– Где мы? – ахнула Элеонора.

Брендан открыл окно, и комнату тут же наполнили звуки: мычание коров, щебет птиц и дуновение ветра.

Стоя внизу, Корделия заметила, что брат и сестра неожиданно затихли, поэтому она поднялась обратно на чердак, чтобы посмотреть, что же случилось.

– Эй? – позвала она и подошла к окну. – Ого.

Всего в нескольких футах от дома начинался лес. Деревья поменьше стояли прямо под гигантскими, между веток которых прорывался медовый свет. Тонкая дымка застилала все на уровне глаз. Они могли слышать звук ручья, журчащего где-то вдалеке, а за мычанием коров и щебетом птиц различалось тревожное жужжание. Дымка проникла на чердак, принесся с собой запахи влажной земли и сосен, благоухающих цветов и сладкой пыльцы.

– А где же наша улица? – прошептала Элеонора.

– Может быть, Ведьма Ветра перенесла дом куда-то, – предположила Корделия.

– В Парк Юрского периода? – спросила Элеонора.

– В округ Гумбольдт.

– Разве в Гумбольдте есть такое? – сказал Брендан, указывая на одно из деревьев вдалеке.

Именно там находился источник жужжания – гигантские стрекозы с размахом крыльев, как у кондора, кружились вокруг ствола. Туловище стрекоз было тускло-зеленым, большие глаза размером с тарелку, а на крыльях ясно виднелась сетка жилок. Рой стрекоз то опускался, то поднимался, взвиваясь вокруг дерева, исчезая и появляясь вновь. Стрекозы были такими громадными, что дети могли подробно рассмотреть сложное устройство рта насекомого.

– Закрой окно! – крикнула Корделия.

Брендан высунулся из окна.

– Они не могут нам навредить. Они же… как это? Вегетарианцы?

– Травоядные. Брен, серьезно, закрой.

Но Брендан придумал кое-что получше, он засунул пальцы в рот и свистнул. Это был один из тех навыков, которым он гордился и который ненавидели сестры.

– Брен!

– Я просто хочу посмотреть, подлетят ли они поближе!

Усилившееся жужжание заставило летучую мышь покинуть свое укрытие. Она полетела к окну. Корделия взвизгнула, когда мышь пролетела мимо нее и оказалась снаружи дома. Дети наблюдали сквозь туман за ее зигзагообразным полетом между деревьев, а затем стрекоза поймала ее своим длинным языком.

Элеонора закричала, когда стрекоза спрятала язык с добычей обратно в рот и стала жевать. Гигантское жужжащее насекомое направилось в сторону дома, продолжая жевать на лету, его фиолетовые глаза остановились на Уолкерах, словно они были следующими.

Брендан захлопнул окно, и они побежали вниз с чердака на кухню с ее умиротворяющим ледяным блеском нержавеющей стали, несмотря на покореженную утварь и разбитые шкафы. Корделия быстро подняла жалюзи, чтобы открыть обзор, и взглянула на Брендана.

– Не совсем травоядные, – поправилась Корделия.

– Где же мы? – продолжала спрашивать Элеонора. – Жуки не должны есть мышей! Тут все наоборот!

– Видимо, во времена динозавров все было иначе, – рассудил Брендан. – Наверное, мы вернулись в доисторическую эпоху.

Он вспомнил о тех книгах, которые Корделия обычно читала для него, когда ему было пять лет. В одной из них рассказывалось о доме-дереве, путешествующем во времени.

– Я ничего не знаю о временах, когда стрекозы могли быть настолько большими, – сказала Корделия. – Я не могу сказать, где мы находимся…

Она замолчала, заметив черный уголок пластика своего мобильника, выглядывающего из-под холодильника. Корделия подняла его, аппарат был потрепан, но цел. Экран мобильного мигнул и включился.

– Он работает? – спросил Брендан.

Корделия закрыла глаза и загадала желание, но, открыв их, увидела то, что и ожидала увидеть.

– Не ловит сеть.

– Дай мне посмотреть! – сказала Элеонора, выхватывая телефон и набирая маме, но произошел сбой вызова.

Брендан вздохнул:

– Вот то, что вы получаете, имея 4G.

– Может быть, городской работает, – предположила Корделия.

Брендан снял трубку белого радиотелефона с базы на стене и посмотрел на сестер. Они выглядели так, словно готовы были разрыдаться, если не услышат хороших новостей. Брендан притворился, что набирает 911, давая таким образом крупицу надежды сестрам, но до того, как он поднес трубку к уху, в доме погас свет.

– Что ты наделал? – закричала Элеонора.

Вырубило не только верхний свет, погасли даже светодиодные лампы на микроволновой печи и плите.

– Ничего! – сказал Брендан, возвращая трубку на базу.

Солнечный свет, искажаясь, проникал сквозь шторы.

– Я боялась, что это может произойти, – призналась Корделия. – Мы должны были запустить резервный генератор сразу после нападения.

– У нас есть резервный генератор?

– Здесь должно быть что-то вроде него, наверное, в подвале. Не думаю, что здесь питание от сети.

– Ну, пойдем запустим этот генератор.

– Каким образом? Для этого необходимо топливо.

– Может, внизу есть баллоны с газом! Давайте же! Нужно сделать хоть что-нибудь. Без электричества мы умрем с голоду…

– А что, если в подвале есть кто-то еще? – спросила Элеонора.

– Например, мама и папа, – предположила Корделия.

Они переглянулись с надеждой и страхом во взглядах, воображая, как они найдут родителей, живых и здоровых… или лежащих на полу, уже мертвых.

– Мы должны быть сильными, а не внушать друг другу панику, – сказал Брендан, стараясь, чтобы его голос звучал храбро вне зависимости от обстоятельств. – Где-то здесь должен быть фонарик.

Он стал рыскать по ящикам, пока не нашел фонарик «Мэглайт» толщиной с руку Элеоноры. Брендан проверил его, фонарик включился, и он посветил им на ничем не примечательную дверь в конце комнаты.

– Кто идет первым?

– У тебя же фонарик, – безапелляционно заметила Элеонора.

Брендан неохотно открыл дверь. Шаткие деревянные ступени уходили вниз в прохладный, глубокий подвал, пахнущий кедром и пылью.

– А это не та часть дома, которая висит над обрывом?

– Думаю, да. Надеюсь, баллоны все еще здесь.

Брендан попеременно освещал левую и правую сторону, чтобы ничто не могло ускользнуть от света и наброситься на них. Корделия засунула ботинок в щель двери, чтобы их не смогли запереть.

Они спустились вниз. Штабеля банок, тачка и кувалда находились в одном углу подвального помещения, палатка и электроинструменты лежали в другом. В середине стояла черная коробка размером с небольшой холодильник, включенная в сеть.

– Это оно? – спросил Брендан.