class="p1">Чжу Баи по жизни не очень хорошо получалось врать. По нему обычно все было видно. Особенно если его распирало от чувств. Он старался не попадаться на глаза Сун Линю. И думать о мертвых друзьях в своем мире, когда тот звал его для экспериментов или сам приходил к нему в комнату.

У входа в библиотеку Сун Линь поставил двух марионеток для охраны. Чжу Баи говорил с ними: уговаривал пропустить, врал, что ему нужны другие книги, что ему скучно. Еще что-то. Как-то попытался пролезть в окно, но концерт не получился — хотя это заняло много времени, в окно он пролез. Его никто не задержал. И не заметил. Но все это, конечно, было для того, чтобы скрыть реальный способ, которым Чжу Баи попадал в библиотеку — через подкоп. Места в подкопе было мало. Настолько, что Чжу Баи боялся, что не пролезет, если еще подрастет. В библиотеке он никогда не задерживался — он уже выучил, где нужные ему книги, так что возвращал на место прошлую, брал следующую и сбегал. Подкоп сделал кто-то из животных, возможно диких. Конечно, не до библиотеки — доделывал уже Чжу Баи. Просто от скуки, ну и, честно говоря, надеялся, что нора приведет его наружу. А привела в библиотеку. Когда Чжу Баи это нашел, он еще не знал, зачем ему подкоп. Разве что спрятаться, если очень надо. Первую книгу он брал не скрываясь, никто его и не останавливал. Теперь-то, конечно, стали следить за тем, что Чжу Баи читает.

Чжу Баи просил купить ему художественные романы и делал вид, что читал их. Он стал умнее прятаться, он всегда мог незаметно убрать книгу, заменив ее другой. Он сделал перестановку мебели в спальне так, чтобы можно было контролировать пустое пространство вокруг на случай появления там марионетки (они умели быть беззвучными).

В библиотеке нашлось не так много книг на его тему, в основном обрывками можно было что-то узнать. Некоторым книгам Чжу Баи не знал, можно ли вообще верить. В них легенды о людях, что могли проходить в другие миры, соседствовали с легендами о том, как после отрубания головы у человека открывались глаза на сосках и он продолжал драться. Чжу Баи некого было спросить, однако его спасало то, что он читал про себя и мог сказать, что точно, а что придумки. Проверить он это, увы, не мог, потому что ошейник снимали только на эксперименты. К слову, и о механизме работы ошейника Чжу Баи тоже искал книги. С этим было даже попроще, потому что механизм этой магии был изучен всесторонне. Любой мог освоить эту технику при желании, а вот использовать именно на этом ошейнике — нет. Потому что, оказывается, Сун Линь каждый раз открывал и закрывал ошейник своей кровью. Чжу Баи стал подмечать — Сун Линь делал прокол в подушечке пальца, но каждый раз обманывал, словно снимает ошейник просто расстегивая его.

В целом Чжу Баи ощущал себя лучше. Его учили простым боевым техникам, заклинаниям, чтобы восстановить ядро, которое как-то было связано со способностью. То есть Чжу Баи раньше не нужно было ядро, чтобы появиться в этом мире. Ведь в его не про какие ядра не слышали. Но в этом мире и в этом теле ядро влияло на способность. Приходилось его поддерживать так же, как мышцы — простыми тренировками. Ничему сложному или опасному Чжу Баи не учили. Боевые техники он знал потому, что занимал тело местного Чжу Баи, которого все же чему-то да учили. Именно знания этого мира и помогали ему понимать трактаты — вряд ли Го Хэн в такой же ситуации стал бы искать ответ в книгах, банально потому что не знал бы принцип работы магии.

Иногда Чжу Баи казалось, что Сун Линь только делает вид, что ничего не замечает. Или что книги ненастоящие, а проверить подлинность данных Чжу Баи пока не мог. И что прокол на пальце Сун Линя такой же концерт и обман. При этом у Чжу Баи поджимало время. Если бы все пошло по его планам — то все можно было провернуть очень просто. Его план был в том, чтобы в один выбранный день сбежать из этого места через другую реальность, потом сделать прыжок из той реальности, забрать отсюда обоих Го Хэнов с собой в новую реальность. Не обязательно в ту, через которую прыгал. Тут и Сун Линь играл ему на руку — глава клана показывал Чжу Баи пути в другие миры. Чжу Баи не видел, что именно в тех мирах, но внутренне у него словно появлялся каталог пригодных для жизни миров, из которых Сун Линь просто тащил в этот мир всякий мусор и зверушек в качестве эксперимента. Из всего притащенного мусора оружием выглядел только автомат. Натуральный такой автомат времен первых мировых войн, но лишенный рожка и потому абсолютно бесполезный.

***

— Не спишь? — в темноте спросил Чжу Баи. Го Хэн пытался делать вид, что спит, и думал, что у него это получалось. Он не хотел идти снова в общим зал. Он оставался в «спальне», и кроме него тут была еще пара заклинателей по углам, не больше. Остальные снова следили за испытанием.

