не так меня воспитывали. По-ругому я дела решаю. Вставай! — Резко потянул за воротник рубашки Миша.

Китаев колыхался в его хватке, как вареная сосиска на веревочке.

— Короче слушай сюда! Сделаешь то че я скажу — будешь жить здоровым. Откажешься — урою! — Начал Черный. — Я бы конечно мог попросить помощи и других людей, но зачем мне эти сложности, потом должен буду, когда перед нами цельный майор, хоть и бывший.

— Что сделать, ты скажи? А то может я и не в силах. — Дрожащим голосом сказал тот.

— Со мной поедешь обратно в город, предоставишь мне всю информацию, которую только сможешь нарыть про дело моего отца. Кто вел, кого допрашивали, и так далее. Мне фиолетово, как и какими способами ты это будешь делать, хоть рожай, мне плевать. Найдешь и принесешь в зубах. За это я тебя отблагодарю деньгами. Ты же так этого хотел. Ты же за этим сюда приехал и решился на такой рывок? — Говорил Миша.

Тот лишь молча стоял, уставившись в пол взглядом.

— Вообще это не я, это все начальник мой — Чижов придумал. Всю эту схему с твоим разводом. Я лишь исполнял приказ. У него больше полномочий, меня поэтому и поперли со службы. Это все он. — Сказал Китаев и расплакался как ребёнок.

— Фу б**. Ты не мужик. Ты тряпка! С такими как ты, дел лучше не иметь. А ведь у тебя был шанс исправить ситуацию. Парни, тащите его в ближайший отдел. Мы с сестрой позже подтянемся. Она все напишет как было. Слышь, придурь, ты осознаешь, что тебе за захват заложника будет? Так ещё и с левой ксивой. — Уверенно говорил Миша.

— Ага, а еще и вымогательство, угроза жизни. — Воскликнула Наташа.

— Короче самый простой и лучший вариант — будет тебе застрелиться! — Произнёс Солдат. — Он ведь еще и с пушкой был. Вот. Они опера любят такие штучки. У них много чего припрятано в закромах из левых вещей. Правда ведь?

— Да какой он опер? Ноль без палочки! Продажная шкура! Оборотень! С такими как он сейчас не шутят. По полной навалят показательно. Потом дома обыски проведут и я больше чем уверен, найдут много чего незаконного и лишнего. У тебя ведь наверное и семья есть? Ты бы о них подумал. Блин какое же ты чудовище а, просто противный! — Не выдержал Черный.

— Не надо меня ментам! Поехали в город! Я согласен! — Запищал Китаев.

Ни кто особо и не надеялся на его помощь. Скользкий и слабый был этот человек. Его уже потом спустя неделю найдут в своем же гараже застрелившегося из пистолета. Не обнаружат ни каких следов насильственной смерти. Просто был человек и не стало. Хотя какой он человек, так — ничтожество, будут говорить про него многие, кто знал его. Не напишут о нем в газетах и не покажут по телевизору, якобы о героической смерти сотрудника полиции. Просто погрузят в санитарный УАЗик и пролежит тело в Морге еще несколько недель, а все потому, что жену свою он давно променял на кучку зелёных бумажек, а детьми так и не обзавёлся. Потом закопают как собаку на дальнем углу кладбища, как отказника. Без горячих речей и толп расстроенных родственников и друзей. И не станут его поминать потом. Просто был человек и не стало. Кем жил, так же и подох.

Вот только жаль других людей будет, на которых у него дома нашли компрометирующие материалы. Начались быстрые аресты и полетели головы еще многих коллег и знакомых Китаева.

Алика уже через два дня после смерти майора посадили в СИЗО, за организацию преступной деятельности на территории области. Все мелкие фирмы так же попали под раздачу. Там в камере у него не выдержало сердце и он скончался. Все же возраст — так скажут врачи из изолятора.

В городе начался крупный переворот. Деловые люди не понимают что делать дальше, ведь все вокруг были повязаны между собой, всё было поделено и прибрано к нужным рукам. А теперь эта верёвочка стала разматываться. Людское стало государственным достоянием, нашлись очень крупные суммы и огромные бюджетные ямы. Все нити которые плели опера — лопнули. Каждый сдавал друг друга. Город погрузился в хаос и беспредел. Повылазили мелкие группы отморозков, которые раньше сидели без дела, стали промышлять разбоями прямо средь белого дня. Ведь как говорится — «Кот из дому — мыши в пляс».

Всеми ночами Мишка высиживал за столом, с сигаретой в зубах в раздумьях. Пытался собрать всю информацию в кучу, найти хоть какие-то зацепки, куда капать дальше. Он понимал, что прошло слишком много времени с того периода, когда хоть кто-нибудь мог ответить на все мучащие его вопросы. Порою закладывались мысли, что зря он всё это затеял, что в итоге не найдет концов этой истории. Имя его отца покрылось давно мраком, давно забыто. Осталось лишь звенящие молчание. Но как распутать эту паутину, это загадочное убийство? Почему даже самые близкие люди: сестра Ксюша, мама и крестный не могут сказать и ответить на все вопросы? Ведь личность отца была яркая и известна.

Черный всё-таки принял решение найти того человека, который расследовал тогда это дело. Может он сможет помочь. Если еще сам не ушел на тот свет.

Как был он рад, когда связавшись со стариком- следователем по телефону, который ему дала тетя Ксюша, тот согласился увидеться, назначив встречу в одном тихом ресторанчике.

Михаил прибыл на место заранее, почти за час и сидел за дальним столиком в ожидании нужного человека. В кафе было пустынно лишь одна парочка в годах, высиживали возле входа, попивая чай с пирожными.

Вот дверца открылась с еле слышным звоном, колыхнулся колокольчик и внутрь вошел худой сморщенный старичок. Он сразу же снял с себя головной убор и из под шапки появились седые редкие волосы. На вид ему было больше семидесяти лет. Он огляделся и тяжело шагая направился к парню. Присев, представился:

— Антон Константинович Рыбаковский.

Миша протянул ему руку и так же назвал свое имя. Мужичок крепко сжал руку и кивнул головой, после чего расстегнул толстое зимнее пальто и раскинул ворот на плечи.

— Я вас слушаю, Михаил Николаевич. — Грубым серьёзным голосом произнёс тот.

— Можно просто Михаил. — Уточнил Черный. — заказать вам что-нибудь?

— Давай сперва о своем вопросе, а как разговор пойдёт, там и видно станет. — Ответил старик.

— Хорошо. Вы занимались расследованием убийства моего отца. Хотелось бы получить ответы на всё, что вы знаете.

— Да. Мне уже звонили, сообщили. Давай сделаем