«Не Тронь Меня» при северо-западной оконечности Имброса. 12/23 сентября 1770 г.663

Ваше сиятельство,

Имею честь уведомить Ваше сиятельство, что, оставляя остров Сио [Хиос] июля 5[/16] дня июля с эскадрой Ее императорского величества под моей командой, мы увидели два турецких от 64– до 70-пушечных военных корабля на якоре у мыса Янисари при входе в Геллеспонт – Был поздний вечер, когда мы их увидели, так что стали на якоре между Тенедосом и материком; рано утром на следующий день мы пошли под парусами и старались пройти между Тенедосом и континентом, но после многих бесплодных попыток мы были принуждены идти вокруг острова с «Саратовом» и «Не Тронь Меня», чтобы попробовать приблизиться к неприятелю, и оставили «Надежду» и «Африку» за движениями их смотреть до тех пор, пока мы их не увидим сами, что случилось еще до ночи. Мы обнаружили, что неприятель воспользовался временем, чтобы при помощи галер из Дарданелл подтянуться под крепости при входе в Геллеспонт.

Как от силы течений, так и от противных ветров только через два дня мы смогли добраться до ветреннаго берега на европейской стороне, где неприятель расположил лагерь и несколько батарей, которые, чтобы пройти как можно дальше к наветренной стороне, мы должны были идти на расстоянии мушкетного выстрела от берега, и мы получили их пальбу, которая вскоре прекратилась из‐за огня с наших пушек верхней палубы. Поскольку каждый корабль шел мимо крепости на европейской стороне, то с оной в нас палили, но большинство ядер задевало воду и падали в нескольких ярдах от нас, они были чрезвычайной величины. При том течение было от сей крепости, и мы шли к противостоящей крепости, с которой палили при нашем приближении; неприятель также разместил там 7 галер, которые стояли носом в нашу сторону между замком и теми кораблями; батареи поделали напротив их кораблей, и как мы приближались, неприятель со своих кораблей и батарей начал палить и изобильно разбрасывал снаряды на слишком большом расстоянии.

Но течение с такой силой тянуло наши корабли, и при малом ветре нас сносило на одну линию с ними, как только мы подходили на расстояние случайного попадания с их кораблей. С «Не Тронь Меня» и «Саратова» также палили из бортовых орудий, но каждый из них был слишком далеко, чтобы причинить вред. По сие время течение снесло нас ниже под ветр кораблей и близлежащего рифа камней у мыса Янисари, так что принуждены были все паруса поставить, чтоб оной опасности избежать664. В 16 число мы предприняли еще одну попытку – но из‐за силы течений и безветрия, а также того, что неприятель подошел к наветренной стороне – мы не имели никакого успеха, только убили и ранили несколько человек неприятеля. В их попытках досаждать нам ружейной стрельбой и с батарей я понял, что нельзя без попутного ветра пробовать действовать в этом проливе, а неприятель уже ныне под крепостью подтянулся. Я перестал и разместился с эскадрой на лучшей из возможных позиций, чтобы пресечь подвоз провизии в Константинополь, с того ж до нынешнего времени город действительно в блокаде, и слышал я, что малым нашим нападением Константинополь приведен был в великое беспокойство.

Я нашел хорошую воду, достаточно, чтобы снабдить эскадру на острове Имброс, и раздобыл немного свежего провианта для больных. Все на кораблях выздоровели, особенно когда я смог достать виноградное вино665.

Ныне же, Ваше сиятельство, имею несчастье Вам объявить о потере «Святослава» в 5 число сего месяца на мелях острова Лемнос, к которому острову шел я, чтоб с графом Алексеем Орловым советоваться о будущих предприятиях на благо службы Ее императорскому величеству и чтобы получить хлеб для нужд моей эскадры, а также поддержать корабли фрегатами и малыми вооруженными судами.

Описание этой потери корабля, сколько оно мне сведомо стало, а также действия при этом несчастном случае имею честь при сем приложить666. Но по счастию, 5 дней трудов и забот позволили спасти всех, кроме одного. Невозможно описать, что я мучительно пережил, в особенности потому, что дети мои находились со мной в том же несчастье. Я надеюсь, что как скоро о сем деле публично справиться можно, то виновных будут наказывать, ибо никто никогда толь стыдным и небрежным образом корабля не терял прямо у всех на глазах. Подумайте, Ваше сиятельство, какое мне было удивление, когда, не имея ни малейшего опасения, когда одевался, я оказался первым на корабле, кто почувствовал, что оный ударился на мели.