Сибирь! Куда мы едем? Зачем? Мне вдруг стало страшно. Что, если моей сестры там никогда не было и фото девушки в саркофаге не имеет к Ане никакого отношения? Что мы там будем делать?

Конечно, мы договорились, что скажем любому, мол, я пишу книгу о Тисульской принцессе. Опросим всех без исключения жителей деревни Р. Я так и буду представляться: писательница. И все, поездка будет оправданна. А может, это и есть судьба? Когда бы еще я собралась в такую глушь?

Не выдержав, я поделилась своими опасениями с Олей.

— Ты даешь, подруга, — рассмеялась она. — Думаешь, я поверила, что мы едем спасать твою сестру? Конечно, она жива и здорова! А вот книгу ты точно напишешь. И я тебе помогу. Возьму на себя все хлопоты, освобожу тебя от всего, что отвлекает, чтобы ты могла только писать. Ты же творческая личность, я все понимаю.

Я смотрела на нее во все глаза и спрашивала себя, за что судьба подарила мне такого человека, такую подругу. Если не считать сестру, меня всегда окружали чужие люди. Конечно, среди них встречались такие, как Людмила Николаевна или мой шеф Миша Пелькин. Но все равно они были чужими. Никто из них не был способен отправиться со мной в Сибирь в путешествие, которое, как в сказке, вело нас туда, не знаю куда, где есть то, не знаю что. Зато Оля, которая появилась в моей жизни совсем недавно, готова поддержать мою самую нелепую затею. Пожалуй, впервые в жизни я поняла, что такое настоящий друг.

В пять утра мы прибыли в Кемерово. Проплыли пригороды, город, потом показалось выкрашенное бирюзовой краской здание вокзала.

У меня было чувство, будто я сплю и вижу сон. Если бы я знала, сколько всего мне придется здесь пережить, не исключаю, что я уговорила бы Олю сразу взять билет обратно в Москву. Увы, никто не может знать своего будущего. Не знали его и мы.

Действовали мы так, как и положено гостям. Очень вежливо обратились к водителям машин, припаркованных здесь же, на привокзальной площади, и попросили довезти нас до Р. Мы знали, что от областного центра до этой деревни около двухсот километров, знали, что бензин будет стоить восемьсот рублей, а потому были приятно удивлены, когда один из водителей согласился довезти нас за полторы тысячи.

Поселок Р. был маленьким, всего несколько домов, со всех сторон окруженных густым лесом. Даже представить трудно, что кто-нибудь из местных жителей может толком рассказать что-то о Тисульской принцессе. Судя по всему, здесь и жители все преклонного возраста, вряд ли они что-нибудь помнят. Меня охватил страх. Я почувствовала себя настоящей колдуньей, заманившей наивную Олю в эту зеленую глушь.

Мы расплатились с водителем и пошли по улице, рассматривая дома, огороды, сады, вдыхая изумительный хвойный воздух. Прошли всю деревню и остановились перед новым двухэтажным домом. Вывеска на нем у обеих вызвала смех: «Отель».

— Что ж, это обнадеживает, — сказала я Оле. — Гостиница в такой деревне — уже признак того, что здесь бывают гости. Куда они, спрашивается, приезжают? Зачем? Туристы?

— Конечно, туристы! — воскликнула Оля. — Приезжают посмотреть на твою принцессу.

Мы поднялись на высокое крыльцо, открыли тяжелую дубовую дверь и оказались в красивом холле, устланном красным узорчатым ковром. На ресепшен с вязаньем сидела молодая женщина. Увидев нас, она улыбнулась так, как если бы увидела неожиданно свалившихся с неба долгожданных родственников. Встала, отложила вязанье.

Я поздоровалась, попросила номер.

— Надолго к нам? — Администраторша разглядывала нас с удивлением, словно сама не верила, что в ее пустующий отель кто-то заглянул.

— Как сложится, — уклончиво ответила я. — А здесь еще кто-нибудь есть?

— Есть. — Мне показалось, что она солгала. — Вы отдохнуть?

— Можно сказать и так. Хотим взглянуть на ваши красоты.

— Что ж, добро пожаловать.

У меня была возможность разглядеть ее. Совсем не деревенская женщина, уж будем откровенны. Ухоженная, с тщательно наложенным гримом, с простой, но благородной прической, которая подчеркивала ее культуру и говорила о хорошем вкусе. Она встала, чтобы забрать с деревянной панели на стене ключи, и мы с Олей переглянулись. Темное шелковое платье, облегающее стройную фигуру, было идеальным. Кто она такая? Хозяйка?

— Вы хозяйка? — Оля в очередной раз прочла мои мысли. — Вы не очень похожи на деревенскую жительницу.

— Да, мы с мужем владельцы этой гостиницы. Меня зовут Кира. Теперь, когда мы практически разорены, — она горько усмехнулась, — когда все поняли, что в этой дыре ловить нечего, нам остается только подсчитывать убытки. Но поскольку идея гостиницы принадлежала мне, стало быть, я во всем виновата. Вот теперь живу здесь в наказание.

— Вы серьезно? — Оля захлопала ресницами.

— Уж куда серьезнее. Но ничего, без мужа, знаете ли, я почувствовала себя даже лучше. Спокойнее, что ли. Раньше переживала, когда поток туристов схлынул. Думала, придется сдавать комнаты только редким рыбакам и охотникам. От нервов у меня даже лишаи появились на теле, да-да! А сейчас, когда муж меня бросил и больше не на кого рассчитывать, только на себя, я меньше переживаю.

— Но чтобы содержать даже такой небольшой отель, все равно нужны средства. — Я тоже вступила в разговор.

— Поверьте, почти нет. Горничных я уволила, в номерах убираю сама, постельное белье стираю тоже сама. Остается платить за коммунальные услуги, но они невелики.

Она оказалась словоохотливой, но мы слишком устали. Не терпелось поскорее оказаться в номере, принять душ и выспаться.

Брелок с ключами от номера, как и остальные брелоки, висящие в ряд за Кириной спиной, оказался грушей из чистого янтаря.

— Нет, это точно не пластмасса. — Оля даже попробовала грушу на зуб. — Настоящий янтарь, дорогая штуковина. А там этих груш — ты обратила внимание? — не меньше пятидесяти. Вроде гостиница небольшая, а номеров много.

Мы поднялись на второй этаж. Роскошь и богатство бросались в глаза: толстые ковровые дорожки, картины на стенах, хрустальные светильники, оконные витражи.

В двухместном номере было уютно и прохладно, наверное, Кира какой-то волшебной кнопкой успела включить кондиционер. Тяжелые парчовые портьеры на высоких окнах, роскошные покрывала, белоснежная мебель. В баре-холодильнике полно напитков.

На журнальном столике высилась стопка рекламных проспектов, к которым мы бросились не сговариваясь.

Вот что я прочла в первой брошюре: «Каштарский острог, укрепленный пункт, созданный на юго-востоке Тисульского уезда в конце XVII века для охраны первых серебряных промыслов Сибири. Расположен на реке Каштар, притоке реки Тисуль. В 1696 году для сбора ясака в порубежных волостях томский воевода Ржевский отправил боярского сына Тупальского. Мышан Кайлачаков указал ему местонахождение серебряной руды. В августе 1697 года греческий мастер Левандиан с сыном боярским Лавровым и восемьюстами служилыми людьми отправились из Москвы к верховьям реки Каштар, где была обнаружена руда».