Погоня длилась не очень долго. На берегу озера возле мистического камня, в который, по преданию, превратилась, спасаясь от преследователей, Семирамида-Шамирам, Артавазд настиг Васака и преградил ему путь, вынудив соскочить с лошади, взять меч и защищаться. Артавазд спешился и, держа меч, пошел на противника.

– Ты предатель! – кричал Артавазд. – Ты забыл пословицу «Кто роет другому могилу, сам в нее попадет»!

– Кто друг, а кто враг, разве разберешь! – произнес Васак. – Только глупцы верят в справедливость, верность и преданность. На самом деле все преследуют свои низкие цели.

Артавазд бросился на него и первым нанес удар, Васак прикрылся мечом.

– Царь доверял тебе, – Артавазд с ненавистью смотрел на царедворца, – а получил низкое предательство. Но возмездие неотвратимо!

– Царь стар, выжил из ума, совершает одну ошибку за другой. Он погубит Армению, – с усмешкой сказал Васак. – Только в союзе с Римом страну ждут процветание и благополучие!

– Страну постигли несчастья, и ты есть главный виновник всех неудач!

Артавазд нанес рубящий удар сверху. Васак применил защитное движение. Артавазд нанес диагональный удар справа налево, нацелившись в голову, но Васак, отбив удар, сам попытался рубить горизонтально справа налево по бедру царевича, но тот с поспешностью закрылся.

– Ты, Артавазд, горяч и не понимаешь, что политика – это игра, – крикнул Васак, – и выигрывает тот, кто в неразрешимых задачах всегда найдет решение, жертвуя хоть родиной, хоть жизнью!

– Я всегда подозревал, Васак, что ты мерзкий политик, но ты еще жалкий лжец и отпетый негодяй! – воскликнул юноша.

Васак, разозленный до бешенства этими словами, сделал выпад, и теперь, кроме меча в одной руке, в другой появился кинжал, которым он натренированным движением ранил в левую руку не успевшего увернулся Артавазда.

– Попрощайся с жизнью, царевич! – крикнул Васак.

Снова противники скрестили мечи, и их глаза засверкали яростью. Артавазд отступил, сделав вид, что будет бить в бедро, и, как только Васак опустил меч для защиты, юноша молниеносно взмахнул мечом и занес его над головой министра. Тот не успел защититься и получил удар по голове. Брызнула кровь, Васак бросил меч, повалился на землю, его парализовал страх, в агонии отчаяния он закричал:

– Вся моя жизнь – иллюзия, я так стремился к вершине, что не заметил падения.

– Предательством счастья не сыщешь! – Царевич смотрел на поверженного врага, зажимая рану на окровавленной левой руке и остывая после смертельной схватки.

Собрав последние силы, Васак прохрипел:

– Мне надо было убить тебя еще в колыбели.

Артавазд поднял меч, вонзил его прямо в сердце мерзавца и, резко вытащив свой клинок, произнес:

– Ты получил вознаграждение, достойное изменника.

Около камня Семирамиды-Шамирам, на месте явно заколдованном, лежало распростертое тело злодея, который сумел помешать Тиграну II Великому воплотить многие идеи о возвышении нации.

Римское войско, боеспособное и хорошо обученное, под руководством Лукулла двинулось в поход. Длинная колонна шла на север к Армянскому Тавру, где у деревни Семал начинался тайный проход в горах, преодолев который Лукулл рассчитывал выйти на равнину – Мушская и Арацанская долины – и кратчайшим путем дойти до Арташата. Порядок построения колонны был им заведен раз и навсегда: впереди разведка, за ней легкие пехота и конница, за ними в авангарде легион и отряд, наводящий мосты, потом главнокомандующий со своим обозом, объединенная конница, мулы, тянущие осадные машины, и, наконец, основная ударная сила – три мощных легиона, а в хвосте – вспомогательные войска, обоз и все остальное. Лукулл и Мурена верхом на лошадях, первый в пурпурном плаще с золотым шитьем, второй в темно-красном плаще, следовали в колонне и вели разговор.

