— Китти! — Голос Гонории настойчиво пытался привлечь ее внимание.

— Что? Да, Гонория, в чем дело?

— Мистер Тритауер ведь не рассказывал мне бамберийскую сказку просто для того, чтобы мы наняли его осликов, не так ли? Его история о принце и его жене — правда, я уверена в этом!

— Конечно! — заверила ее Китти и удивилась, откуда у нее такая уверенность.

Пони перешли старинный каменный мост, перекинутый через маленькую горную речку, и Китти, когда начала подниматься в гору, ощутила, как в ней нарастает волнение.

Узкая тропа из полустертых временем камней, которую определенно проложила не природа, заросла лишайниками.

— Боже мой! Это похоже на дорогу самого рока, — воскликнула удивленная Олимпия.

— Вот видишь! — радостно закричала Гонория и ударила ногами по толстым бокам пони, чтобы первой добраться до вершины горы.

Другие последовали за ней по тропе, которая становилась все более крутой и извилистой, пока наконец, сделав последний поворот, они не оказались среди развалин некогда обитаемого замка. Черные камни где поднимались ввысь, где лежали беспорядочным нагромождением. Их можно было принять за часть самой горы.

— Прабабушка мистера Тритауера была права! — сказала, смеясь, Гонория, спрыгивая с пони. Все последовали ее примеру и стали бродить среди руин, оживленно болтая. Одна лишь Китти была странным образом молчалива и задумчива. Во всем здесь чувствовалась печаль, как и предсказывала бабушка мистера Тритауера, подумала Китти, но вместе с тем было и счастье. Огромное счастье и даже больше!

— Ой! Ой! — сказала Гонория почти благоговейно. — Разве это не божественный вид? Замок, похоже, построен на гребне самой горы.

Отсюда видно две долины.

— Я не уверена, что твой мистер Тритауер не ввел тебя в конце концов в заблуждение, — резко сказала Олимпия. — Здесь нет никакого замка и никогда не было. Просто каменные образования так располагаются на горе, что создается впечатление о бывшем жилье.

— Ты совершенно не права, Олимпия, — спокойно произнесла Китти таким необычно тихим голосом, что они все повернулись взглянуть на нее. Она шла не спеша, к удивлению ее кузенов, словно искала что-то особенное, потом ее зеленые глаза вдруг загорелись. — Горные образования не делают ступеней, Олимпия. Взгляни сюда!

Пораженные, они следили, как Китти царственной походкой поднималась по покрытой мхом и лишайником каменной лестнице.

— Боже милостивый! — воскликнул Джордж. — Китти абсолютно права. Это, конечно, лестница.

— Что ж, очень хорошо, — согласилась Олимпия, потом вздрогнула. — Это лестница, Джордж и Гонория правы. Это замок, но меня знобит от холода. Теперь, когда мы все пришли к единому мнению, может, мы вернемся в Тритауер Уелс?

— Дорогая сестра, нам нужно подождать остальных. Неужели ты не помнишь, что твой возлюбленный и два моих знакомых должны присоединиться к нам здесь?

Однако, прежде чем Олимпия смогла ответить, небо над ними с присущим британским своенравием внезапно потемнело. Раздался угрожающий раскат грома, и на них закапали крупные капли дождя.

Вскрикнув одновременно, сестры Бауен поискали глазами какое-нибудь укрытие и были быстро препровождены тремя братьями в углубление в одной из стен замка. А Китти спряталась от дождя в алькове на верху лестницы, где она стояла. Она чувствовала себя в безопасности.

Словно она была отсюда родом. Словно стояла на этом самом месте раньше. Она вздохнула с внезапным ощущением счастья, и на мгновение все окружающее ее исчезло, кроме этого волшебного ощущения, которое она испытывала в этот миг.

Потом ее внимание привлекло какое-то движение в том месте, где они вступили на территорию замка. Она с улыбкой наблюдала, как трое молодых людей, модно одетых джентльменов, верхом на великолепных лошадях, с гиканьем и смехом рысью въехали на вершину горы.

Спрыгнув с лошадей, они бросились бежать по траве, ища убежища от непогоды.

После нескольких минут дождя, который лил серебристыми потоками и сопровождался захватывающими вспышками молний и ударами грома, гроза прошла, направившись вниз, в долину.

Она слышала, как внизу молодые люди знакомились. Раздался игривый смех Гонории. Это был звук, свойственный ее кузине, который всегда издавала Гонория, увидя джентльмена, который ее заинтересовал.

Китти устремила взор вдаль над густо поросшей лесом долиной.

Легкий ветерок играл ее черными кудрями, она не спешила покинуть свою маленькую нишу и присоединиться к остальным. Она глубоко вздохнула от чувства полного покоя и удовлетворения, как вдруг ощутила рядом с собой чье-то присутствие.

— Ваши кузены послали меня за вами, мисс Кэтрин, — услышала она глубокий мужественный голос. — Я сэр Томас Смолл. Взглянув на вас снизу, я подумал, что вы вообще не имеете никакого отношения к Бауенам. Вы скорее волшебная хозяйка этой башни.

Китти обернулась. С ее розовых губ уже готова была сорваться умная острота, но она застряла у нее в горле, когда зеленые глаза встретились с темно-синими, подернутыми дымкой, — глазами молодого человека. «Ты нашел меня наконец!» Сердце дико забилось, когда эти слова пролетали в ее голове. «Я знаю этого человека», — лихорадочно подумала она, в то время как она твердо была уверена, что никогда в жизни не видела этого красивого юноши. Но сердце и душа настаивали: «Я знаю этого человека!» И, не в силах бороться со своим волнением, она отдалась восхитительным чувствам, обволакивающим ее.

Сэр Томас Смолл ласково улыбнулся Кэтрин Уильямс и, взяв ее изящную ручку, тихо сказал:

— Да, дорогая мисс Кэтрин, я чувствую то же самое. Вы не должны думать, что я сумасшедший, хотя я не уверен, что не лишился разума.

Поверите ли вы мне, прекрасная хозяйка башни, когда я скажу, что верю в то, что нам суждено пожениться? Поверите ли вы, моя дорогая, что я собираюсь сделать вас своей женой, как только ваши опекуны позволят нам обвенчаться? Господи! — Он провел нетерпеливой рукой по волнистым черным волосам. — Что вы должны подумать обо мне?

Клянусь вам, я не лунатик. Никогда прежде я не вел себя так с женщиной! — Он нежно сжал ее руку. — Вы выйдете за меня замуж, дорогая, правда?

Киттс медленно кивнула, зачарованная его взглядом. Она изучала его лицо, будто пытаясь что-то отыскать в нем, но не знала что.

— Я не думаю, что вы сумасшедший, сэр, потому что на меня тоже нахлынули знакомые ощущения и вместе с тем совершенно неведомые мне. Однако сердцем я знаю, что вы говорите правду, и с радостью выйду за вас замуж.

Он медленно поцеловал ее руку Тепло его губ наполнило ее восхитительным жаром. «Все так странно устроилось», — подумала она, погружаясь в глубину его замечательных, подернутых дымкой глаз. На краткий сладкий миг она увидела это место таким, каким оно было когда-то: внизу в большом зале горели камины, разноцветные шелковые знамена свисали с балок, взад-вперед сновали слуги. Потом внезапно все исчезло, и он улыбался ей.