Конечно, малышке безумно нравился Джудит. Это было очевидно. Я часто предупреждала друга о неминуемой развязке в случае, если он не прекратит поддерживать девичью мечту. Джу лишь отшучивался в ответ. Грустно, что любовь часто дарит себя тем, кто не нуждается в ней…

Улыбнувшись Гретте, я погладила ее нежную щеку. Та, печально вздохнув, посмотрела на часы. Переживает, не любит опаздывать в школу. Но вот Рихард появился в коридоре, и девичье лицо оживилось. Выпихнув на лестничную клетку белобрысого кулему, она отчитала его, как полагается, и через минуту лифт унес их к новым знаниям. Дождавшись ухода ребят, мы со Стефанией присели к столу.

– Ты разбудила Джудит? – спросила она, насыпая в мою тарелку хлопья.

– Он сегодня не ночевал, – повторила я заезженную фразу, и меня тут же накрыла знакомая волна раздражения.

– Заканчивать ему нужно с этой работой. Поговори с ним, прошу тебя, – движение руки, чуть более нервное, нежели обычно.

Окинув Стефанию быстрым взглядом, я недобро подумала: «Ну так и говори, если тебе невмоготу, мне какое дело».

Было видно, что в материнской любви Стефании к Джу сквозят далеко не материнские нотки. Каждая женщина, независимо от возраста, чувствует себя молодой рядом с красивым, сексуальным парнем. А поскольку наша хозяйка до сих пор не подозревала о гомосексуальности Джу, ее сердце, не добравшее мужской любви, явно стучало чаще при виде моего друга.

– Ладно. Поговорю, – не моргнув глазом, соврала в ответ.

Пятью минутами позже входная дверь скрипнула, и из коридорного мрака вынырнул силуэт ночного гуляки.

– Доброе утро, девчонки! – Приветливо кивнул он нам. – Что на завтрак? Жутко голоден.

Бодрость голоса, свежесть лица… Таскался всю ночь, и никаких следов!

– По-моему, работа идет ему на пользу, – буркнула я, отхлебывая сок.

– Да, как никогда потрудился, – засмеялся тот, тайком от Стефании демонстрируя мне цепочку с изящным золотым медальоном.

Бесстыжая продажная морда! Так и треснула бы по ней кулаком! Нет, сегодня ограничимся холодом презрения.

– Мой быстрее руки. Все уже остыло.

Стефания, поднявшись из-за стола, радостно засуетилась. Тарелка мгновенно наполнилась едой, а чашка – горячим кофе.

Демонстративно поджав губы, я положила бутерброд с ветчиной на стакан с соком и направилась в гостиную.

– А хлопья?

– Не буду.

– Ты чего злая? Снова не спалось? – спросил Джудит, выглядывая из ванной комнаты с намыленными руками.

– Кто это решил поинтересоваться моей персоной?! – ядовито бросила через плечо, включая телевизор.

Ведущий новостей с неприятными близко посаженными глазами вещал о выданном Интерполом ордере на арест старшей дочери Саддама Хусейна, Рагад, разыскивающейся за терроризм. Однако, судя по видеоролику, крашенная сорокалетняя блондинка в очках от Chanel последнего сезона и не собиралась прятаться. Она преспокойно разгуливала по самому престижному кварталу Иорданской столицы. Кадры мельтешили событиями прошлого и настоящего, погружая мир в мельчайшие до тошноты подробности чужой личной жизни.

Вот старые фото Саддама Хусейна со всеми членами семьи, которые открыто улыбаются миллионам жаждущих их крови зрителей. Тут же сделанные мобильным телефоном снимки с казни диктатора, затем улицы Багдада до и после вторжения войск коалиции. А в бегущей строке титры – «кровавые миллиарды так и не найдены».

– Как ты думаешь, сдаст ли им арабская мадам счета – единственную гарантию собственной неприкосновенности? – спросил Джу. – Никогда! Потому что эта тетка с миллиардами – такая же актриса, как и любая порнозвезда, стонущая на камеру. Все рассчитано до мелочей на идиотов, сидящих возле коробки.

Рассевшись в кресле, он принялся с аппетитом борца сумо уничтожать содержимое тарелки. Я хмыкнула, медленно отправляя последний кусок в рот. Надо же, какой неуемный!

– Для справки: мы с тобой еще в ссоре. Так что не ищи во мне собеседника.

– Слушай, ну я действительно не брал твоего коня. Правду говорю. – Джу фамильярно потрепал меня по плечу.

Притворяюсь, будто не слышу признаний друга, не чувствую его крепкую ладонь, от прикосновения которой теплеет в груди. На самом деле мне хочется поболтать, и я сдаюсь.

– Ладно. Знаю. Он просто завалился за доску. Лучше скажи, ты хоть минуту спал этой ночью?!

– Не-а! – Хихикает тот, откинувшись на спинку кресла. – Хочешь подвезу на работу?

– Не понимаю, за что природа так благосклонна к тебе! – Сокрушенно качаю головой. – Мир, без сомнения, сошел с ума!

– Террористка, разгуливающая в часах от Картье, порноактриса, возведенная в ранг дочери президента, красотка, делающая вид, что пытается отшить сумасбродного дружка, а на самом деле с собачьей преданностью ожидающая его у двери… Да! Мир однозначно сбрендил! – Джудит, прижав руки к груди, зашелся в фальшивом собачьем скулеже, переходящем в громкий смех.

Глумливо-жестокие слова, ударившие больнее плети, мое спертое дыхание, непроизвольно, с шумом втянутый раздувшимися ноздрями воздух – зайти так далеко удавалось только ему…

Мне бы влепить хаму пощечину, встать и выйти из комнаты навсегда! Но вместо этого я, как самая последняя базарная торговка, обложила его трехэтажным русским матом, получая удовольствие от каждого грязного слова.

Энергично кивая головой в такт очередного ругательства, будто подначивая меня на еще более изощренные обороты, Джудит хохотал, не переставая. Его ямочки на щеках, белозубая улыбка – все это разжигало мой пыл еще сильнее, а слова лились и лились исцеляющим потоком, пока не иссякли вместе со злостью.

– Ух как сверкала глазищами, сущая ведьма! – хитро подмигнул Джудит.

– Скажи спасибо, что не врезала по роже! – фыркнула я снисходительно, в душе довольная собой, как никогда.

– Вот теперь ты в норме. – Он вытащил из кармана конфету «Моцарт» в золотистой обертке и протянул мне. – Нес малышам, но ты не старше их. Держи, заслужила.

– Смейся-смейся, бессовестный. Посмотрим, кто будет это делать последним! – примирительно пожав плечами, предупредила я, откусывая шоколадное сердце.

В моем голосе больше не было болезненной обидчивости. Что поделать – наши фантомы сильнее нашей гордости.

Спустя полчаса белый Ducati с ревом вылетел из тихого двора и, мастерски лавируя между автомобилями, помчался в сторону моей редакции. Бешеная скорость и рядом сидящий Джу очень скоро привели меня в прекрасное расположение духа, и уныние уступило место веселью. Со сладким удовольствием я потерлась щекой о лайковую кожаную куртку, улыбаясь своим мыслям.

«Мы больше, чем любовники».

ГЛАВА 6

…Услышав крик деревянной птицы в третий раз, я поняла: воспоминаний на сегодня хватит.