Саффи сосредоточилась на напитках, которые разливала. Она не лукавила. Она сделает все, что сможет, она на что угодно пойдет ради Юнипер. Но Перси никогда не поймет. Папино завещание было совершенно недвусмысленным: если Юнипер выйдет замуж, замок будет потерян. Любовь Перси, ее жизнь, смысл ее существования…

Юнипер хмурилась, глядя в огонь.

— Она справится, правда?

— Да, — солгала Саффи и осушила бокал, потом наполнила его снова.

— Мне известно, что это значит, известно, и мне ужасно жаль; ну зачем папа так поступил? Я никогда их не хотела. — Юнипер указала на каменные стены. — Но мое сердце, Саффи! Мое сердце.

Саффи протянула сестре бокал.

— Вот, дорогая…

Она осеклась; ее рука метнулась ко рту, когда Юнипер встала и обернулась.

— Что?

Однако Саффи словно онемела.

— Саффи? — позвала Юнипер.

— Твоя блузка, — еле выдавила Саффи, — она…

— Она новая.

Саффи кивнула. Это всего лишь игра света, не более. Она взяла сестру под руку и потащила к лампе.

И согнулась пополам.

Это не ошибка. Кровь. Саффи пыталась справиться с паникой; убеждала себя, что бояться нечего, пока нечего, необходимо сохранять спокойствие. Она поискала подходящие слова, чтобы сообщить об этом, но не успела — Юнипер проследила за ее взглядом, натянула ткань блузки, на мгновение нахмурилась и завизжала. Принялась лихорадочно смахивать пятна с блузки. Шагнула назад, как будто от ужаса можно было убежать.

— Тсс. — Саффи похлопала ее по руке. — Успокойся, дорогая. Не надо волноваться.

Но она чувствовала вкус призрачной спутницы — своей собственной паники.

— Дай я посмотрю на тебя. Дай Саффи на тебя посмотрит.

Юнипер замерла, и Саффи дрожащими руками расстегнула пуговицы. Распахнула полы блузки, провела кончиками пальцев по гладкой коже сестры — отзвук заботы о маленькой Юнипер, — изучая ее грудь, бока и живот в поисках ран. Глубоко вздохнула от облегчения, когда ничего не нашла.

— С тобой все в порядке.

— Но чья? Чья? — Голос Юнипер дрожал. — Откуда она, Саффи?

— Ты не помнишь?

Юнипер покачала головой.

— Совсем ничего?

У Юнипер стучали зубы; она снова покачала головой.

Саффи заговорила спокойно и мягко, как будто с ребенком;

— Дорогая, как, по-твоему, у тебя случился провал в памяти?

В глазах Юнипер вспыхнул страх.

— Голова болит? Пальцы… покалывает?

Юнипер медленно кивнула.

— Хорошо.

Вымученно улыбаясь, Саффи помогла сестре снять испорченную блузку и обняла ее за плечи, едва не заплакав от страха, боли и любви, когда нащупала под кожей хрупкие косточки. Надо было поехать в Лондон, надо было отправить Перси в Лондон и забрать Джун домой.

— Все хорошо, — уверенно заявила Саффи, — теперь ты дома. Все будет хорошо.

Лицо Юнипер ничего не выражало, она молчала.

Саффи взглянула на дверь; Перси придумает, что делать. Перси всегда знает, что делать.

— Тсс, — сказала Саффи, — тсс.

Она обращалась скорее к себе, чем к Юнипер, которая больше не слушала.

Они вместе сели на край кушетки и принялись ждать. В камине трещал огонь, ветер носился по камням, дождь хлестал в окна. Казалось, прошла сотня лет. Затем в дверях возникла Перси. Она прибежала с грелкой в руке.

— Мне показалось, я слышала визг… — Она остановилась, заметила, что Юнипер раздета. — Что? Что случилось?

Указывая на запачканную кровью блузку, Саффи сказала с устрашающей бодростью:

— Давай-ка помоги мне. Юнипер провела в дороге весь день, и мы просто обязаны набрать ей чудесную теплую ванну.

Перси мрачно кивнула; близнецы встали по бокам от своей младшей сестры и повели ее к двери.

Комната привыкла к их отсутствию; камни зашептались.

Разболтанная ставня слетела с петли, и никто не увидел, как она сорвалась.

— Она спит?

— Да.

С облегчением выдохнув, Перси шагнула чуть дальше в чердачную комнату, чтобы взглянуть на младшую сестру, и встала у кресла Саффи.

— Она что-нибудь говорила тебе?

— Немного. Она помнит, как ехала на поезде, потом на автобусе, автобус остановился, она присела на обочине; затем она сразу оказалась на подъездной дорожке, почти у двери, руки и ноги у нее покалывало. Как бывает… ну, знаешь, после.

Да, Перси знала. Она провела костяшками двух пальцев вдоль линии роста волос Юнипер и вниз к щеке. Их младшая сестренка казалась такой маленькой, такой беспомощной и безобидной, когда спала.

— Не разбуди ее.

— Это вряд ли, — отозвалась Перси, указывая на флакон с папиными пилюлями у кровати.

— Ты переоделась, — заметила Саффи, легонько потянув сестру за штанину.

— Да.

— Собираешься на улицу?

Перси коротко кивнула. Если Юнипер вышла из автобуса, но все же отыскала дорогу домой, вероятно, причина провала в ее памяти, причина крови на ее одежде находится где-то неподалеку от дома. А значит, Перси должна немедленно все проверить; взять фонарик, пройти по дорожке и хорошенько поискать. Она не желала размышлять над тем, что именно найдет; ей было известно только одно; ее долг — убрать это. Если честно, она была рада задаче. Важной и четкой цели, которая поможет отогнать страхи, не позволит воображению умчаться вперед. Положение и без того было тревожным. Она взглянула сверху вниз на голову Саффи, ее хорошенькие кудряшки, нахмурилась и обратилась к сестре:

— Обещай мне, что займешься делом, пока я хожу, а не просидишь здесь все время в переживаниях.

— Но, Перси…

— Я серьезно, Саффи. Она пролежит в забытьи много часов. Отправляйся вниз; возьми перо и бумагу. Отвлекись. Паника нам ни к чему.

— Остерегайся мистера Поттса, — наказала в свою очередь Саффи, переплетя пальцы с пальцами Перси. — Не свети фонариком во все стороны. Ты же знаешь, как мистер Поттс горячится насчет затемнения.

— Обязательно.

— И немцев тоже, Перси. Будь осторожна.

Перси отняла ладонь у сестры, смягчив это тем, что засунула обе руки в карманы, и криво усмехнулась.

— В такую-то ночь? Если у них есть мозги, они давно сидят дома в своих теплых кроватках.

Саффи попыталась улыбнуться, но тщетно. Кто мог ее винить? В комнате толпились старые призраки. Перси подавила дрожь и направилась к двери со словами:

— Ну ладно, я…