Даль покачал головой.

– Что ж, по крайней мере, теперь мы знаем, кто она. Нужно выбираться отсюда. Жаль, что труп уже окоченел.

Райли наблюдала, как команда Даля грузит тело на каталку. Их усилия выглядели неуклюжими. Тело застыло в статую, и конечности в мешковатом костюме торчали во все стороны, высовываясь из-под белой простыни, которой прикрыли тело.

Репортёры ошарашенно наблюдали за трупом, пока каталка ехала по кочковатому полю к микроавтобусу патологоанатома со своей страшной ношей.

Когда тело исчезло в микроавтобусе, Райли и Криваро протолкнулись сквозь толпу журналистов и пошли к своей машине.

Криваро сел за руль, и Райли спросила, куда они поедут теперь.

– В штаб, – ответил Криваро. – Маккьюн сказал мне, что копы обыскали парк Леди Бёрдо Джонсон в том месте, где пропала Джанет Дэвис. Они нашли её камеру. Должно быть, она выронила её в момент нападения. Камера теперь в штабе ФБР. Давай выясним, что нам могут сообщить о ней в технической лаборатории. Возможно, нам повезёт и у нас появятся улики.

Слово больно укололо Райли.

Повезёт.

Странное слово для описания настолько невезучего события, как убийство женщины.

Но Криваро явно имел в виду то, что сказал. Интересно, как же он зачерствел, столько лет выполняя такую работу?

Выработал ли он полный иммунитет к ужасу?

По его голосу она не могла понять, а он продолжал говорить:

– Кроме того, муж Джанет Дэвис позволил Маккьюну просмотреть фотографии, которые она сделала за последние несколько месяцев. Маккьюн обнаружил, что она фотографировала в маскарадном магазине.

У Райли проснулся интерес.

– В таком магазине могут продавать наряды клоуна?

Криваро кивнул.

– Любопытно, не правда ли?

– Но о чём это может говорить? – спросила Райли.

– Пока трудно сказать – кроме того, что Джанет Дэвис достаточно интересовалась костюмами, чтобы захотеть их фотографировать. Её муж вспомнил, как она занималась этим, но она не говорила ему, где именно снимала. Маккьюн теперь пытается выяснить, где находится тот магазин. Как найдёт, он со мной свяжется. Это не должно занять много времени.

Криваро замолчал на мгновение.

Затем он перевёл взгляд на Райли и спросил:

– Как ты держишься?

– Нормально, – сказала Райли.

– Точно? – спросил Криваро. – Ты выглядишь бледной, как будто тебе совсем нехорошо.

И это, конечно, была правда. Сочетание утренней тошноты и шока от только что увиденного явно подкосило её. Но последнее, чего ей сейчас хотелось, это говорить Криваро о том, что она беременна.

– Я в порядке, – настойчиво повторила Райли.

Криваро сказал:

– Я так полагаю, ты что-то почувствовала насчёт убийцы там, на месте преступления?

Райли молча кивнула.

– Я что-то ещё должен знать – кроме вероятности того, что он запугал жертв до смерти?

– Это всё, – сказала Райли. – Кроме того, что он…

Она помедлила, подыскивая правильное слово:

– Садист.

Они ехали в тишине, и Райли стала вспоминать вид тела, распластанного на носилках. Ей было очень жаль, что жертве пришлось пережить такое унижение даже после смерти.

Как бы близко она ни почувствовала себя к убийце в тот момент, она знала, что ещё не поняла хода его больных мыслей.

И она не была уверена, что хочет этого.

Но что ещё ей придётся пережить, пока дело не будет раскрыто?

А потом, после этого?

Неужели моя жизнь теперь всегда будет такой?

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Войдя вместе с Криваро в чистое, прохладное здание имени Эдгара Гувера, Райли всё ещё не могла избавится от дурноты, возникшей на сцене убийства. Ужас как будто проник в каждую её пору. Сможет ли она когда-нибудь стряхнуть его – особенно запах?

Во время поездки сюда Криваро убедил Райли, что запах, который она почувствовала на поле, исходил не от тела. Она оказалась права: то пах мусор, оставшийся после фестиваля. Тело Джанет Дэвис пролежало недостаточно долго, чтобы успел образоваться трупный запах, как и тела убитых подруг Райли в Лантоне.

Ей всё ещё не довелось встретить запах разлагающегося трупа.

По пути Криваро сказал: «Ты поймёшь, когда его услышишь».

Не то чтобы Райли очень этого хотелось.

Она снова задумалась: «Что я здесь делаю?»

Вслед за Криваро она поднялась на этаж, на котором располагались лаборатории криминалистики, и дошла по коридору до двери с надписью «ФОТОЛАБОРАТОРИЯ». Рядом с дверью стоял долговязый длинноволосый парень.

Криваро представился мужчине, который кивнул и сказал:

– Чарли Барретт, лаборант. Вы как раз вовремя. Я только что проявил негативы из камеры, которая была найдена в парке Леди Бёрд Джонсон, и как раз собирался кое-что напечатать. Входите.

Чарли провёл Райли и Криваро по короткому коридору, залитому янтарным светом, а затем они зашли в столь же странно освещённую комнату.

Райли ударил в нос резкий и едкий запах химикатов.

Удивительно, но он не показался ей неприятным. Напротив, он как будто…

«Очищает», – поняла она.

Впервые с того момента, как она ушла с поля, на котором они нашли тело, та жуткая кислая вонь мусора забылась.

Даже ужас немного утих, и Райли перестало подташнивать.

Истинное облегчение.

Райли оглядела тускло освещённую странным светом комнату, поражаясь сложному оборудованию.

Чарли достал лист бумаги с рядами изображений и изучил его в полумраке.

– Вот улики, – сказал он. – Похоже, она была чертовски классным фотографом. Как жаль, что с ней такое произошло.

Пока Чарли раскладывал негативы по столу, Райли вдруг поняла, что никогда раньше не бывала в тёмной комнате. Она всегда отдавала свои плёнки на проявку в лабораторию, а Райан недавно купил цифровую фотокамеру, в которую вовсе не нужно было вставлять плёнку.

Муж Джанет Дэвис сообщил Маккьюну, что его жена пользовалась обеими видами камер. Обычно в работе она использовала цифровые, так что в парке девушка, по всей видимости, фотографировала для себя, а потому взяла пленочную камеру.

Чарли тоже показался Райли художником, настоящим специалистом в своём деле. Она задумалась…

Умрёт ли это искусство?

Неужели вся эта сложная работа с плёнкой, бумагой, инструментами, термометрами, таймерами, лампами и химикатами однажды уйдёт безвозвратно, как ушло кузнечное дело?