– Не случайно, видимо, в свое время Вы предупреждали руководство о деятельности спортивных «секций».

– Да, это напомнило мне о той нашей информации 1986–1987 годов, когда в нелегальных школах Куляба и Дангары готовили боевиков на особый случай. Думаю, что многие из них в феврале 1990 года проявили себя и участвовали в различных провокациях того периода. В эти дни в Душанбе среди протестующих было много молодых парней из ближайших к Душанбе кишлаков и районов. Кто стоял за организацией беспорядков, я не знаю, но в это время в городе отмечались призывы религиозно-экстремистского и националистического толка, которые подогревали толпу. Митингующие, а за ними толпы молодежи продолжали двигаться в сторону здания компартии. Ситуация явно выходила из-под контроля.

– Книга Бжезинского так и называлась «Out of Control».

– Толпа гудела и двигалась все ближе к зданию, не обращая внимания на сотрудников правоохранительных органов. Протестующие подожгли автобус, который ранее был остановлен ими на центральной улице, ломали деревья и решетки. Попытки представителей властей успокоить собравшихся не увенчались успехом. Те потребовали выйти к ним первого секретаря ЦК компартии Таджикистана Кахора Махкамова. К середине дня митинг перерос в массовые беспорядки. Начались стычки митингующих с силами правопорядка. Некоторые начали ломиться в здание ЦК, захватили часть первого этажа и даже пыталась поджечь его. Были слышны крики и звуки стрельбы. Правоохранительные органы стали применять дубинки, водометы и слезоточивый газ. К вечеру 12 февраля силам правопорядка вместе с прибывшими из Москвы подразделениями спецназа удалось очистить площадь от митингующих, но часть молодежи оставалась на центральной улице, выкрикивала националистические и антирусские лозунги, громила магазины, разбивала камнями окна и двери. В основном это была молодежь из близлежащих кишлаков. Когда все закончилось, мы вместе с соседями Фарходом и Фармонбеком прошли по улице Ленина до центрального городского сада и везде видели разбитые витрины кафе и разграбленные магазины.

В дополнение к рассказу Давлата Ризобековича следует сказать, что вечером того же дня в городе были введены чрезвычайное положение и комендантский час. Однако беспорядки продолжились также 13 и 14 февраля. В Душанбе прекратили работу все виды транспорта, закрылись институты и школы, детские сады, магазины, предприятия и банки. Не работали почта и телефонная связь, перестали выходить газеты.

Город заполнили преступные группировки, многие молодчики были вооружены арматурой и камнями. После того как их вытеснили из центра, они продолжили свои бесчинства в других районах города, выкрикивая националистические лозунги. Усмирить хулиганов удалось лишь с помощью введенных в город войск.

Мирные жители, спасая себя и свои семьи, создавали отряды самообороны, инициаторами которых выступили воины-афганцы, которые охраняли от погромщиков подъезды домов, подходы к своим микрорайонам, организовывали дежурства. В состав этих отрядов входили таджики, русские, украинцы, узбеки, татары, евреи и представители других национальностей, которые, на мой взгляд, сыграли немаловажную роль в стабилизации обстановки и пресечении попыток религиозных фанатиков и националистов воспользоваться ситуацией.

По различным данным, в результате событий 12–14 февраля 1990 года в Душанбе погибло 25 человек и более 300 было ранено. Жители столицы были удивлены и напуганы такой явно неадекватной реакцией на прибытие армянских беженцев и всплеском национализма в таком многонациональном и дружелюбном городе, как Душанбе. После этих событий из Душанбе начался отток русскоязычного населения. Нет никакого сомнения в том, что во многом выступления были спровоцированы спецслужбами ряда западных и мусульманских стран. Поэтому я спросил моего собеседника:

– Давлат Ризобекович, а как развивались дальнейшие события и какую роль при этом сыграли органы госбезопасности?

– Личный состав Комитета национальной безопасности Таджикистана, несмотря на отток части его сотрудников в результате общей нестабильности в республике и приближающегося развала Союза, остался на службе и твердо поддерживал законную власть. В условиях общего хаоса органы госбезопасности принимали все меры к разведению сторон конфликта, понижению напряженности и продолжали своими возможностями защищать конституционный строй.

– Следующей вехой конфликта стали августовские события 1991 года в Москве. После провала ГКЧП оппозиция сделала КГБ одной из своих главных мишеней. Как и в Берлине, где специально подготовленные в Западной Германии боевики громили здание МГБ ГДР («Штази»), в Москве толпы вандалов ринулись на площадь Дзержинского, раздались призывы идти на штурм Лубянки и «взять документы». Но этого не произошло, хотя толпе при полном попустительстве московской милиции и нерешительности чекистов удалось выместить свою злобу на «Железном Феликсе», который являлся олицетворением порядка и законности. А были ли попытки штурма здания КНБ в Душанбе?

– Да, такая попытка была. Но ей предшествовал еще целый ряд событий, начиная с сентября 1991 года, когда шаткое равновесие в Таджикистане было резко нарушено августовскими событиями в Москве. После провала ГКЧП таджикская оппозиция организовала многочисленные митинги с требованиями отставки президента Таджикистана, бывшего первого секретаря ЦК компартии Таджикистана Кахора Махкамова, якобы поддержавшего ГКЧП. Митингующие требовали роспуска компартии и отмены закона о запрете Партии исламского возрождения Таджикистана (ПИВТ). 31 августа 1991 года на внеочередной сессии Верховного Совета Таджикской ССР депутаты выразили недоверие Махкамову, и он подал в отставку с поста президента Таджикистана. Вскоре на состоявшемся 7 сентября Х пленуме ЦК компартии Таджикистана Махкамов попросил освободить его также и от обязанностей первого секретаря ЦК. Его отставка была принята.

После ухода Махкамова из политики относительно стабильный период развития событий завершился. Начался новый этап по пути к обострению обстановки в республике. Возник конфликт между несколькими противоборствующими силами. Одни хотели продолжать жить на основе традиций советского периода, другие требовали либеральных ценностей, третьи выступали за демократию с исламским уклоном. Дальнейшая хронология событий такова:

9 сентября 1991 года Таджикистан был провозглашен независимым государством. Его временным президентом стал председатель Верховного Совета Кадриддин Аслонов. 29 октября 1991 года состоялся учредительный съезд Партии исламского возрождения Таджикистана. После этого она получила разрешение на легальную деятельность.

24 ноября 1991 года состоялись первые в истории независимого Таджикистана президентские выборы. Депутаты парламента, в котором большинство принадлежало компартии, кандидатом в президенты выдвинули Рахмона Набиева, опытного хозяйственника, который с 1982 по 1985 годы возглавлял компартию Таджикистана. Его основным соперником стал известный кинорежиссер, депутат Верховного Совета СССР, председатель Федерации Союза кинематографистов СССР Давлат Худоназаров, которого поддерживали Демократическая партия Таджикистана и другие оппозиционные силы, в том числе и мусульманское духовенство. Особенно популярен он был среди интеллигенции и молодежи. Победу на этих выборах с результатом 56,52 % голосов одержал Рахмон Набиев. Давлат Худоназаров набрал 30,10 % голосов. Остальные четверо участников президентских выборов набрали примерно по 1–2 процента голосов. Оппозиция итоги выборов не признала и обвинила власти в фальсификации результатов. В дальнейшем противостояние оппозиции и властей вновь стало обостряться.