— Не сплю, — признался он.

— Рука… у тебя шрам на руке, он свежий. Ты получил это недавно в своем мире.

Го Хэн и думать забыл. Раны не загноились, как они боялись. Более того, у Чжу Баи вместе с возрастом уменьшилась и рана, став просто царапиной на запястье. А Го Хэна вылечили уже когда он в школу вернулся. Вылечили так, чтобы рана больше не кровоточила и быстро затянулась. Только красный шрам остался.

Не хотелось об этом говорить. Казалось, что возвращение в свой мир прожевало Го Хэна до состояния кашицы и выплюнуло в этот. Если бы он продолжал пить, ждать улучшений, задаваться вопросами, зачем, почему, кто виноват — было бы не так больно. Но это все равно, что перелом, который раз за разом срастался бы неправильно. Нужно было снова все это сломать, чтобы потом заросло.

К тому же он не помнил, сколько известно этому Чжу Баи. Такой наивный и доверчивый, вряд ли ему сказали столько же, сколько всем, и Го Хэну пришлось бы объясняться. Поэтому некоторое время он думал, приподнял плащ, чтобы убедиться, что тут почти никого, и тем более, что его не услышат. Затем снова накрыл их обоих плащом, и, видимо, что-то выражением своего лица или жестами выдал, потому что Чжу Баи, сидящий в наклоненной колбе, поежился.

— Когда мы оказались в этом мире, Чжу Баи говорил, что к нему возвращались твои воспоминания. Когда он сбежал по моему следу в мой мир — он увидел воспоминания моего Чжу Баи. Они влияли на него — какие-то в меньшей степени, какие-то в большей. Он объяснял мне то, чего я не мог знать, потому что, увы, не поговорил со своим толком… В моем мире Чжу Баи ушел добровольно. Умер добровольно, потому что происходившее было слишком для него. В этом есть и моя вина… — задумался, поморщившись, словно ел полезную, но невкусную еду, но тут среди нее попалась и горькая. — В этом полностью моя вина, но… Я виноват, в общем. Обычно он просто просыпался и говорил со мной. Иногда его трясло. Но как-то ночью он попытался сделать то же, что и мой Чжу Баи. Не потому, что я довел его — я спас его, а потом защищал. Я… просто хотя бы перед ним пытался это искупить. Как когда случайно задавишь котенка и берешь другого с улицы, чтобы тебя это не мучило… Я вроде и понимал, что уже ничего не исправить, но все равно старался.

— Тебе становилось легче, — подсказал Чжу Баи.

— Да… Да. Словно я смог начать все с начала и исправиться. Стал взрослее, мудрее. Как-то ночью к нему вернулись воспоминания о той ситуации, которая довела его в моем мире. И его словно выключило. Он забыл кто он, забыл, что это было не с ним. Он попытался повторить… Слушай, я понимаю, что у вас есть монстры. У нас есть люди, они тоже вроде монстров. И из-за людей я попадал в разные ситуации, и мне было жутко. Правда страшно. Иногда я думал, что умру. Не всегда быстро… была одна банда — я думал, что с меня кожу сдерут. В общем, многое повидал. Но тогда мне было страшно иначе…

— Страшно не за себя, — снова подсказал Чжу Баи.

— Страшно себя, — поправил Го Хэн. — Словно ты долго не соображал и бил человека. Да, догадывался, что делаешь плохо, но не думал в тот момент. Бросил его в подвал, протрезвел… а потом дверь открыл и увидел его. И понял, что это ты натворил. Не знаю, сказали ли тебе, но я любил ведь его. Так вот… я сделал это с любимым человеком. Словно спишь в своей спальне, своей кровати и вдруг из трещины в стене грузовик. И он не давит, но задевает… Не знаю как описать, не мастер…

— Что такое грузовик? — осторожно спросил Чжу Баи. Он приподнялся и теперь положил ладонь на ту стенку сосуда, что была ближе всего к Го Хэну, словно хотел его по носу погладить.

Го Хэн посмеялся вместо ответа, наклонился так низко, что стало совсем темно. Шепнул тихо-тихо:

— Ты знаешь, что я натворил?

Го Хэн подозревал, что знает. Иначе откуда все эти разговоры о том, что пока Чжу Баи в таком виде, ему ничего не угрожает?

Но Чжу Баи молчал. Что он в это время делал не было видно, и Го Хэн почему-то додумал, что собеседник прижался к противоположному краю бутылки. Го Хэн впервые подумал, что он сейчас одомашенный хищник. Кто его таким сделал? Непонятно. Словно был волком, готовым броситься без причины, просто потому что злой, а теперь покорный пес. Броситься все еще может, но уже не так страшно. Словно его помыли, подстригли когти и ступили клыки. Он даже сам себя больше не чувствовал опасным. За спиной еще оставались холод и темный лес, а так же некоторые события, которые очень хотелось забыть. Но почему-то казалось, что все будет хорошо. Они что-нибудь придумают. Возможно, его успокаивало то, что Чжу Баи был рядом. Пусть эта версия, которую в любой момент