радовали, но не все было так уж радужно. Мы с девочками отдавшись привычному расписанию и командам Аделины вполне успешно адаптировались, не переживая по поводу нашего положения, полностью уверенные в командире, и за своей уверенностью не замечали, что Аделина не такая уж железная.

Во время очередной медитации, когда все сидели, пытаясь сотворить что-то посильнее копья живущего секунду, я работала над собственной идеей каркаса, плетение сразу из двух десятков нитей хоть и было мне доступно, тем не менее получаться не желало. Это как вязание, человек имеет две руки и может держать спицы, но без навыка ему и три руки не помогут связать носки, так и у меня. Нити я контролировала, но как сплести их нужным образом, чтоб добиться желаемого не представляла, вот после очередной неудачи, эмоции вспыхнули настолько ярко, что я не удержалась во внутреннем мире, вынырнув в реальность. Мысленно пожурив свою поспешность, уже собиралась вернуться в медитацию, как ощутила пустоту слева, там, где должна быть Аделина.

Подскочив от страха, я окинула все пространство под куполом аурным жгутом, и уже собиралась выводить из медитации подруг, но замерла. В купол точно никто не проникал, а значит Аделина вышла сама, и если ей зачем-то потребовалось выйти, наверное, так надо. Она командир и если решила никого не звать с собой, то и я не должна мешать.

Успокоившись, я села, обратно скрестив ноги, собираясь продолжить медитацию, но не тут-то было. Любопытство перебивало собой все остальное. Аделина, конечно командир, и лучше всех знает что нужно делать, но вдруг… Нет, ей конечно тут ничего не грозит, но ведь есть всякие форсмажоры. Я не собираюсь мешать, только одним глазком взгляну и если что помогу… Подобрав верные доводы для успокоения совести, я встала и крадучись покинула закрытую маскировочным куполом квартиру, прикидывая где искать подругу. Мои сомнения разрешились мгновенно, с верхнего этажа раздались какие-то странные звуки, и я медленно двинулась вверх по лестнице. Однако преодолев всего один пролет поняла, что странные звуки это плач! Аделина ранена! Уже не скрываясь, на полной скорости рванула вверх, застав девушку сидящей в углу лестничной площадки, поджав колени к груди и горько рыдающей.

- Что? Что случилось? Кто напал? Что с тобой? – засыпала я ее вопросами подскочив вплотную и выпуская аурные жгуты, для контроля обстановки и поиска раны.

- Отвали… - сквозь слезы сказала Аделина. – Возвращайся обратно! Немедленно.

Привычка выполнять приказы оказалась сильнее беспокойства, и я, отскочив на шаг, замерла по стойке смирно, но тут Аделина шмыгнула носом, как-то особенно жалостливо, отчего я увидела картину в другом свете.

- Э… - Глупо выдала я, начиная понимать, что никакой раны нет. Более того сейчас передо мной сидела не командирша, а просто девушка, моя девушка, которой требуется поддержка!

- Аделина, я здесь, я с тобой… - произнесла я, подходя ближе и стараясь обнять подругу.

- Отстань! – Повторила Аделина, стукнув меня кулаком по груди. – Оставь меня! Все оставьте меня… - она заколотила меня кулаками, не сильно, а скорее истерично и разрыдалась.

- Все хорошо, я здесь, все хорошо…

- Что хорошего? Что? – Сквозь рыдания прокричала она. – Мне надоела эта серость, эти зомби! Я хочу обычную дурацкую овсянку на завтрак и компот! Хочу нормально спать! Хочу одеться! Просто одеться! Но тут даже это не получается! Это проклятое место, чистилище и мы в нем застряли!

От криков подруги у меня у самой сердце сжималось, ведь я отлично понимала ее чувства и держалась только потому, что видела перед собой пример Аделины и других девчонок, и сейчас выяснялось что Аделина никакой не пример? Слезы сами собой собрались на глаза, и я тоже заплакала, выплескивая свой страх и неуверенность, крепко обняв подругу.

Вместе плакать так легко, горе и страх остаются такими же, но ты не одна, пусть подруге тоже страшно, мы все равно вместе, делимся друг с дружкой накопленными переживаниями, помогая выплеснуть их, очистив душу, напитываясь совместной поддержкой.

Не знаю, сколько прошло времени, но в какой-то момент сил на слезы уже не осталось, а тесные объятья шевельнули совсем другие чувства. Губы встретились сами собой, я ощутила чуть солоноватый привкус слез на ее горячих губах, а потом гибкий язычок, прорвав все заслоны, ворвался на мою территорию.

- Ум… - Простонала я от удовольствия.

Зажмурившись, я стиснула в руках груди девушки, наслаждаясь приятным ощущением упругости и мягкости. К сожалению, я не могла подарить аналогичные чувства партнерше, потому ее руки проскользили по животу, в сторону паха, требовательно раздвигая бедра, и пара пальцев, утонули между моих нижних губ.

Не ожидая столь резкого перехода, я вздрогнула, но стоило подруге пошевелить пальчиками, как мое тело предательски задрожало, отзываясь на ласки, по спине пробежала сладостная волна мурашек, выгнувшись, я протяжно застонала. Аделина обняла меня за затылок, притягивая обратно, направив к своей груди. Послушно открыв рот, я обхватила губами твердую вишенку, нежно посасывая. Но когда подруга к двум пальчикам добавила третий, что стал по-хозяйски осваиваться в новом домике, мне пришлось оторваться от манящей груди, вновь выгнувшись, отвечая на каждое ее движение. Однако любимая не собиралась на этом останавливаться, и следом в меня погрузился четвертый пальчик, с усилием расширяя проход, а там и пятый не задержался, рука девушки сложилась клином, входя внутрь.

- Ауууу. – Застонала я от боли.

Заметив столь бурную реакцию Аделина остановилась, чуть отстранившись.

- Продолжай, продолжай… - Взмолилась я.

- Ложись. – Толкнула она в грудь, заставляя улечься на спину, я раздвинула колени, и прикусила губу в ожидании продолжения, и оно наступило!

Рука, постепенно преодолевая сопротивление, погружалась все глубже и глубже, пока не проскользнула внутрь, где пальцы подруги собрались в кулак.

- Ох, да, да, как, мне…, как… - Прохрипела я, даже не зная, что собиралась сказать, ощущения были слишком фантастические.

Собравшаяся в кулак рука замерла, как я подумала, чтоб дать мне привыкнуть, но нет, она всего лишь ждала свою товарку, прижавшуюся к лону сверху, чтоб массажировать заветный бугорок, одновременно с этим и кулак зашевелился, провернувшись, отчего я захрипела так, что сбила дыхание, но это было лишь началом. Кулак совершал поступательные движения, вибрировал, а иногда пальцы распускались зонтиком, надавливая со всех сторон с силой электрического разряда, прошибавшего меня от паха до макушки. Маленьким диссонансом на фоне блаженства зрело желание помочится, которое я старалась сдерживать изо всех сил, но это желание лишь придавало остроты.