Дело в том, что подозреваемых Интерполом охраняют агенты с личным оружием и местное подразделение спецназа, прибывающее из обычного полицейского участка. Машину со спецназом по дороге на открытую местность подорвали и заменили на свою, сицилийскую, вооруженную до зубов, так что охранять меня приехали свои же коллеги, которым не составило труда застрелить агентов. В итоге в плену у нас оказался зализанный назад следователь, задававший мне свои идиотские вопросы.

Его звали Жозе Фантен. 37 лет. Женат, двое детей: 10 и 17 лет. Окончил юридический институт Тулузы в 1986 году. Поступил на работу в криминальную полицию. Через несколько лет за прекрасное выполнение своей работы был произведён в инспекторы и переведён во французский Интерпол с должностью старшего следователя по особо важным делам. И, наконец, в 2002 году был взят в плен итальянской Коза-Нострой.

Допрос № 1.

Теперь настала моя пора допросов. Фантена буквально приковали к стулу перед столом с "допросительными" приборами в крохотной комнатке одноэтажного дома на окраине Монпелье. За столом сидел я, возле следователя стоял, жаждущий работы Ревидон.

«Ну, садись, гостем будешь. — мой голос звучал холодно и неторопливо, — Итак, как вас зовут?»

«Я буду отвечать только в присутствии своего адвоката», — следователь просто издевался над нами, а Эмануил такого вынести не смог: несколько ударов влетели интерполовцу в район носа, от чего потекла кровь, а зализанность превратилась в растрёпанность.

«Да, ладно вам, мистер Фантен. Поймите, никто не приедет. Лучше скажите, кого вы взяли, кроме меня?»

«Приведите мне сначала адвоката…», — правопорядочник сменил речь на отдельные междометия от агрессии Эмануила, чем-то напоминавшего мёртвого Нормана, избивая всех направо и налево.

После битвы я продолжил свою речь, взяв со стола хирургический скальпель и начав им размахивать: «Шутки в сторону. Ты понимаешь, что мы с тобой сделаем, если ты будешь вот так вот сидеть, дожидаясь адвоката… Нет? Ладно, не хочешь по хорошему… Введи ему скопотоломин (наркотический препарат, при котором объект становится чрезмерно общительным, откровенным и благодушным).

После ввода вещества и по прошествии некоторого времени следователь затараторил: «Ооооо, а вы знаете, я в начале сентября с женой улетаю на Гавайи».

«А, как вас зовут?»

«Жозе Фантен. Ну, вот, а там…»

«Кем вы работаете?»

«Я — следователь по особо важным делам…»

«Очень хорошо».

«Я хочу третьего ребёнка. Знаете, у меня две девочки, а я хочу мальчика…»

«Какое ваше последнее дело?»

«Да, что вы всё о работе?! Она мне уже надоела! Хватит! Хватит работать! Надоело!»

Я встал со стула, подошёл к потерпевшему и стукнул по голове: «Я чё-та не понял. Чего ты ему ввёл?»

Ревидон немного озадачился: «Скопотоломин, как ты сказал…»

«Скопотоломин я увидел у него в начале, а в конце уже амфетамин».

«Ничего не пойму…»

«Ладно. Когда проснётся, дай ему бешеной вишни: пусть бредит, пока не выбредит то, что нам нужно».

«А ты куда?»

«Скоро вернусь».

Я направился за новой экипировкой — старая ведь взлетела на воздух.

Итак, мобильник, снова «Глок 26», четыре обоймы к нему, две осколочных оборонительных гранаты, сумка с самоуничтожением и ноутбук (во всех

более-менее крупных населённых пунктах у нас имеются так называемые «арсеналы», размеры которого определяются величиной и степенью важности города (мне повезло, что там ещё остался «Глок»), что касается мобильника и ноутбука, то их, естественно, можно приобрести легально).

17:25 19 августа.

«Ну, что, выбредил?» — спросил я у Эмануила, вернувшись после пополнения оружием и техники.

«Да сукин сын — он. — рычал слушатель бредней, — Несёт о жене, детях, даже о том, как учился в школе. О чём угодно. Только не о работе. Собака!» — он сорвался и полез в драку с полуживым следователем.

«Остановись, это не поможет».

«Нет!!! Поможет!!!»

Я достал «Глок», скрутил с него глушитель и пальнул в потолок: «Успокойся!»

Француз успокоился.

«Когда приведёшь его в чувства, скажи мне. Я буду в соседней комнате».

Я вышел из помещенья и устроился в другом, чтобы немного отдохнуть от всех неконтролируемых людей, окружавших меня.

«Алло?» — раздался ровный и спокойный голос.

«Это Фауст. Нам требуется помощь».

«Где?»

«Монпелье, место ты знаешь».

«Цель».

«Молчаливый агент Интерпола».

«Когда?»

«Немедленно».

«Буду в 20 часов по вашему времени. Всё».

К нам ехал Филиппе Равани (естественно имя ненастоящее, поскольку люди вроде него знают о судьбе имени и как её можно использовать; кличка — «Туман») — самый лучший специалист-психолог, которого я когда-либо знал. Умеет гипнотизировать, заниматься нейролингвистическим программированием, зомбированием, внушением и всем подобным, что только можно представить в сфере психологии. О нём даже ходили слухи, что первый его гипнотический сеанс был с матерью, которой он ночью во время сна дал задачу сделать что-то для него личное и очень важное. Что именно трудно представить. Выбор пал на него не потому что он — мастер своего дела, а потому что он знал французский.

Затмеватель умов

19 августа 20:02.

Следователь сидел, привязанный к стулу уже битый час и был готов заснуть в любую минуту.

Равани сел напротив и обернулся ко мне: «У вас есть магнитофон?»

Я кивнул Эмануилу, а тот в свою очередь вышел из комнаты и вошёл в неё спустя полторы минуты с чёрным «Panasonic».

Равани воткнул туда кассету и наушники, подошёл к допрашиваемому и одел «уши», нажав кнопку «Play». Обычно, индивиду даёт слушать "шаманскую", редко, когда "космическую" музыку.

Следующим шагом для подготовки жертвы к гипнозу стало вливание внутрь выпивки с содержанием ноксирона (0,25 г).

После приёма очередной порции Равани заявил, что необходимо подождать ещё полчаса.

19 августа 20:34.

Полицейский сидел на стуле, как заколдованный и уже, скорее всего, спал.

Равани подошёл к спящему поводил рукой вокруг да около, вернулся на свою позицию и начал: «Спите глубже. Спите глубже (повторял в течение нескольких минут)… Вы крепко спите… Вы отлично слышите мой голос и вас ничего не беспокоит… Засыпайте ещё глубже… Ещё глубже…»

Затем он указал ему одну проверяющую команду и, выяснив, что объект действительно погрузился в гипнотический сон, продолжил: «Теперь вы хотите отвечать на мои вопросы, оставаясь спящим… Как ваше имя?»

Ответ сонника оказался очень невразумительным и нечётким: «Жозе Фантен».

«Очень хорошо… Вы прекрасно отвечаете на мои вопросы… Вы любите футбол?»

«Да».

«У вас есть жена?»

«Да».

«Дети?»

«Да».

«Вы их любите?»

«Да», — голос объекта немного изменился в сторону человечности, поэтому Равани немного прервал свой опрос: «Спите глубже… Ещё глубже… Вам очень нравится спать…»

«Хххххррррр».

«Кто вы по