Пишет, что ему более понятны роли Триго- рина, Сорина, Шамраева («Ежегодник Моск. Худож. театра» 194911950 г.).

Август 31 Запись Чехова в дневнике П. Е. Чехова:

«Уехал В. Н. Ладыженский» (Собр. соч., т. 12).

Приглашение Чехову от таганрогского город­ского головы на закладку памятника Петру Вели­кому 12 сентября 1898 г. в Таганроге (Гос. б-ка им. Ленина).

К. С. Станиславский, проводивший лето в Харь­ковской губернии, писал мизансцены «Чайки», режиссерский план ее постановки и частями вы­сылал в Пушкино, где шли первые черновые ре­петиции «Чайки».

«Это была трудная задача, так как, к стыду своему, я не понимал пьесы. И только во время работы, незаметно для себя, я вжился 'и бес­сознательно полюбил ее» (К. С. Станиславский,

ЭБ "Научное наследие России"

А. TI. Чехов в Московском Художественном те атре, в сб. «Чехов в восп. совр.»).

Сентябрь, Вышел № 9 «Ежемесячных литературных при­

качало ложепмй» к журналу «Нива» с рассказом Чехова «Ионыч».

Сентябрь 2 В письме В. С. Мпролюбову:

«Если бы не бациллы, то я остался бы зимо­вать в Москве, где предстоит очень интересный сезон; но бациллы гонят меня, и я опять должен буду скитаться всю зиму и ничего не делать» (Собр. соч., т. 17, п. 2240).

Вл. И. Немирович-Данченко пишет К. С. Ста­ниславскому по получении постановочного плана трех действий «Чайки»: «Вы позволите мне кое- что не проводить на сцену? Многое бесподобно, до чего я не додумался бы. И смело, и интересно, и оживляет пьесу. Но кое-что, по-моему, должно резать общий тон и мешать тонкости настроения, которое и без того трудно поддержать.

Видите ли, «Чайка» написана тонким каран­дашом и требует, по-моему, при постановке необыкновенной осторожности. Есть места, кото­рые легко могут вызвать неловкое впечатление. Я думал убрать все, что может расположить зри­теля к излишним смешкам, дабы он был готов к восприятию лучших мест пьесы. Поэтому, например, при исполнении пьесы Треплева надо, чтобы лица вели себя в полутонах. Иначе пуб­лика легче пойдет за слушающими, чем за Треп- левым и Ниной. Треплев и Нина должны здесь доминировать со своим нервным, декадентским мрачным настроением над шаловливым настрое­нием остальных лиц. Если же случится наоборот, то произойдет именно та неловкость, которая провалила пьесу в П-бурге» («Ежегодник Моск. Худож. театра» 1949(1950 г.).

Сентябрь 3 В Пушкине черновая репетиция первого дей­ствия «Чайки» — по тетрадкам (Письмо Вл. И. Немировича-Данченко К. С. Станиславскому 4 сентября 1898 г. — «Ежегодник Моск. Худож. театра» 1949/1950 г.).

Запись в дневнике П. Е. Чехова: «Землекопы копают в саду ямки под наблюдением Антоши, сажают деревья» (Центр, гос. архив лит. и иск.).

Сентябрь 4 Вл. И. Немирович-Данченко пишет К. С. Ста­ниславскому, почему именно ему следует играть

ЭБ ' Научное наследие России" роль Дорна: «Я не ошибался. Недавно между мною, Ленским и Сумбатовым зашла речь о «Чайке». Сумбатов восхищается этой пьесой, но говорит, что она требует непременно актеров крупной величины, т. е. таких, какие имеются только в Малом театре. Я заспорил, т. е., не отри­цая, что пьеса требует талантливых актеров, потому что всякая пьеса их требует, я оспаривал мнение, что для «Чайки» особенно необходимы опытные. Во-первых, «Чайка» была в руках опытных и больших актеров (Давыдов, Сазо­нов, Варламов, Дюжпкова, Коммиссарж[евская] и т. д.) — что же они сделали с пьесой? Во-вторых, почему Нина, Треплев — главные роли — тре­буют исключительного опыта? Они прежде всего должны быть заразительно молоды. Лучше не опытные, но молодые.

