В субботу на автомойке он познакомился с молоденькой девушкой и уговорил ее поехать на ее машине за ним к нему домой. Когда он попытался заняться с ней любовью, видение возникло вновь и все испортило. Девушка молча оделась и уже на пороге мягко заметила, что ему стоит обратиться за помощью. Вместо этого Джерри, который до сих пор не мог пить, решил избавиться от дискомфорта, отправившись за город в магазин для взрослых.

Той ночью Джерри опять приснился тот же сон, но на этот раз, хотя у мальчика было детское лицо Джерри, у насильника тоже было его же, но уже взрослое лицо. Он проснулся и налил себе выпить несмотря на тошноту. Видение сохранялось вместе с сильными сексуальными ощущениями. Он начал фантазировать о сексе с ребенком – тихим послушным ребенком, который не знает и не переживает о его импотенции. Когда сексуальное возбуждение растаяло, Джерри оказался в туалете, где его рвало, рвало и рвало.

После этого он побоялся засыпать, не желая даже думать о том, что может ему присниться. От мысли, что ни секс, ни алкоголь не в силах его успокоить, у него началась паника. Через несколько беспокойных часов, когда солнце наконец встало, Джерри был готов обратиться за помощью. Когда Джерри переживал очередной развод, кто-то из сочувствующих коллег порекомендовал ему психотерапевта, и Джерри набрал его номер, в глубине души надеясь, что никто не возьмет трубку, так как было воскресенье. Когда секретарь записала его на прием на следующий вечер, он утешился мыслью, что, если психотерапевт не поможет, он покончит с собой. Он уже не в первый раз думал об этом.

На первом сеансе психотерапевт, опрашивая Джерри, установил, что у него проблемы с алкоголем, и потому поставил отказ от употребления спиртного в качестве обязательного условия терапии. Джерри, удивленный возникшим чувством облегчения, согласился.

Ко второму сеансу Джерри достаточно доверял психотерапевту, чтобы описать преследующие его образы. Через несколько сеансов он признался в одержимости сексуальными фантазиями и в потребности во все более юных анонимных партнершах. По совету психотерапевта он начал посещать собрания программы «Двенадцать шагов» для жертв сексуальной зависимости. Там он получил поддержку, необходимую для того, чтобы не превратить свои фантазии в реальность.

Тем временем на сеансах психотерапии он начал соединять воедино обрывки подавленных и отрицаемых воспоминаний о пережитом в детстве сексуальном насилии. Он подвергался ему много месяцев со стороны брата его отца, который незадолго до того вернулся из Вьетнама и жил в доме родителей Джерри. Этот его дядя, который так и не оправился от эмоциональной травмы, полученной на войне, в результате переехал из дома Джерри в пансион, где через несколько месяцев застрелился. В значительной мере травма Джерри была связана с самоубийством дяди – смертью, которую, как он считал в детстве, он сам навлек, так как страстно ее желал.

Вспоминая и заново переживая события из самого сложного периода в своей жизни, Джерри лишился остатков мужества. Он, наконец, воскресил в памяти и заново переживал обрывки физических ощущений, эмоций и мыслей того времени, которые много лет назад словно вычеркнула из сознания его психика, чтобы не оставлять ничего, что могло бы напомнить ему о насилии со стороны дяди. С тех пор эти ощущения и воспоминания словно оставались замороженными в глубинах его души, и Джерри потребовалось вспомнить и заново принять эти замороженные, отвергнутые частицы самого себя и своего опыта.

Любопытно, что значение самого слова «принимать» тесно связано с телом: получать из рук в руки или же впитывать, поглощать, вбирать в себя. Широкое использование этого слова в нашей речи позволяет предположить, что процесс забывания или отторжения воспоминаний воздействует на нас физически. Нечто важное в функционировании физического тела утрачивается или искажается. Я бы предположила, что это событие вызвано повреждением тонких тел. Для того чтобы восстановить здоровые физические функции, необходимо устранить повреждения этих тонких тел. Когда Джерри смог заново впустить в сознание отторгнутые частицы самого себя – травмирующие фрагменты собственного опыта и сопутствующие мысли и эмоции – их травмирующая сила стала слабеть.