Эрик Макормак

В комнате стоял полумрак, в воздухе витал чувственный аромат жасмина. Ее шелковистые волосы и гибкое прекрасное тело дурманяще пахли им, вся она была такой же пьянящей и сладкой как этот дивный цветок. Леди Тамира, Мира.

Эрик жадно прильнул к пульсирующей жилке на шее, Мира с готовностью выгнулась ему навстречу, провела пальцами вдоль позвоночника вниз, нетерпеливо дернула пряжку ремня. Полы ее халаты разошлись и Эрика захлестнула жаркая волна, на миг перехватило дыхание от восхитительного зрелища. Особенно от осознания его власти и ее мягкой податливости. Его поцелуи становились более ненасытными, жадными, обжигающими.

О, как же он хорошо изучил каждый сантиметр этого пленительного тела за месяцы их тайных встреч.

Их страсть всегда была дикой, яростной и горячей. Вот и сейчас тела сплелись и привычно подчинились единому сладостному ритму. Ее непослушные локоны цвета воронова крыла разметались по подушке. Стук его сердца заглушал ее тихие стоны. Приглушенный шепот, шорох простыней и обжигающее дыхание на двоих. Мира больно впилась острыми ногтями в жарком порыве, отвечая как всегда пылко и самозабвенно.

Потом они медленно приходили в себя, лениво лаская друг друга. Мира лишь накинула кружевной халат, не сильно скрываясь. Такой она и нравилась Эрику — дерзкая, открытая, своенравная, леди и дикарка в одном лице. Яркая, темпераментная и жутко ненасытная. Он догадывался, что далеко не единственный любовник у леди Тамиры Арментроут, самой известной светской львицы столицы. Но его это устраивало.

Закинув руки за голову, он слушал последние сплетни высшего светского общества и наслаждался временем, отведенным только ему.

У Миры был удивительно глубокий волнующий голос с легкой хрипотцой. Голос сказочной сирены. Ему всегда казалось, что именно своим бархатистым голосом леди Тамира Арментроут его и заворожила. Но это была не вся правда.

Они встретились почти год назад. Она — хозяйка Звездного бала и он — искалеченный, полуживой, преданный страж. Эрик знал, что обязан Мире своим выздоровлением, пусть не физическим, нет. Впрочем, то, что однажды сломалось внутри, Мира смогла починить. Хотя Эрик понимал, что это была лишь малая часть его покореженной души. Но и за это он был благодарен.

Чьи-то ловкие пальчики пробежались от бедра до плеча, ласково погладили по груди и больно ущипнули.

— Мне следует оскорбиться, раз мое общество не прельщает тебя так как сонные грезы?

Эрик вскинулся, отряхнулся, потер глаза и взглянул виновато в ответ. Мира, удобно устроившись на мягких подушках, курила папиросу через длинный серебряный мундштук. Она игриво выпустила несколько дымных колец в его сторону.

— Тяжелый день?

— Тяжелая жизнь. Ты знаешь, что травишь свое прекрасное тело ядом, правда?

Мира лишь криво улыбнулась. На секунду что-то темное мелькнула в ее карих глазах, по лицу словно пробежала тень, а черты заострились. Но вот взгляд прояснился и Эрик решил, что ему показалось.

Видимо, сказывается бессонная ночь. А впереди еще более сложный вечер — королевский бал, открытие сезона. А он, вместо того, чтобы воспользоваться предложенным Ревенфордом шансом отдохнуть, предпочел расслабиться в умелых руках великосветской любовницы. Очень умно Эрик, ничего не скажешь.

Сработал артефакт-передатчик. Эрик отошел к окну спальни и принял вызов от Грехема Вуда.

— Шеф, срочные сообщения от глав служб правопорядка других округов.

— В чем дело, Вуд?

— Взрывы, шеф, в домах мастеров-артефакторов. По моим подсчетам — несколько сотен. По всей стране.

Эрик подобрался.

— Пострадавшие?

Грехем запнулся, но через минуту продолжил.

— Погибли на месте, сэр. Многие артефакторы были с семьями…

Эрик почувствовал, как волосы зашевелились у него на затылке.

Вуд продолжал говорить, перечислять данные, обрисовывать ситуацию, а Эрик просто застыл. В голове крутилась одна только фраза: взрывы, несколько сотен. Голос Грехема продолжал монотонно гудеть в голове.

Эрик растерянно повернулся и увидел, что за время его разговора Мира уже успела полностью привести себя в порядок, стояла и натягивала перчатки. Платье изумительно подчеркивало ее стройную талию, юбка струилась красивыми волнами. Такая привычная картина. Как уложить в голове то, что несколько сотен человек недавно простились с жизнью. А ведь среди них были и женщины и дети.

Поймав его взгляд, Мира замерла и нахмурилась.

— Что прикажете, шеф?

Эрик помолчал, собираясь с мыслями.

— Подготовь полный отчет о потерях: имена и фамилии, количество погибших, необходимая помощь. Я скоро буду в управлении.

Он завершил вызов и встал, прислонившись лбом к холодному стеклу. Мира подошла и молча положила руку ему на плечо, сжала. Стало легче дышать. Он накрыл ее ладонь своей.

Каждый раз как он слышит про взрыв, его замораживает изнутри, а к горлу подступает ком. Тогда тоже произошел взрыв. Взлетел на воздух их дом, а его сердце взорвалось в груди.

— Эй, бравый мой страж!

Мира мягко повернула его к себе и поцеловала, уткнулась лбом в его плечо. Он почувствовал, как боль отступает, оцепенение проходит, и вскоре пришел в себя. И как раз вовремя.

Городской особняк Арментроутов, где они сейчас и находились, располагался в самом сердце Римстока. Поэтому взрыв в Цветочном квартале им удалось увидеть своими глазами.

Красно-белый луч осветил на несколько мгновений вечернее небо, прозвучал хлопок и силовая волна выбила входную дверь дома напротив, черепичная крыша стала крошиться, а стены заваливаться внутрь. А потом волна дошла до них и разбила оконное стекло вдребезги. Эрик только и успел встать между летящими осколками и Мирой. И, кажется, его нашпиговало как праздничного гуся.

Янина Строгова

Красивая фарфоровая статуэтка сделала несколько разворотов в воздухе, прежде чем со звонким шлепком вписаться в стену гостевой спальни и разлететься на множество мелких осколков. Один из них больно оцарапал мне правую щеку. Это привело меня в чувство. Я закрыла лицо руками и гулко застонала. Анна убьет меня, превратит в поломанную мной