А Дорн?! Дорн?! — восклицал Сумбатов.

Да, один Дорн требует от актера огромной выдержки и самообладания, потому что он один спокоен, когда все кругом нервничают. Его по­кой — это колористическое пятно на всей нервной пьесе. Он умен, мягок, добр, красив, элегантен. У него нет ни одного резкого и нервного движе­ния. Его голос раздается какой-то утишающей нотой среди всех этих нервных и изломанных зву­ков пьесы.

Ну? И как же совладать с этим молодому актеру?!

-— У нас эту роль будет играть К. С.

А!! Ну, это другое дело» («Ежегодник Моск. Худож. театра» 1949/1950 г.).

Сентябрь 5 Пишет А.С.Суворину: «Софья в «Гореот ума» так же похожа на Татьяну, как курица па орла. Софья написана дурно, это даже не лицо, а так персонажпк в викторо-крыловском вкусе Изви­ните меня за сию ересь» (Собр. соч., т. 17,п. 2242).

Сентябрь, У Чехова кровохаркаиье (Собр. соч., т. 17, до 9-го п. 2260).

Сентябрь 9 Чехов уехал в Москву.

В письме П. Е. Чехова М. П. и О. Г. Чеховым: «Антоша уже уехал 9 ч[исла] в Москву и от­туда в Крым» (Письмо П. Е. Чехова, И сентября 1898 г. — Гос. б-ка им. Ленина; собр. соч., т. 17, п. 2245).

ЭБ Научное наследие России"

Сентябрь 9 Вечером Чехов присутствует на репетиции «Чайки» в Московском Художественном театре, в помещении Охотничьего клуба на Воздвиженке. Репетировали первый акт и часть второго с перво­начально намеченным составом исполнителей, (Роль Тригорина исполнял Адашев (Платонов); Шамраева—Вишневский; (Станиславский — Дорн, отсутствовал в Москве). Знакомство с артистами Художественного театра (О. J1. Кншгпер, Несколько слов об А. II. Чехове, в кн. «Переписка А. П. Че­хова и О. Л. Книппер», т. 1 письмо Вл. И. Неми­ровича-Данченко К. С. Станиславскому, 12 сен­тября 1898 г. — Архив К. К. Алексеевой).

Сентябрь 10 К. С. Станиславский посылает Вл. И. Немиро­вичу-Данченко планировку четвертого акта «Чай­ки». Просит изменять се, как он найдет нуж­ным: «...я сам не пойму, хороша или никуда не годна планировка «Чайки». Я понимаю пока только, что пьеса талантлива, интересна, но с какого конца к ней подходить, пе знаю».

Объясняет, что он поместил лягушек во время сцены представления для создания иллюзии пол­ной тишины: «Ведь театральная тишина выра­жается не молчанием, а звуками» («Ежегодник Моск. Худож. театра» 1949/1950 г.).

Сентябрь 11 Чехов был в Третьяковской галерее (Письмо Нохлебиной Чехову 4 ноября 1898 г. — Гос. б-ка им. Ленина).

Присутствует на второй репетиции «Чайки» в Охотничьем клубе. Возражает против того, чтобы за сценой квакали лягушки, трещали стре­козы.

Зачем это? — недовольным голосом спрашивает Антон Павлович.

Реально, — отвечает актер.

Реально, — повторяет Л. И., усмехнувшись, и после маленькой паузы говорит: — Сцена — искусство. У Крам­ского есть одна жанровая картина, па которой велико­лепно изображены лица. Что, если на одном из лиц выре­зать нос и вставить живой? IIoc «реальный-), а картипа-то испорчена».

В письме Н. М. Ежову: «Я был на двух репе­тициях, мне понравилось. Роксанова очень не­дурна» (Собр. соч., т. 17, п. 2327; В. В.