— А с чего вдруг такая благотворительность? — сквозь зубы спросил Олег. — Ты ж взамен ничего не просишь, верно? Ну и для чего оно тебе надо?

На губах наемника мелькнула странная кривоватая улыбка:

— А это уж мое дело, «снайпер». Ты, главное, думай, только сильно не затягивай — у нее всего-то и есть дня три, четыре от силы. Что-что, а это я чувствую.

— И что потом? — невпопад спросил Олег.

— Если надумаешь — где меня найти, знаешь. Или… Или просто пожелай этого, «снайпер». Всерьез пожелай, по-настоящему.

Олег недоверчиво смотрел на него. Он по-прежнему понимал отчетливо: этот… человек?.. — враг, был врагом и врагом останется, но присутствовало и еще что-то, чего он пока не умел расшифровать.

Наемник тем временем поднялся:

— Ладно, мне с твоими лишний раз видеться совсем ни к чему. Думай, «снайпер», — и двинулся не к двери, а к окну, но на полдороге буквально растаял в воздухе. Олег знал — чувствовал, — что если закрыть глаза, то он увидит слабый след, как инверсный от самолета, что подобный след он уже видел — там, в Гетто, возле дома Ляхова, что он может по нему пройти. И понял он вдруг, что может проложить свой след, что ему только один раз шагнуть — и он попадет в любую заранее намеченную точку: в лагерь наемников, в каморку Колдуна, на галерею донжона, на ту лестницу, где они с Кэт бились с туманными фигурами, и достаточно просто наметить цель, захотеть… Только куда идти и зачем?

С минуту просидев неподвижно, Олег выхватил из-за спины подушку, со всей силы пустил ее в стену — так, что лопнула ветхая ткань. Поискал глазами что-нибудь еще, что можно расколотить, потом с глухим рычанием откинулся к стене и сильно потер лицо ладонью.

Что, «снайпер», приловили тебя? И ведь как еще приловили! В угол зажали, голенького… Вряд ли это тот самый выбор, ради которого ты сюда шел, но вот он, перед тобой, и не увернешься, не откажешься гордо, потому что тем самым ты уже выберешь, и что бы ты ни выбрал — будет заведомо плохо…

Хриплое дыхание Кэт продолжало звучать в ушах. Олег зажмурился. Как же я могу решать за тебя? — мысленно обратился он к ней. Ну скажи, как? Ведь что он, сука, мне только что предложил на самом деле? Либо убить тебя, убить по-настоящему, навсегда, либо… Вероятно, тоже убить, но по-другому. А ведь он, паскуда такая, не врал, он знает, что мне врать бесполезно, и если это так, то тебе сейчас ТАМ действительно очень плохо, а будет ли лучше, когда я что-то выберу, я не знаю, откуда мне знать, я всего лишь человек, а человек слаб, глуп, подл, и ему свойственно ошибаться, ему всегда и во всем свойственно ошибаться, и за его ошибки приходится платить другим, таким же слабым, глупым и подлым, и им тогда тоже приходится выбирать и совершать ошибки, за которые придется платить уже новым, и это цепная реакция, и ее не остановить…

Но Кэт не отвечала, и ему показалось, что он окончательно сходит с ума, тонет в бешено крутящейся черноте. Единственное, за что он сумел уцепиться, была злость, та самая, белая, холодная и острая. Прекрати истерику, «снайпер», сказала ему злость. Этим ты уж точно никому не поможешь и никого не спасешь. Кто бы ни стоял за этим, от тебя ждут именно такой реакции, она и должна быть такой, потому что те, кто это придумал, знают тебя. Значит, твоя реакция должна быть совершенно другой. Хотя бы в этом ты должен их обмануть. Ведь кто ты есть, Панин Олег? Ты есть человек, от которого они — все эти «стратеги», ОВРовцы, территориалы, вояки с их «ифритами» и бронеходами — от которого они сейчас зависят. Ты выбирал эту зависимость, стремился к ней? Нет. Тебя спрашивали, хочешь ли ты этого? Нет. Ты разделяешь их цели? Опять же, нет. Значит, никому из них ты ничем не обязан. А сейчас, Панин Олег, подумай как следует и ответь, почему кому-то было нужно, чтобы здесь решал именно ты?

Олег со всей дури хватил кулаком по стене, ободравшись в кровь, чуть не сломав и вторую руку, но в голове, кажется, прояснилось. Слизнув кровь с содранной костяшки, он полез за сигаретами, прикурил — щелкнув пальцами, как подсмотрел у Филина. Уселся по-турецки на баранью шкуру перед камином, уставился на тлеющие под сизым пеплом угли. Думай, жестко приказал он себе. Но ты должен думать не так, как тебя учили, если не хочешь быть просчитанным. Да, ты — посредственность, и потому достаточно предсказуем, но кто сказал, что ты должен оставаться ею и впредь?..

Итак, допустим, что данная конкретная ситуация как-то связана именно с тем Выбором, ради которого все затевалось. Допустим, «стратеги» со своим дьявольским всеведеньем как-то сумели разглядеть и просчитать именно такую ситуацию. Как оно связано с Тропой и наследием покойного Крамнера, я пока не вижу, но допустим. Но ведь если это так, то я, плюнув на выбор, начну охоту на участников Договора — и будьте уверены, кое-кого достану, меня тому и учили. Могли они просчитать такой вариант… такой… выбор? Могли.

Поехали дальше. Показалось ли тебе, что сегодня белесый наемник действовал по чьему-то заданию? Нет, не показалось, значит, он говорил от себя лично. От имени того, что считает своей личностью… Следовательно, предложенная им логическая западня вполне может оказаться способом влияния на твой Выбор, касающийся Договора. Или… Или ему, как и тебе, этот Договор крайне не нравится, и он тоже хочет его торпедировать — он лично?.. Ведь он дважды предлагал тебе уйти с ним — и таким образом не оказаться здесь. То же, если припомнить, предлагал лейтенантик-территориал в Корчме, но то была, скорее, попытка отыграть назад, увести Договор на исходную…

«Просто пожелай», — сказал тебе наемник. Ключевое слово здесь — «желание», и оно напрямую связывается с Крепостью. Экземпляры — это те, чьи желания сбылись, хотя бы чисто субъективно. Экземпляры были там, в корчме. А насчет Торговцев-на-джипах, что торгуют желаниями, «случайно проболтался» мне не кто-нибудь, а Макс. Что-то многовато на моем пути раскидано следов, ведущих в Крепость. Чтобы я, значит, не ошибся. Ну что ж, я туда обязательно наведаюсь, но позже, когда разберусь с делами здесь…

…Не то. Все не то. У меня мало информации — те крохи, что от щедрот, ничем особо не рискуя, подбросили мне Руди, Марк и Колдун. Значит, надо брать за глотку кого-то из них. В пределах досягаемости только Колдун, но он маловменяем сейчас, и толку от него не будет. У Колдуна должен быть дублер — где-то в пределах досягаемости. Значит, за глотку мы будем брать дублера. Где его искать? Понятно, что в северном крыле.

На работу с ним и принятие решения у меня есть три дня. Это очень много — три дня. За три дня можно успеть сделать великое множество самых разных вещей…

…Если дублером займутся Хранители — когда он начнет петь, а он начнет, — это будет только справедливо. Это будет кормежка по их же рецепту, то, чем они попотчевали нас с Кэт. А получив от оного дублера нечто внятное, можно будет заняться непосредственно самим Договором…

В дверь просунулся Джордж:

— Командир?

— Снова с вами, — откликнулся Олег, поднимаясь.

— Там это… в общем, Джейн Макса удалось нащупать.