Огонек услышал мои слова и на мгновение замер. Затем запрыгал с еще большим усердием, но снова метнувшись к портрету Годрика. Он пытался что-то сказать мне, а я никак не могла понять. И строила предположения, выказываясь вслух:

— Ваш супруг? Я знаю. И думаю, что он убил вас, не так ли, миледи? Ваша смерть от таинственной болезни навела меня на эту мысль!

Огонек снова метнулся к портеру леди Артмайер, а затем ударился о полотно и растворился в нем. На долю секунды портрет вспыхнул цветом яркого изумруда, а затем все погасло, погрузив кабинет в темноту. И я застыла на месте, слушая только бешеный стук собственного сердца. И пытаясь привыкнуть к окружавшей меня тьме.

Лишь минуту спустя, когда я немного успокоилась и пришла в себя, в голове вспыхнуло озарение.

«Ты совсем глупая, Оливия! — мелькнула мысль. — Ты же умеешь создавать магический огонь, так почему не сделаешь это?»

Мысленно посмеиваясь над собственной неловкостью, подняла руку и призвала огонь, надеясь, что в этом мире мои силы остались при мне. И немного удивилась, когда пламя взвилось почти под потолок. Очень яркое, будто помноженное во много крат.

— Не так ярко! — проговорила тихо и взяла магию под контроль, утихомирив стихию. Огонь дрогнул и начал опускаться вниз, пока не остался алым цветком на моей ладони. Света от которого хватало на то, чтобы в кабинете можно было различить старую, ветхую мебель.

Я подбросила магический клубок выше, и он завис под потолком, позволяя мне освободить руку.

Первое кресло, которое я присмотрела, оказалось настолько старым и трухлым, что от прикосновения руки к его мягкой части, она рассыпалась прахом, оставив лишь остов.

— Не подойдет, — поняла я и устремила взгляд в сторону, предварительно положив зеркало на стол, чтобы освободить обе руки. Заметив ржавый сундук, стоявший у противоположной стены, поспешила к нему. Беглый осмотр и минимальная проверка показали, что мой вес эта рухлядь, возможно, выдержит.

Попробовав толкнуть, убедилась, что со скрипом, но сундук скользит по полу, собирая гармошкой уцелевшие остатки некогда пышного ковра. Впрочем, часть его тоже рассыпалась тленом, а часть мешала быстрее протолкнуть сундук к стене. И все же, я не унывала. Толкала изо всех сил, упираясь руками и ржавое железо, а ногами в камень холодного пола, от которого будто исходил мороз. Самое главное было то, что призрак, прежде преследовавший меня, пока не появлялся. Да и кольцо присмирело, молча сидя на пальце.

Я кряхтела, совсем не так, как подобает благородной леди. На висках выступил пот, но цели достигла, пусть и потратила на это добрых минут десять, если не больше. Только сундук встал там, где я и планировала его поставить.

Быстро вскарабкавшись на крышку и моля всех богов, чтобы это старье не рассыпалось прямо подо мной, я потянулась к картине, облокотившись животом на остатки каминной полки, обломки которой лежали на полу.

Магический огонь, следуя велению моей мысли, подплыл ближе, освещая лицо на портрете, и я на мгновение застыла с протянутыми руками, глядя в надменное и полное ледяного превосходства, лицо женщины. От ее взгляда по спине пробежали мурашки и захотелось немедленно спрыгнуть и убежать прочь. Леди Изабелла смотрела так, словно видела меня и была крайне недовольна тем, что видит. Точнее, кого.

«Возможно, именно из-за этого ее взгляда муж и разделался с ней!» — мелькнула мысль в голове. Я сделала глубокий вдох и коснулась полотна, почти сразу зашипев от боли. Мне показалось, что я прикоснулась к вечной мерзлоте. Пальцы словно обожгло, и я отдернула руки, недоуменно глядя на картинную раму.

— Что это за гадость такая? — сорвалось с губ. Полотно явно не желало даваться в руки.

Я выругалась, невольно повторив одно из ругательств Дорнана. Конечно, леди так не выражаются, но здесь я забыла об условностях. Да и удивление было сильным.

— Темная магия, Оливия! Очень темная! — прозвучало в тишине, и я вздрогнула, едва не свалившись вниз. Лишь спустя удар сердца поняла, что это снова заговорило кольцо. — Здесь мы видим все таким, каким оно есть на самом деле. Не трогай тайну. Нам надо уходить! Бери зеркало и Дорнан…

— Нет! Я должна найти свиток! — упрямо проговорила я.

— Ты уверена, что он здесь? — тихо спросил перстень.

Я кивнула и снова потянулась к портрету. На этот раз боль была еще сильнее. А пальцы буквально приморозило к проклятой раме. Я не удержалась, дернулась, пытаясь отнять прилипшие конечности, вскрикнула от боли, чувствуя, как она распространяется по телу. Спешит по коже, замораживая, причиняя боль.

Страх захлестнул с головой. Я снова и снова пыталась высвободиться, но не получалось. И отчаяние начало подниматься внутри, когда внезапный зеленый свет снова охватил портрет женщины и я вдруг поняла, что холод отступил. И я могу касаться картины.

Зеленый огонек помог мне. И стоило поспешить, так как я не была уверена в том, что он сможет надолго удерживать темную магию, которой это полотно было пропитано, словно грунт, по которому художник творит свое волшебство.

Резко дернула раму в сторону и приподняла. На удивление, портрет с легкостью поддался. Теперь, объятый свечением, он казался простым произведением искусства. А вот под ним обнаружилась ниша. Темная и узкая, достаточная только для того, чтобы в ее черный зев просунуть руку. Что я и поспешила сделать, отбросив прочь даже мысль об осторожности и чувствуя, как холод возвращается. Это означало, что стоит спешить.

Рука скользнула в пространство между ледяных камней. Ощущение было такое, будто я просунула пальцы в снег на трескучем морозе. Но там, в самой глубине, почти сразу нащупала что-то. Какой-то предмет. Длинный, узкий и…удивительно теплый на фоне окружавшего меня холода. Недолго думая, обхватила его пальцами и дернула на себя, высвобождая руку из плена темноты. Почти в тот же миг, как я вытащила таинственный предмет, под моими ногами что-то оглушительно затрещало. И я повалилась вниз, крича и пытаясь при этом не упустить находку из пальцев.

Упала неудачно, ударившись бедром и плечом, но непонятный предмет не выронила.

Выругавшись тихо и с шумом втянув воздух, села, потерев свободной рукой ушибленные места. Взгляд устремился испуганно в направлении двери, но ничего не произошло. Видимо, дух, обитавший в этом мире, находился где-то далеко от главного корпуса. Так что мне, в какой-то степени, благоволила удача. Но не стоило расслабляться, так как призрак мог появится в любой момент. На его стороне была внезапность и возможность бесшумно проходить через любые стены.

Я опустила взгляд. Магический огонь завис в метре над головой, давая достаточно света, чтобы разглядеть находку.

В руке лежал цилиндр, выполненный из драконьей кожи. На потемневшей от времени поверхности были начертаны странные письмена. И я не сразу поняла, что это язык мертвых, который некроманты начинают изучать только на третьем курсе. Так что прочесть их я оказалась не в состоянии. Зато открыть цилиндр смогла сразу.