтому он был вынужден выполнять свою миссию в одиночестве. Некоторое время он следил за черным ходом дома, в котором жил Джером, в надежде, что Кевин вернется. Но вместо Кевина в эту неприметную дверь неожиданно вошли позовец Лондон и некая женщина. Еще до того, как его люди его покинули, ему удалось узнать, что эта леди — психиатр. Вестбрук дождался момента, когда они вышли из дома в сопровождении Джерома. Дама несла пачку альбомов для рисования, принадлежавших Кевину, и он тут же задался вопросом, на кой черт они ей понадобились. Неужели в этих альбомах скрывался ключ к тайне о нынешнем местонахождении Кевина?

Чего только Фрэнсис не делал, чтобы найти сына! Он лично обыскал все лежки и убежища наркоманов в верхнем и нижнем городе; он угрожал, дробил кости, плевал на самолюбия и авторитеты, отстегивал осведомителям и частным детективам тысячи долларов, но все это ни на дюйм не приблизило его к разгадке тайны. За ним охотились федералы, но он выяснил, что никаких игр с ним они не ведут и точно так же, как он, ищут Кевина. Хотя бы для того, чтобы заставить его дать показания против собственного отца. Впрочем, Фрэнсис заранее побеспокоился о том, чтобы у Кевина не было никаких компрометировавших его сведений. Но если окажется, что у него тем не менее такие сведения имеются, то ему, Фрэнсису, останется одно: подставить свой лоб под пулю. Но пока дело до этого не дошло, он должен был делать все, чтобы обеспечить безопасность Кевина. В этом смысле он очень рассчитывал на Лондона, который показался ему умным парнем и, кроме того, пообещал разыскать Кевина. Вот почему он ехал сейчас за машиной Лондона. Никакого конкретного плана у него не было, и он действовал по принципу «куда кривая вывезет», имея при этом в виду, что эта кривая рано или поздно приведет его к Кевину.

Веб отвез Клер домой. Там она уложила в сумку все необходимые вещи, после чего пересела в свою машину и в сопровождении Веба доехала до одного из отелей, где сняла номер. После того как они расстались, пообещав держать друг друга в курсе событий, Веб помчался в Ист-Уиндз.

Романо был в гараже.

— Кэнфилды дома. Не знаю, что у них произошло, но что-то их потрясло, это точно. Оба ходят белые как простыня.

— Я знаю что, Полли, — сказал Веб и рассказал ему историю с видеопленкой.

— Ну, ты-то уж точно ни в чем не виноват. Жаль, что я тогда был за океаном, не то перестрелял бы всех этих типов из «Свободного общества» за милую душу. — Тут Полли щелкнул пальцами. — Ох, чуть не забыл. Звонила Энн Лайл и сказала, что ей срочно нужно с тобой поговорить.

— А почему она не позвонила мне на мобильный?

— Я разговаривал с ней пару дней назад и дал этот номер на тот случай, если она захочет позвонить по прямому телефону.

Веб выхватил из кармана свой мобильник и, набирая номер Энн Лайл, спросил:

— Как Билли оценил твой «корвет»?

— Очень, очень высоко оценил! Сказал, что два года назад ему предлагали такой же — ты только не падай, ладно? — за пятьдесят тысяч долларов.

— Я бы на твоем месте Энджи об этом не рассказывал. Я уже вижу, как твои четыре колеса превращаются в новую мебель и сертификаты для обучения детей в колледже.

Романо побледнел.

— А я и не подумал об этом. Поклянись, что ничего ей не скажешь!

— Заткнись, Полли. — Веб уже говорил по телефону. — Привет, Энн, это Веб. Что-то случилось?

Голос Энн звучал едва слышно:

— Здесь кое-что затевается. Потому-то я так задержалась.

Веб замер. Он знал, что это означает.

— Операция?

— Парни стали строить макет нового объекта два дня назад и носились как угорелые. Штурмовики сегодня разобрали снаряжение, а у командира с утра совещание за закрытыми дверями. Даже снайперы здесь. Впрочем, ты сам знаешь, что в таких случаях бывает.

— Да, знаю. Ну а об объекте ты имеешь хоть какое-то представление?

Энн заговорила еще тише:

— Несколько дней назад пришла видеопленка с камеры наблюдения. Там виден грузовик, припаркованный между двумя разбитыми фургонами у заброшенного здания неподалеку от того места, где покосили наших ребят. Насколько я знаю, камера снимала здание не под самым удачным ракурсом, но, говорят, рассмотреть, как из грузовика выгружали пулеметы, было можно.