гладью, и замершего среди донных камней осьминога, чьи щупальца вскинулись в экзотическом переплетении готовности к схватке.

Она взглянула. Выражения её лица не понял. Разбираться во всех реальных или придуманных ею сложностях не стал. Ящерка просто зашлась. Да некогда сейчас!

Просто добавил:

— Давай освобождать ваши накопители. Потом я смотаюсь, передам их на зарядку и вернусь. Минут через десять — пятнадцать. За это время тебе надо будет продумать, как организовать снятие парасистемного проклятия у тех, кто попал под гоблинскую магию. У меня есть теперь такой навык. Но я бы не хотел его афишировать. В принципе можно — но почему-то не хочется! Подумай: может, это моя блажь? Далее… — я вынул из Рюкзака рюкзачок, раскрыл, вынул горсть браслетов: — Это защитные против неё артефакты. Слабые — при непосредственном столкновении не спасут, но на стенах помогут. По своему опыту: шаманам не следует противостоять, возводить редуты и ставить щиты, надо постараться пропустить каст сквозь себя, не дав тому ни за что зацепиться. Цена артефактов-колец — десять золотых: очень дорогие ингредиенты. Браслеты — не продаются, но на эти сутки, на этот бой и то, и другое — бесплатно. Не выкупленное должно быть возвращено. Это помощь от академии Диверхауна и артефакторов города, помощь, а не подарок.

К концу моего спича, непонятное облачко на челе светлой Таурэтариэлль понемногу рассеялось, ящерица под шевелениями её руки успокоилась, эльфийка даже мне улыбнулась:

— Торговец, ты уже и своих нашёл? — но не дала мне ответить: — Иди к столпу, вынимать накопители из гнёзд должен артефактор. И… Для снятия проклятия тебе касание нужно будет?

— Нет. Но реципиент должен быть от меня в шаговой доступности — метрах в четырёх-пяти максимум. Думаю, что справлюсь, но только с помощью усилителя и страза — одним из тех, помнишь? — которые из пауков-прядильщиков выпадали, а, может и два понадобятся. Их зарядка стоит по золотому.

— У тебя и усилитель есть? Тебе продали⁈ — изумилась она, но тут де отмахнулась от собственного вопроса: — Город всё оплатит, — не было слова — «торговец» в её голосе! — А мне что посоветуешь — кольцо или браслет?

— Ни то, ни другое. Я тебе присылал дикарские кинжалы — проверено: лучше! Укрепи на голое тело. Например, вот так… — поддёрнув рукав, показал ей прикреплённые к своему предплечью верёвочные ножны со жвалом. — И помогают они не только от парасистемных проклятий, но и от другой животной магии.

— Этот? — у неё руке тут же оказалась ещё одна моя работа, ещё один паучий жвал. Ну да, у ней было четыре девятых общего количества — от пятидесяти одной пары, помнится — больше всех. — То есть мне и со стен можно было не уходить? Эх!

Чтоб снять почти пустые накопители — мы управились в пять минут.

К настоятелю пошёл вместе со Стрригом. Ему придётся следить за процессом зарядки и дать мне сигнал о готовности.

— Да здесь же с накопителями быстро? — поначалу не понял он.

Но тут я начал вынимать городские накопители… Он, конечно, из семьи герцога, драгоценностями его не удивишь, но четыре трёхкилограммовых страза и его немного ушибли.

Благочинный Ильертор же только поморщился:

— Передай этим, кто там ими командует, чтоб гнали таких артефакторов… Довести до двух рёбер… Ума совсем не иметь! Ещё б немного, и началось обвальное истощение! И потом что? Полная пересборка после кулдауна на гросс суток в местах силы?

Да, у накопителей светились уже только по два ребра их додекаэдров.

— «Там», — чуть выделил я голосом, — идёт штурм города объединенной ордой орков. Если б сняли раньше, контур защиты тут же бы рухнул, и всё целёхоньким им бы и досталось.

Гиротус на мгновение отвлёкся — он вставлял накопители в столп, очень похожий на уже виденный мною, только здесь на него сверху беспрестанно лилась вода небольшого водопада:

— Из Тавлотауна, что ли камешки? Всё-таки штурмуют? А ты, что ли, им на пока своё чудовище удружил?

— Да. И там тоже гоблины нарисовались, — я поморщился: — Но Вы же понимаете… Тем более, что то чудовище — уже не моё.

— Отдал⁈ — изумился жрец, но тут поморщился: — Не моё это дело… Но гоблины⁈ Нечисть! Будь спокоен. Ничего лишнего никому лишнему. Пареньку твоему, так и быть, здесь остаться дозволю. Пусть бдит. Тебе ж опять возвращаться надо? Ты же здесь два часа сидеть не собираешься?

Кивнул ему в ответ. На всё про всё, как и думал, ушло четверть часа.

' — Тринадцать минут, господин.

Как оказалось, центральный храм Тавлотауна посвящён Гетриоду — богу торговцев.

Во фронтире главный бог — бог торговли? — выразил я недоумение.

' — Господин, не торговли, а торговцев! И не ваших из XXI века, у которых всё сводится к тому, чтобы бумажки из одного ящика в другой переложить, а таких, как ваши легендарные Садко и Синдбад или реальные Васко да Гамма и Афанасий Никитин, которые ходили с караванами через три моря, отбивались от набегов разбойников и пиратов, побеждали сказочных чудовищ и находили общий язык с любыми туземными владыками!

Высокая Таурэтариэлль тут же подтвердила предположения учёной Чи-сан:

— Тавлотаун — это опорный пункт для торговли со степью. И не только с нею. Через полторы сотни миль — горы, шахты гномов и их мастерские. Охрана караванов туда — было здесь привычным квестом.

Короче, Рилль пошла на поводу моей блажи об анонимности и сговорилась с настоятелем храма… Да уж… Каков бог — такой и настоятель. Интересно, а он по молодости сам за три моря не хаживал? Борода седая, а разворот плеч — атлета, походка — воина, а взгляд глаз… Я бы против такого в карты играть не сел.

Они предложили мне совместить снятие проклятия с получением благословения Гетриода. В его храме совсем рядом с алтарём имелась неприметная келья, меня поместили туда, про́клятый подходил к алтарю, жертвовал… кто сколько мог, но меньше золотого бог получить не ожидал! — замирал, и я активировал свой Очиститель. Монета исчезала, герой восторженно орал, некоторые тут же переодевались, некоторые запускали слабые касты (на счёт сильных их настоятельно предупредили заранее… Да и на радостях баловаться разрушительным или огнеопасным колдунством в обители бога — по-любому невдалая затея.)

Одна героиня — расплакалась, правда, тут же, ещё вытирая слёзы, сморкаясь и сверкая артефактным кольцом,