А вот у Ленина почему-то никаких наивных заблуждений уже в то время не осталось. Он быстро понял, что делать ставку на агитацию во время голода бесперспективно. Через несколько лет во время составления программы своей партии в разделе об отношении к крестьянству он прямо укажет: «Социал-демократы не могут оставаться равнодушными зрителями голодания крестьянства и вымирания его голодной смертью. Насчет необходимости самой широкой помощи голодающим между русскими социал-демократами никогда не было двух мнений». То есть жесткое противодействие ненавистной русской монархии не исключает помощи ее подданным. Чувствуете разницу с современной оппозицией?

При этом Ленин, по свидетельству многих очевидцев, отнюдь не радовался голоду и не восклицал на каждом углу: «Чем хуже – тем лучше!» Напротив, он пребывал в скверном расположении духа, выслушивая кошмарные подробности гибели сотен людей. В те дни он утверждал, что, конечно, не следует революционерам вместе с полицией спасать несчастных крестьян. И не следует поддерживать правительство, потому что именно оно виновник всего. Но никогда Ленин не высказывался против кормления голодающих. Понимаете, в чем отличие от нынешних оппозиционеров?

Я уже слышу возмущенные голоса: «Щепетильность и политика несовместимы! В белых перчатках там делать нечего. Тем более что вы же сами рассказали о лозунге революционеров: «Цель оправдывает средства!» Все правильно. Именно за это и ругали сходящие с политической сцены народники марксистов. Больше того, Ленин тогда впервые узнал о себе, что он, оказывается, «совсем не любит мужика» и хочет пролетаризировать его.

Обвинение жесточайшее. Это как если бы покойного Немцова его партнеры по либеральной оппозиции порицали тем, что он недостаточно энергично сражается за западные ценности. В тот момент Ленин еще не обладал необходимым влиянием для того, чтобы вступать в полемику. За него это сделал Плеханов. Суть его ответа сводилась к простейшей формуле: у правительства есть ресурсы, у социалистов только слово. А значит, нужно способствовать росту классового самосознания трудящихся масс.

Обложка книги «Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал-демократов». Первая серьезная работа Ленина

Ленин, кстати, ответит критикам марксистов позднее. В Советском Союзе его работа «Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал-демократов» входила в основной набор наследия вождя, обязательного для изучения. И было за что воздавать такие почести первому крупному произведению Ленина. Сегодня большинство понятия не имеет, о чем эта книга. А ведь в ней сформулирован основной девиз большевиков (хотя до появления этого определения должны будут пройти еще годы): «Русские марксисты – это социалисты, исходящие из того воззрения на действительность, что это – капиталистическое общество и что выход из него один – классовая борьба пролетариата против буржуазии».

Для Ленина те годы были поистине судьбоносными. Не случайно он их потом назовет началом своей революционной деятельности. И вовсе не потому, что у него завершился период «начального накопления политического капитала». Русские марксисты стали выделять себя в особый круг. Определились и их идейные противники. В их число, помимо, естественно, монархистов, вошли представители интеллигенции. Той самой, для которой внутреннее фрондерство и имитация игры в революцию были важнее подлинных действий.

Сегодняшняя либеральная интеллигенция обожает обличать Ленина. Все им не так: и принципы прихода к власти, и модель государственного устройства, и неправильное политическое наследие.

А главное – не могут простить лидеру большевиков хлесткую и обидную оценку: «На деле это не мозг [нации], а г…о». Легендарные слова! Они сегодня известны обывателю значительно больше всех классических ленинских работ, вместе взятых. Недели не проходит, чтобы кто-нибудь с важным видом и нравоучительной и обличающей интонацией не повторил их в эфире оппозиционных СМИ.

Я много раз отмечал любопытную закономерность. Ни один из повторяющих эти слова не способен ответить, когда, кому и при каких обстоятельствах они были сказаны. Словно Ленин только тем и был занят, что ежедневно без устали оскорблял и поносил русскую интеллигенцию, испытывая при этом невероятное наслаждение. Вождь большевиков, безусловно, не относился к категории людей, готовых возлюбить весь мир. Но он был политиком с большой буквы. А значит, для того чтобы последовало такое острое заявление – должна быть веская причина. И не вырывать слова из контекста нужно, как это любит делать либеральная общественность, а разбираться подробно. Этим и займемся.

Ленин эти слова действительно произнес. Вернее, написал. Тут все честно, не придерешься. А сделано это было в письме классику русской литературы Максиму Горькому 19 сентября 1919 года. Поводом послужило решение Центрального комитета Российской коммунистической партии большевиков доверить Каменеву и Бухарину задачу определить правомерность ареста деятелей кадетской партии и освободить из-под стражи невиновных. Потому что Ленину было очевидно: многих взяли под горячую руку. В эпоху красного террора такое случалось сплошь и рядом.

Казалось бы, при чем тут русская интеллигенция? Дело в том, что исторически она всегда поддерживала исключительно «свои» партии. Например, целевая аудитория «Эха Москвы» всегда старалась голосовать за «Союз правых сил». У тех, кто попроще, особой любовью пользовалось «Яблоко». А в рассматриваемую нами эпоху – партия кадетов. То есть – Конституционно-демократическая. Возглавлялась она профессором Милюковым, одним из творцов Февральской республики. Публика состояла в партии весьма своеобразная. Ленин об этом и говорил в том самом своем письме. И закончил его соответствующим образом: «Интеллектуальные силы рабочих и крестьян растут и крепнут в борьбе за свержение буржуазии и ее пособников, интеллигентиков, лакеев капитала, мнящих себя мозгом нации. На деле это не мозг, а г…о».

Иными словами, Ленин разделил интеллигенцию на тех, кто служит молодой республике, и тех, кто мнит себя мозгом и совестью. А теперь внимание. С точки зрения именно русской интеллигенции ничего экстраординарного сказано не было. Я напомню, например, утверждение великого писателя Достоевского: «Наш русский либерал прежде всего лакей и только и смотрит, как бы кому-нибудь сапоги вычистить». И даже наше всё Александр Сергеевич Пушкин в свое время великолепно обозначил проблему:

Ты просвещением свой разум осветил,

Ты правды лик увидел,

И нежно чуждые народы возлюбил,

И мудро свой возненавидел.

Но вот что интересно. Никто из тех, кто неистово критикует Ленина за те самые слова, не делает этого в случае с Достоевским или Пушкиным. Ни Федора Михайловича, ни Александра Сергеевича в оскорблениях целого общественного класса не упрекают. И совершенно понятно почему. Современным либералам вообще свойственна мимикрия. В том же самом письме Ленин отмечает: «Интеллектуальным силам», желающим нести науку народу (а не прислужничать капиталу), мы платим жалованье выше среднего. Это факт. Мы их бережем».