– Угроза Арташату, я уверен, заставит Тиграна принять решительный бой, – говорил Лукулл.

– Нам не помешали бы легионы Сорнатия, – сказал Мурена. – Два его легиона могли бы выйти к Арташату с севера, а наши четыре – с юга, и ловушка захлопнется.

– Сорнатий стережет понтийские города, его постоянно атакует Митридат. Сами справимся.

Колонна шла мимо Тигранакерта, от крепостных стен которого остались развалины. Дворец, цитадель, храмы и дома были почти разрушены, рабы отправлены на невольничьи рынки, и только бродяги да собаки в поисках пищи рыскали по мертвому городу. Впереди деревня Семал.

– Проконсул, – прискакал командир разведывательного подразделения, – жители, за исключением древних стариков и старух, покинули деревню и увели скот, урожай собран и находится в амбарах!

– В Арацанской долине много деревень, – с кривой усмешкой сказал Лукулл, – наши обозы и так полны продовольствия. Деревню сжечь, людей убить!

Армянский Тавр – это горы, простирающиеся южнее реки Арацани, пересечь их можно, только зная маршруты в горах, и вот римское войско вступило на один из них. Вход в ущелье начался с живописной природы – столетние дубы как стражи охраняли теснину, вечнозеленые фисташковые деревья, увешанные плодами, выстроились в длинную молчаливую аллею.

– Мурена, – Лукулл был в хорошем настроении и предавался созерцанию, – знаешь, фисташки имеют удивительный сливочный вкус. Я отправил с обозом десяток фисташковых деревьев и поручил посадить их в моем саду в Риме. Надеюсь, приживутся.

– И какой толк от фисташек? – недоумевал Мурена.

– Они омолаживают человека и поднимают настроение. Но есть секрет: собирать орешки нужно только рано утром или поздно вечером. И еще, фисташки мне напомнили о царице Савской.

– Царице Савской?

– Ты никогда не был в моей библиотеке, одной из лучших в Риме. Мировая история скрывает много тайн, и царица Савская – тоже тайна. В старой книге о ней пишут, что была она неземной красоты и жила в волшебной стране на юге Аравии. Она, желая проложить торговый путь из Аравии в Сирию через Иудею, пришла в Иерусалим к царю иудеев Соломону и сказала: «Отгадаешь мои загадки – ты мудрец, если нет – ты обыкновенный человек».

– Какие же загадки она загадала?

– Например, показала Соломону две одинаковые розы и попросила определить, какая из них искусственная. Мудрец призвал на помощь пчелу.

– И чем все закончилось?

– Царя Соломона она соблазнила.

Вместе посмеялись.

– Просто так, Лициний, ты ничего не говоришь, – вкрадчиво сказал Мурена. – В чем на этот раз смысл твоих слов?

– Мурена, и царь, и царица были очень богаты, и никто не знает, где спрятано их золото. Возможно, ответ есть у армянского царя.

В хорошем настроении они двигались по горной дороге. Колонна, поднимаясь выше в горы, шла по ущелью, утопающему в зелени, а вокруг пели птицы, сновала дичь, пестрели цветы. Открылся вид на великолепный водопад. Вода с огромной высоты падала вниз, создавая облако брызг и страшный шум, и эта мощь не могла не восхищать человека. Водяная пыль красиво сверкала всеми цветами радуги. В ущелье, куда падала вода, протекала бурная река, через которую был перекинут деревянный мост на четырех опорах. Римские разведчики и инженеры мост обследовали, и он не вызвал никаких сомнений, о чем доложили Лукуллу. Тот лично прискакал к мосту и встал на пригорке, наблюдая за переправой войск на другой берег. Военачальник на коне в своем пурпурном плаще смотрелся всемогущим и величественным, внушая своим солдатам уверенность и гордость. Подразделения, получив разрешение на переход, пошли по мосту.