– Подобралась так близко, что могла бы при желании к нему на коленки сесть. Дышала ему в затылок. Он решил, будто в его любимом крыле в Кройсе бесчинствует Остарега Злокозненный. И этот самый Остарега сильно невзлюбил нового патриарха.

– Какой такой Остарега Злокозненный?

– Один из первых «дурных» патриархов. Взял себе имя Милосердный Второй. Жуткий был тип, с благословения Господа члены коллегии проткнули его раскаленным добела прутом над винной бочкой. Чтобы крови не пролить.

– Могли бы просто удавить или утопить.

– Получилось бы не так наглядно. Личные счеты.

– Уж догадываюсь. И какой у Безмятежного план?

– Именно поэтому я его так и запугала: в том крыле, где бесчинствует призрак Остареги, располагаются хорошие тихие комнаты.

Хект сдержал нетерпение. Начнешь огрызаться – Герис обидится и исчезнет.

– Прекрасная идея, – сказал он.

Сестра пустилась в пляс – довольно нелепое зрелище, когда речь идет о женщине средних лет.

– Какая же я умная! – ухмыляясь, по-детски восторгалась она. – Ладно, не буду тебя больше изводить. Он хочет собрать всех, кого сможет, и выступить тебе навстречу – через Сумрачные горы.

Сумрачными горами прозвали ближайшие отроги Монте-Сисмонды, горной цепи, которая формировала хребет центрального Фиральдийского полуострова. Почему именно Сумрачными – никто уже и не помнил, так они назывались еще до Древней Империи.

Как-то это название было связано с Ночью.

– Не слишком умно. Если я не выступлю ему навстречу.

– Хочет навалиться на тебя, пока ты не собрал все Войско Праведных и имперцев и не превратился в настоящую угрозу.

Новость не произвела на Хекта того впечатления, которого она ожидала. Он казался спокойным.

– Пайпер, он шутить не намерен, – сказала Герис. – Собирается опустошить все тюрьмы. Призвал ополченцев. К концу недели Безупречный, вполне возможно, явится сюда с двадцатью тысячами человек.

– С двадцатью тысячами?!

– Он так рассчитывает. В Броте многие голодают, а патриарх посулил хорошие деньги.

– Двадцать тысяч!

Эта цифра обрушилась на Хекта словно удар под дых. Даже если Безмятежный наберет лишь половину…

– Сплошной сброд?

– Конечно.

Но среди сброда будут и те, кого обучал сам Хект, они-то и составят костяк армии.

– Пайпер, ты как?

– Просто ошеломлен. Конечно, я не рассчитывал, что Бронт Донето поведет себя как Тормонд Четвертый, но думал, патриарх запаникует.

– Пайпер, он успел обо всем поразмыслить. Знал же, что когда-нибудь вам придется схлестнуться. Донето понимает, что времени ты ему не оставишь, вот и делает, что должно.

Хект принялся расхаживать по комнате.

– Двадцать тысяч, – бормотал он.

– Думай не о Безмятежном, а об остальных.

– О каких остальных?

– О тех, кто примет во всем этом участие. О тех, на кого придется полагаться Безмятежному. Рвутся ли они в бой? Станут ли мешкать в надежде, что ты отступишь? Они боятся тебя. Выступив сюда, они оставят Брот без защиты и в руках врагов.

– Двадцать тысяч человек, – все бормотал Хект.

– Перевари ты наконец эту новость.

Хект сделал над собой усилие и начал мыслить как военачальник. Военачальник, которому предстоит безнадежная кампания.

Перво-наперво, нужно защитить императрицу.

Спасти Праведных. И пушки с огненным порошком. Они так насолили владыке Восточной Империи, нельзя дать пропасть ценной добыче.

А еще необходимо обеспечить безопасность тем фиральдийским союзникам, которых удалось собрать. Сделать, что должно.

– Как бы я хотел обговорить это со стариками.

– От прапра помощи не жди: он сейчас в Обители Богов. А вот с дедушкой можно.

– Не понимаю, как…

– Я могу туда прыгнуть и тебя с собой прихватить.

– Что ты можешь?

– Иди-ка сюда.

Хект, которого все еще целиком занимала мысль о предстоящей битве с таким количеством врагов, шагнул к сестре.

Герис крепко ухватила его и повернулась на месте.

Их окутала тьма.

Тьма кишела снами – по большей части кошмарными. На Хекта обрушился ужас. Он был уверен, что попал в ловушку и останется здесь навсегда.

– Как же все-таки хорошо, что ты занимался с Моделью, – сказал принципат Делари. – Это помогло Герис дотащить тебя сюда.

Герис, бледную и изможденную, все еще трясло. С перемещением явно возникли какие-то неожиданные трудности.

Хекта тоже трясло.

– Чýдно, – проворчал он. – Прекрасно. Что, так его и растак, это было?

– Успокойся. Не знаю. Я не использую Модель таким образом, а у Герис раньше затруднений не возникало.

– Пайпер, расскажи, что ты видел, – велела сестра. – Может, найдем подсказку.

– Хаос. Призраков. Какую-то бессмыслицу. Кошмары и игрища чудовищ. А что я должен был увидеть?

– Мы с прапра видим мир, лишенный всех цветов, кроме красного. И все движется в тысячу раз медленнее обычного.

Герис объяснила, что во время перемещений перед ней мелькают тысячи оттенков красного, по большей части светлые, а не темные. Чтобы попасть куда нужно, ей достаточно лишь вызвать в памяти это место. А теперь, набравшись опыта, она может переместиться даже туда, где прежде никогда не бывала.

Хект испытывал одновременно страх и удивление. Как такое возможно? Всего несколько минут назад они с Герис были за сотню миль отсюда, а теперь сидят в особняке Муньеро Делари.

Анна и дети довольно быстро прознали о прибытии Хекта. По настоянию принципата Делари они переехали в его особняк, чтобы защититься от злобных происков Бронта Донето.

Хект с жаром поблагодарил Делари за то, что тот приютил его семью, а потом Анну – за то, что та поступилась своей гордостью и укрылась в особняке.

– Любимая, Донето – очень дурной человек, – сказал Пайпер и покосился на Делари, гадая, как сейчас обстоят дела с враждой между принципатом и патриархом.

– Ты меня не хвали, пока не услышал всю историю целиком, – отозвалась Анна.

– Все-таки заупрямилась?

– Именно. Решила, что никому не позволю угрожать мне и моим детям, даже непогрешимому гласу Господню.

– Но? – продолжил за нее Хект.

Ему было трудно не распускать руки, хотя он и вел себя прилично в присутствии остальных.

– Ко мне в дом пришел тот новый тип из Кастеллы, как его – Аддам Хоф? Сказал – Безмятежный хочет взять нас в заложники. Это было еще до того, как стало известно о твоей высадке в Вис-Корчуле.