А тут эта. Всё было спокойно до того момента, пока я не начал говорить. Алиса шарахалась после каждого моего сказанного слова, будто её било электрическим током. В глазах ужас и непонимание.

Как и у всех. Всегда.

Сколько себя помню, всегда так разговаривал, с самого детства. Все дети визжали и пищали, а я своим гортанным басом выглядел белой вороной среди ребятни.

Осложнения в детстве после самого обычного ларингита привели к необратимым последствиям, сделав мой голос словно у мужика с сорокалетним стажем курения. У меня ничего никогда не болело, но каждую фразу я будто выплёвывал в лицо собеседнику.

В школе, а потом в универе мне этот факт очень сильно мешал. Людям казалось, будто я злюсь или в гневе, выплёскивая на них свой негатив. Но это было не так. Особенно проблемно было с женщинами. Всегда. Не каждая могла привыкнуть ко мне. Не сразу.

А потом я действительно стал злиться. На всех. Меня не понимали и главное – не желали понимать. Родители любили безоговорочно – это факт, брат всегда понимал, друзья тоже знали особенности моего детства и почему я так разговариваю. А вот остальные…

Всем казалось, что я говорю так специально, стараясь оскорбить, унизить или просто напугать. Но всем невозможно объяснить, в чём причина, а потом я понял: что-либо говорить бессмысленно.

А вот в бизнесе мне это даже помогает: партнёры редко со мной спорили, сначала, как и все, шарахались, а потом просто привыкали, оценивая меня уже как бизнесмена, уважая как профессионала своего дела. Как правило, мужчины всегда относились к моим особенностям проще.

Проблема была в женщинах, а точнее, конкретно в личных секретарях. Они менялись со скоростью света, превращаясь в бесконечный поток уходящих. Я даже перестал напрягаться и запоминать их имена – каждая работала максимум неделю.

За несколько лет ушли несколько десятков, не проработав дольше недели. Я был зол, потому что в отсутствие помощницы приходилось выполнять всю работу самому, даже, казалось, самую элементарную. Простые звонки из филиалов и то приходилось принимать самому.

Нихрена не успевал, часто ночуя в офисе. Павел мне сочувствовал, но заставить кого-то работать со мной не мог, прекрасно это понимал. Лишь периодически перенаправлял поручения в своём отделе по разным работникам, чтобы они выполняли для меня работу.

Я и так разговаривал гортанным басом, а когда злился и немного повышал голос, все мои слова превращались в звериный рык. Каждая секретарша увольнялась в слезах и истерике.

Когда пришла Алиса, я был уверен, что всё будет, как всегда. К тому же в конце недели практически нарычал на неё из-за нелепой ошибки, о чём глубоко сожалел все выходные. Ушла из офиса с глазами, полными слёз. Был уверен – не вернётся.

А она вернулась в понедельник совершенно спокойная и с улыбкой на лице, чем поразила и меня, и весь офис вместе взятый.

Так и не понял, что произошло за эти два дня. Но Алиса меня больше не боялась: не дёргалась от звуков моего голоса, не шарахалась в сторону, в глазах не было и капли страха.

Она всегда слушала меня абсолютно спокойно, и даже когда я в порыве злости кричал, превращаясь в ужасное чудовище, совершенно спокойным тоном отвечала: «Конечно, Марк Алексеевич, всё будет сделано».

Обескураживала напрочь.

Стал брать её с собой на переговоры для быстрой записи. Алиса выполняла свою работу безукоризненно, легко справляясь и разгрузив меня. Даже зарплату ей повысил, чтобы не ушла, как все остальные.

И вот тут я её рассмотрел, настолько, что помешался на ней.

Тонкая брюнетка с карим глубоким взглядом и пухлыми губками, всегда накрашенными красной помадой, невероятно меня манила. Я рассматривал её осторожно, отмечая для себя каждую чёрточку, каждый взмах ресниц и улыбку.

Всегда одета скромно и по-деловому. Но даже в юбке по колено не мог оторвать взгляд от её сексуальной, притягательной попки. Ткань всегда обтягивала Алису, словно вторая кожа, и мне казалось, что она даже белья не носит.

А когда она как-то встала на стул, доставая документы с верхней полки и юбка приподнялась – увидел кружевные чулки. Видимо, это и было последней каплей, разметавшей в клочья моё самообладание.

Моё тело реагировало на неё исключительно стояком в штанах, а когда она в моём кабинете за чем-нибудь наклонялась, член рвал брюки в клочья, желая оказаться в Алисе прямо сейчас и немедленно. В такие моменты я просил её уйти, ссылаясь на важный звонок.

Хотел её настолько, что эта девушка стала для меня навязчивой идеей, нагло приходила в мои сны, которые тут же превращались в порно-картинки всех ракурсов.

Иногда меня дико трясло от возбуждения, и я становился злым, словно чёрт, орал на всех подряд, прекрасно понимая, что лишь она может меня успокоить.

Но Алиса спокойно воспринимала меня любого, не важно, в каком настроении я приходил на работу и что говорил. Её тотальное спокойствие иногда раздражало больше, чем любые женские слёзы и истерики.

Я мог сблизиться с ней, ухаживать, но ещё в самом начале узнал, что Алиса несколько лет живёт с парнем. Она занята.

Когда представлял её в чужих руках, ярость накрывала, словно лавина, уничтожая изнутри. Но, возможно, она испытывает глубокие чувства к своему избраннику, и я не имею права вмешиваться в её счастье.

Я просто ждал.

Две недели назад услышал разговор её подруги Вики из отдела кадров, в котором она делилась впечатлениями похода в клуб, где они с девочками очень бурно отметили расставание Алисы с её парнем. Вика говорила, что подруге нужен настоящий мужчина, который будет о ней заботится и любить по-настоящему.

В тот самый момент понял – это мой шанс.

Решил действовать осторожно, не нахрапом, сближаясь с ней постепенно, хотел, чтобы привыкла ко мне не только как к боссу, но и как к мужчине.

Мы с Алисой никогда не разговаривали ни о чём, кроме работы и заданий на день, находясь по несколько часов в машине, просто молчали, думая о своём.

Она, вероятно, о своём, а я о ней, точнее, как я её хочу и в каких бы позах трахал, если бы добрался до желаемого тела прямо сейчас.

Решил начать с малого – с разговора, которого у нас никогда не было.

В очередной поездке заговорил, казалось бы, ни о чём, но она почему-то испугалась, смотрела на меня как на идиота, всем видом показывая, что не готова к общению. Она привыкла к моему голосу и рычанию, но обычная беседа пугала Алису куда больше, чем разъярённый Марк Артов.

Сказала про свой день рождения, и сразу в голове созрел план: порадовать её цветами и подарком, вот только каким именно, пока не знал.

Специально спросил о том, кто её ждёт дома, и когда с тоской в глазах ответила отрицательно, окончательно убедился, что Алиса теперь свободна. Нет больше мужчины, с которым она жила несколько лет.