Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Именно тогда, когда экспертиза найденных под Екатеринбургом останков была ещё не завершена, версиям о «царских головах» могли придавать какое-то значение, однако с завершением таковой, расставившей всё по своим местам, дальнейшие дебаты на этот счёт видятся автору просто нецелесообразными.
Говоря, об отъезде Я. М. Юровского, нельзя также не сказать и о широко бытующем мнении в отношении того, что вместе с ним в Москву в отдельном салоне-вагоне отправился и Ф. И. Голощёкин. В качестве же своего личного багажа он, якобы, имел три очень тяжёлых укупоренных дощатых ящика, которые были заколочены гвоздями и перевязаны толстыми верёвками. А так как их вид явно контрастировал на фоне роскошного салона-вагона, то это обстоятельство не могло не привлечь всеобщего внимания – как спутников самого Ф. И. Голощёкина, так и сопровождавшей поезд охраны. И «товарищ Филипп» (партийная кличка Ф. И. Голощёкина), якобы, пояснил любопытствующим, что везёт в Москву образцы артиллерийских снарядов для Путиловского завода.
По прибытии в Москву Ф. И. Голощёкин, забрав ящики, уехал к Я. М. Свердлову, на квартире которого, по имеющимся сведениям, жил пять дней, не возвращаясь в свой вагон.
А вскоре среди мелких служащих ВЦИК и Совнаркома (преимущественно из числа американских эмигрантов, приехавших в Россию вместе с Л. Д. Троцким) распространился слух, что Ф. И. Голощёкин привёз в этих ящиках заспиртованные головы Государя и членов Его Семьи. И что, как докладывала агентура (непонятно только кому!), один из них, наиболее пессимистически оценивающий прочность Советской власти в это время, будто бы говорил: «Ну, теперь, во всяком случае, жизнь обеспечена: поедем в Америку и будем демонстрировать в кинематографах головы Романовых»[346].
Через указанное время Ф. И. Голощёкин будто бы возвратился в свой салон-вагон с четырьмя новыми спутниками, вместе с которыми отбыл в Петроград. Но среди его багажа упомянутых ящиков уже не было.
Спустя совсем незначительное время этот слух стал развиваться и обрастать новыми «подробностями». Так, эмигрировавший в Китай бывший царский офицер Ю. Р. Лариков в одной из своих публикаций (под псевдонимом В. Ушкуйник) написал о том, что, якобы, на Запад попал подписанный В. И. Лениным и прочими советскими вождями документ от 27 июля 1918 года о получении головы Государя и её опознании.
Писал об этом «факте» и известный писатель-публицист Н. Н. Брешко-Брешковский в своём романе «Царские бриллианты», которому таковой представлялся следующим образом:
« (…) … Юровский быстро повернулся, и в его руках было по мёртвой голове, мужской и женской. Он держал за волосы эти страшные почерневшие с холодной зеленоватой бледностью головы. Тусклые застеклявшиеся глаза. Полуоткрытые, запекшиеся, почерневшие губы…
Теперь уже Юровский чувствовал себя хозяином положения. Не дрожали губы, голос окреп.
– Каких доказательств можно ещё требовать? Каких? Вот её императорское величество, вот его императорское величество! И они склоняются к ногам товарищей Троцкого и Свердлова! – и Юровский опустил головы до земли»[347].
Роман этот был опубликован в Париже в 1921 году, где имея немалый успех в эмигрантской среде, послужил прототипом для всякого рода домыслов. Так, уже в 1925 году в СССР за авторством И. М. Василевского (Не-Буквы) вышла книга «Что они пишут?», в которой автор громил «буржуазных фальсификаторов», в число коих попал и Н. Н. Брешко-Брешковский. И, как бы подтверждая свой тезис о том, сколь далеко зашёл в своём вранье сей «бывший», приводит уже «свой вариант» этого эпизода:
«Юровский и Ермаков (уже “новые” действующие лица! – Ю. Ж.) в июле восемнадцатого года представили Президиуму ВЦИК головы казненной царской четы. Оказывается, стараниями Соколова была раскрыта тайна, будто бы большевики в первые годы революции практиковали такую форму отчетности о проделанной работе, как предъявление начальству отрубленных голов…
На представленные головы вышестоящие комиссары косятся недоверчиво. Но Юровский настаивает: “Каких доказательств вы еще можете требовать? Вот её императорское величество, вот его императорское величество…” И Юровский опустил головы до земли…»[348]
Запущенная «утка» понравилась и, начиная с 1928 года, о ней наперебой стали писать многие эмигрантские газеты, в числе коих наиболее подробными статьями на данную тему разразились такие известные периодические издания, как «Ганновирише цайтунг» и «Франкфуртский курьер»…
А вот что написал по этому поводу известный русский историк С. П. Мельгунов в своей книге «Судьба Императора Николая II после отречения»:
«Отметим одну такую фантастическую “быль”, которая в основе своей создана была разговором местных жителей и которая служит как бы эпилогом к екатеринбургской драме. Упомянуть о ней стоит уже потому, что распространение её связано с именем капитана “Б” (П. П. Булыгина. – Ю. Ж.), помогавшего ведению следствия Соколова, – по крайней мере на него, на его авторитетное свидетельство, ссылался в 29 г. автор статьи в парижском “Русском Времени”, впервые на столбцах эмигрантской прессы рассказавший этот апокриф. Дело идёт, не более и не менее, как о том, что в Москву среди вещественных доказательств, имевших отношение к убийству в д.[оме] Ипатьева, была доставлена в особой “кожаной сумке” стеклянная колба, наполненная красной жидкостью, в которой находилась голова казненного Императора!
В Берлине в 21 г. кап.[итан] Б., по словам автора статьи, говорил ему, что такой факт “несомненно имел место”. Тогда автор отнесся скептически к рассказанному, но в конце 28 г. в газете “Франкф.[уртский] Кур.[ьер]” 20 ноября он прочитал статью “Судьба царской головы”, принадлежащую перу некоего пастора Курт-Руфенбургера, который рассказывал со слов “очевидца”, как большевики сожгли в июле 18 г. полученный ими из Екатеринбурга “ужасный груз”. Были мнения, что заспиртованную голову Николая II надо сохранить в музее для назидания “грядущему поколению”, но, по предложению Петерса, в конце концов постановили во избежание превращения головы бывшего царя в “святыню” в глазах “глупых людей” уничтожить. “Очевидец” наблюдал процесс сожжения, происходивший будто бы в присутствии почти всего большевистского синклита. “Голову” Николая II в спирту видел, но уже в 19 г., и Иллиодор. “Сенсация”, за которую о. иеромонах с американской прессы получил 1000 долл.[аров] и которая показалась вероятной и “Последним Новостям”, вовсе не была тогда новая, ибо о ней было написано за три года перед тем в одном из органов той же парижской эмигрантской прессы.
Добавим, что П. А. Берлин подтверждал в печати, что он слышал о соответствии будто бы легенды с действительностью от авторитетных лиц, косвенно связанных с высшими советскими кругами»[349].