— Где ключи? — звякнув цепями, неторопливо прорычал он. Он должен убраться отсюда, что бы оно ему не стоило. Выбраться из самого замка для него будет легче простого. Он знал, как вход и выход, потайной или явный. Не зря он прожил в этом замке столько лет.

Грэг вышел из тени, и протянул ему ключи, которые вытащил из кармана Коллума. Выхватив ключи, Гаррик поспешно открыл цепи, и потерев запястье, посмотрел на Грэга. Оценив его вид, он бросил к нему, и крепко прижал к стене. Соперники ему были ни к чему. Особенно такие молодые.

— Кого ты привела ко мне, тварь? — прорычал он. Сейчас, когда его руки больше не сковывали цепи, он вновь почувствовал свою потерянную силу. Теперь, никто не посмеет посадить его на привязь.

— Он помог мне. Вашу свободу я обменяла на вашу дочь. Ему она зачем-то понадобилась, — хмыкнула Ингрид, предусмотрительно отступив в сторону, чтобы не попасть под руку Гаррика. Пусть сами разбираются. Она сделала все, что хотела.

— Что тебе нужно? — прорычал Гаррик, не на мгновение ни сомневаясь в том, что тот потребует свою цену за его спасение.

— Хочу твою дочь, — прошипел Грег. Он не пытался вырваться, чувствуя, что Гаррик подавляет его своей силой.

— Я собираюсь ее убить, — Гаррик только усилил свою хватку на его шее. Пока он не сказал ничего, что могло бы его заинтересовать.

— И мне она живой не нужна. Всего несколько раз со мной и дальше можешь делать, все, что хочешь. — прохрипел Грэг, чувствуя, что начинает задыхаться.

Гаррик усмехнулся. Он понимал, что ему одному будет не под силу выкрасть Еву из-под бдительного ока Одина. И с особым наслаждение посмотреть на ее мучения, после того, как он сам провел столько времени в неволе, он так же не откажется. Последняя месть брату. Он забрал его дочь маленькой, теперь же он лишит ее жизнь уже во взрослом возрасте. Но, сначала понаблюдает на ее унижение.

Кивнув, он отпустил Грега. Пусть делает с ней все, что захочет.

— Пора уходить, — он направился к выходу, понимая, что больше медлить нельзя. Один не был дураком, и скоро что-нибудь заподозрит. — Ты останешься здесь, и приведешь ко мне Еву, — не оборачиваясь, приказал он Ингрид.

— Но, — Ингрид опешила от такого заявления, — Как я сделаю это? Вдруг кто-то видел меня и расскажет, что я помогала вам? — она задрожала от страха, — Вы не можете бросить меня здесь.

Гаррик схватил ее за волосы, и притянул к себе.

— Меня не волнует, как, но ты сделаешь все, чтобы у тебя получилось.

Ингрид испуганно кивнула. Она не знала, как, но понимала, что ей и правда придется сделать это.

Ева резко села на кровати, беспокойно оглядываясь по сторонам. В комнате все еще стояла глубокая темнота, но это не помешало ей почувствовать, что что-то произошло. Что-то очень страшное. Тяжело дыша, она зажмурилась, пытаясь прийти в себя, но не смогла. От подступающего ужаса, ее начало трясти.

Не зная, что делать с этим, она обхватила себя руками и повернулась к спящему Одину. Его спокойное лицо тут же пробудило в ней воспоминание о том, как сильно ей пришлось потрудиться, чтобы затащить его на кровать. Но все же, в конце концов, она смогла сделать это.

— Что-то произошло, — в отчаянии прошептала она, прикоснувшись к его плечу. Пусть он поскорее проснется. Сейчас, она, как никогда прежде, нуждалась в его силе. Она хотела, чтобы он успокоил ее и сказал, что все в порядке. Что ее ребенку ничего не угрожает. Но, только ли о ребенке она переживала?

Один, не открывая глаз, схватил ее за руку, и попытался притянуть к себе, но Ева свободной рукой уперлась ему в грудь, препятствуя этому. Сейчас не время для сна. Даже несмотря на то, что ночь еще была в самом разгаре.

— Просыпайтесь, прошу вас, — упрямо прошептала она, еще сильнее ударив его по плечу.

— Что случилось? — недовольно прорычал Один. — Черт побери, сколько я выпил вчера? — проворчал он, потерев ноющие виски.

— Прошу вас, — Ева потянулась к нему, — Послушайте меня, мне очень страшно. Что-то произошло, я точно знаю, — прошептала она, начиная дрожать еще сильнее. Только бы он послушал ее и поверил в те слова, что она сказала.

Беспокойство в ее голосе, смешанное с паникой сделало свое дело. Один приподнял голову с подушки и внимательно посмотрел на нее.

— О чем ты? — уточнил он. Мог ли он сделать ей что-то, пока был пьян? — Что я сделал? — прорычал он, схватив ее за руку, и притянув к себе. — Отвечай мне, сейчас же, — потребовал он, еще больше зверея от того, что она молчит.

— Вы ничего не сделали, — прошептала Ева, поспешно успокаивая его, — Дело не в вас.

— Тогда что тебя так напугало?

Отпустив ее, Один поднялся с кровати, и подошел к окну. С первого взгляда, казалось, будто все спокойно. Ничего не встревожило тишину ночи.

— Я не знаю, — покачала головой Ева, — Просто чувствую. — она и правда не могла передать своих чувств. Что-то ее очень беспокоило, не позволяя успокоиться.

Не в силах усидеть на месте, она тоже встала с кровати, и несмело подошла к Одину. Но поймав его хмурый взгляд, тут же отвернулась. Пусть смотрит на нее как хочет, но он должен сказать ей, что все в порядке. Иначе, сегодня она больше не уснет.

— Ложись обратно. Холодно, — проворчал Один, оглядев ее дрожащую, в одной тонкой рубашке и с босыми ногами. Огонь в камине давно погас, а ледяной пол комнаты совсем не подходящее место для нее.

— Я не могу, — прошептала Ева, умоляюще посмотрев на него. Почему он не слушает ее?

— Я выйду и все осмотрю, тогда ты успокоишься? — Один недовольно вздохнул. Что с ней произошло, если она превратилась в такую упрямицу?

Ева радостно вскрикнула и бросилась обратно к кровати, невольно рассмешив Одина своей поспешностью. Хмыкнув, он покачал головой и подошел к своей одежде, аккуратно сложенной на крышке сундука. Он не помнил, как раздевался этой ночью, а значит за него это сделала сама Ева. Черт побери, не стоило столько пить, если даже сил снять свою одежду не осталось. Может, было еще что могла укрыться из его памяти?

— Прошу вас, будьте осторожны, — прошептала Ева. Кутаясь в одеяло, она с тревогой наблюдала за тем, как Один одевается. Почему же у нее так тревожно на душе?

— Спи, я скоро вернусь, — Один присел на сундук и неторопливо обулся.

— Можно, я дождусь вас? — умоляюще прошептала Ева, невольно подавшись вперед, к нему. В груди, в самом сердце, странно заныло. Какой-то частью себя она не хотела, чтобы Один оставлял ее одну, и если бы она могла то пошла бы с ним. Но такого он точно ей не позволит.

Один подошел к кровати и наклонившись к Еве, прикоснулся к ее лицу. Не удержавшись, он притянул ее к себе и поцеловал. Как только он вернется, они непременно продолжат.

— Спи. — резко приказал он, торопливо отпрянув от нее.